аттракцион щедрости? невиданной?

давайте поможем юре не сойти с ума и... снять напряжение? иначе я сойду с ума от этого диплома
фу, простите.
короче, вы приходите и, если хотите, говорите

Юра, запили мне /пейринг+ключ/

и я вам пилю, скорее всего какой-нибудь нищебродский драббл, а если не драббл, то мы еще с вами потолкуем об этом

но в любом случае пилю

короче, энибоди.

спаситеспасибо

@темы: ПРИГОТОВИТЬСЯ К ПРОКАЛЫВАНИЮ ПОЗВОНОЧНИКА! ОБНАЖИТЬ ПЛОТЬ! ЗАСОЛИТЬ РАНЫ!, Фанфики

---

утро, страдания, вечер

.

сегодня ездила репетиторствовать к одному крайне непосредственному пацану. в 11 лет он в глаза не видел английского, поэтому проходить с ним надо все с самого начала. но несмотря на это, он ездит с родителями за рубеж и слышит много слов, плюс вовлечен с головой во всякие комиксы, ужастики и прочее-прочее. короче, понахватал многое на слух.

сегодня дополнительно к основной теме я рассказывала пацану про приветствия.

- ну, - говорю я, - знаешь ли ты какие-нибудь приветствия по-английски?

пацан сосредоточенно хмурится, а потом расплывается в улыбке.

- знаю! хай! но это не все.

я молча киваю.

- еще гудиндин.

лицо у меня трещит.

- good evening, - произношу я почти по слогам.

- гудиминг.

я поправляю его, и вскоре слово обретает нужное звучание. я начинаю называть приветствия, пацан их легко узнает: hello, good morning, а вот на слове good day он впадает в ступор и честно признается:

- не знаю такого.

- давай рассуждать логически, - улыбаюсь я. - сначала morning.

- утро, - автоматически переводит тот.

- а после утра?.. - я замолкаю на повышенной интонации, как бы намекая, - после утра у нас?..

"какое время суток" я добавить не успеваю, потому что пацан растерянно смотрит на меня и спрашивает неуверенным тоном:

- страдания?



- почти, - говорю я невозмутимо. в этот момент я отчетливо слышу крик моей души; пацан продолжает растерянно смотреть на меня. это не считая, конечно, того, как пацан сегодня пытался материться на ручку, приговаривая: натта фак питч.

домой я почти прилетела, хохоча, как паскуда. понимаете, я плохой человек, и каждый такой шедевр от учеников я с суровым видом записываю сразу в блокнот или на запястье прям при них, приговаривая, мол, вспомнила кое-что, что надо не забыть сделать. или что идейка пришла по поводу следующего занятия



я рассказала эту историю всем, кому смогла, и один знакомый отреагировал суровым и всезнающим "да ну, не может быть. не верю", что меня необычайно расстроило и опечалило, потому что "не верю" я слышу каждый раз, когда говорю стопроцентную правду. а некоторые еще и пытаются наванговать/предположить, что там было на самом деле и рассказывают это мне.

да, бомбануло. да, очень.

в любом случае, впечатления от произошедшее это все равно не испортило

@темы: «Петр I прорубил очко в Европу» (с), люди, обнимашки и любовь, Я

---

ДА. Я СНОВА ВЗЯЛАСЬ ЗА ВЕСЛА

@темы: ПРИГОТОВИТЬСЯ К ПРОКАЛЫВАНИЮ ПОЗВОНОЧНИКА! ОБНАЖИТЬ ПЛОТЬ! ЗАСОЛИТЬ РАНЫ!

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

выкладывать или не выкладывать

господа, насущный вопрос.
у меня тут вырисовался ченслэш, по борде, кншно, плюс в достаточно небольшом формате, очень бездуховно вышло. плюс, в связи с некоторыми обстоятельствами, если я и буду выкладывать его, только под БС
посему у меня три вопроса:

1. здесь это хоть кому-нибудь надо? если надо, маякните в комментах, я заброшу вас в БС

2. как вы вообще относитесь к ченслэшу? был ли у вас опыт ИЗНЕМОГАНИЯ по ченслэшному пейрингу именно потому, что один из участников переживает этот трепетный, чувственный период взросления? тиллен, учихацест

3. я пидорас?

не знаю насчет фсб, но если вас это беспокоит, то не надо

@темы: люди, обнимашки и любовь, ПРИГОТОВИТЬСЯ К ПРОКАЛЫВАНИЮ ПОЗВОНОЧНИКА! ОБНАЖИТЬ ПЛОТЬ! ЗАСОЛИТЬ РАНЫ!, Фанфики

---

до недавнего времени у меня лежала непройденная первая борда.
в свое время я играла за лилит, потом за лилит, и все никак не могла достичь совершенства. потом я создала себе роланда, и жизнь заблестела новыми красками. проходиться игра стала бодрее, я иногда включала его, бегала, выполняя все миссии, и как-то совершенно внезапно пришла к финалу.
разрушитель.
хранилище.
стил.
я набралась патронами, гранатами, устроилась по фэншую на стуле и в общем приготовилась НА ТЫСЯЧУ ПРОЦЕНТОВ.

по сути это был час траволты.

вторая бл и пресиквел научили меня послушно поджимать ягодички на словах "финальное сражение". особенно пресиквел со своими хтоническими засранцами, которых надо по три-четыре раза убивать, летая в панике по кругу и фигурно уклоняясь ото всего, что летит над/за/перед тобой.

Я ПРИГОТОВИЛАСЬ.

когда разрушитель самолично убил стил, я настороженно обрадовалась. окей, подумала я, будет легче. просто будет легче.
я смотрела на разрушителя, и разрушитель смотрел на меня. я взяла дробовик.

пятнадцать секунд спустя было все. из разрушителя сыпались деньжата, из меня сыпались пеноблоки. один удар разрушителя чуть не убил меня, но я просто достреляла его из дробовика.
и все.

что?
что?
что?
что?


создатели, что?

@темы: Мысли, ПРИГОТОВИТЬСЯ К ПРОКАЛЫВАНИЮ ПОЗВОНОЧНИКА! ОБНАЖИТЬ ПЛОТЬ! ЗАСОЛИТЬ РАНЫ!

---

я согрешил очередной зарисовкой.

и никто не умер. передавайте пламенный привет Кешику Педерасту

В какой-то момент Рис не выдерживает и говорит Джеку, чтобы тот пошел нахуй.

Джеку, Джону, герою, красавчику и сраному мудаку.

А когда тот удивленно открывает рот, свой дурацкий-дурацкий рот, Рис повторяет снова, натурально смакуя каждое слово, слог, букву, выдыхая слова почти в экстазе:

Иди нахуй Джек.

А потом еще раз и еще.

Рис вскрикивает, отшатывается в сторону - Джек изо всей силы бьет по стене в паре сантиметров от его головы. Резко пропадает желание повторять скучные грубости от такого жеста, слова комом застревают в горле, горчат страхом.

Рис судорожно сглатывает. И получает по носу. Он даже не сразу понимает, что случилось - Джек бьет быстро и прицельно. Боль разливается по всему лицу, тупо пульсирует в ушибленном затылке, а Джек продолжает над ним стоять, глядя требовательно и зло.

Рис молчит, облизывая разбитые губы, а потом выдыхает, отводя взгляд:

- Ты герой, Джек.

Ты мудак.

Джек смеется и еще ближе прижимается к нему, наверняка все еще недоволен, постоянно недоволен, засранец. То Рис говорит слишком тихо, то неискренне, то не смотрит в глаза, и оттого у Джека ощущения, словно Рис ему лжет.

- Опять взгляд опускаешь, кексик.

У Джека стоит, Рис это чувствует и задыхается от собственной тупости.

Джек тоже все чувствует.

И у Риса только один вопрос: что вообще происходит?

У них с Джеком один офис на двоих, один распорядок дня и небольшая разница в зарплате, здесь, конечно же, никаких проблем нет - Рис даже не совсем понимает, почему Джека так принижают с его потенциалом, стремлением и умением вертеться среди обстоятельств. Рис чуточку пристрастен, но даже в этом случае его пристрастие добавляет к общему впечатлению не очень много.

Пристарстие.

Рис поднимает взгляд и в упор смотрит на Джека и повторяет снова:

- Ты герой, Джек.

Говорить почти невозможно, ощущение такое, что у Риса опухло все лицо, хочется срочно запереться в ванной и вымыться от крови и чужих взглядов. Джек улыбается, все так же смотрит, а потом, хлопнув Риса по щеке, отходит за свой стол и утыкается в монитор, мгновенно отключаясь от происходящего вокруг.

Рис медленно по стенке сползает вниз и пару секунд гипнотизирует взглядом пол. А если посмотреть чуть выше, думает он, то можно увидеть чужие ноги в сапогах.

Отличное начало рабочего дня.

Рис встает и на подгибающихся коленях идет в уборную. Он запирается там на полчаса и все это время шумит водой.


В их первое знакомство Джек представляется Джеком, словно намеренно проверяя Риса на какое-то свое очередное личностное дерьмо. Рис тогда про личностные виды дерьма Джека ничего не знает, но как оказывается, проверку он проходит удачно, проигнорировав имя “Джон” на чужом бейджике и при рукопожатии - слишком уж крепком - ответив:

- Очень приятно, Джек. Меня зовут Рис.

Рис не знает, какие силы вынуждают Джека носить этот проклятущий бейджик, но в их офисе, да и на всей станции Джека никто не зовет этим странным именем, похожим на рудимент.

Рис даже не всегда вспоминает настоящее имя Джека.

Зато он отлично помнит, как после первого рабочего дня он с Джеком обменивался шутками. Они обсуждали итоги работы, приятно продуктивной для такого новичка как Рис, Джек похвалил его, а потом похвалил себя, такого мудрого наставника и коллегу.

Тогда все еще звучал шутливый тон:

- Ну и кто герой?

Иногда Рису кажется, что все это произошло в соответствии с каким-нибудь суперхитрым планом Джека. Потому что другого выхода из ситуации Рис так и не смог найти, даже проанализировав эту коротенькую беседу сотни раз.

Героем тогда был Джек, и с этим Рис бездумно согласился, легкомысленно, по-идиотски легкомысленно. И Рис сказал:

- Ты герой, Джек, - и улыбнулся Джеку, устало, но искренне. - Да, ты сегодня герой.

Здесь-то и Рис и поставил большую жирную точку, провел черту, что угодно, не поддался странному чувству тревоги и решил отчего-то, что жизнь в Гиперионе с таким немного сумасшедшим, но обаятельным коллегой будет если не простой, то хотя бы интересной.

Рис был прав практически во всем, кроме одного.

Джек всегда герой. На то, чтобы понять это, у Риса ушло немного времени.


Джек задумчиво расхаживает по кабинету, на что Рис не обращает ни малейшего внимания. До конца рабочего времени остается чуть меньше часа, и Рис вот-вот может проштрафится с этой программой - где-то в коде он допустил ошибку, программа регулярно дает сбой, но вот найти опечатку никак не удается. Ни специальные поисковики, ни даже проверка вот так, по старинке, не помогают от слова совсем.

И Джек еще расхаживает. Задумчиво, по кабинету - туда-сюда, закинув руки за голову и что-то тихо насвистывая-напевая-бормоча себе под нос. У Джека засосы на шее и под левым ухом, а еще немного мятая футболка. Джек вчера был в ней же, Рис запоминает такие дурацкие детали, потому что Джек сам рассказывал ему о том, как важно следить за собой и своей охренительностью.

Тогда, правда, речь шла немного о другом - о Рисе и его дурацких волосах, которые приходится постоянно убирать в хвост, чтобы они не мешали работать. Джек тогда прочитал лекцию, в своей манере, конечно же, а потом посоветовал Рису:

- Обстреги хуевины, кексик, ты смотришься в них, как пятнадцатилетний нерешительный девственник… что недалеко от правды, но даже так не надо усугублять свое положение.

Рис внимательно смотрит в бумаги и старательно материт себя в мыслях. Джек вальяжно поворачивается к Рису спиной, и начинает мерить шагом небольшой квадрат между их столами. Когда Джек проходит мимо стола Риса, он каждый раз почти вплотную прижимается к нему бедром - к столу. Не к Рису.

Рис читает. Ошибка должна быть где-то в начале, так как сбой происходит стандартно на начальной загрузке программы. Окно интерфейса открывается без проблем, приветствие, настройка система.

Рис на пару секунд выпускает бумаги из рук и сильно-сильно трет вспотевшие ладони о свои брюки.

Топ-топ-топ.

От напряжения у Риса сохнет в горле, смотреть на сплошные столбцы букв и цифр становится трудно. Рис почти уверен, что Джек не обращает на него никакого внимания, Джек всегда так странно думает, особенно когда по-настоящему вдохновлен, он замыкается в себе и к нему страшно даже подходить, пока Джек не будет готов сам поделиться идеей.

Сам Рис работать не может.

Ну и к черту все.

Рис открывает экран коммуникатора и оставшиеся двадцать минут лазит по сайтам быстрой доставки. Еда, фильм на вечер, можно будет позвать Вона, чтоб было веселее.

Когда Рис собирается домой, он старается издавать как можно меньше звуков: Джек явно еще на пару часов застрянет тут, так часто происходит. Джек всегда приходит раньше, а уходит позже, словно ничего в его жизни, кроме этой сраной работы нет.

Рис боится, что через пару лет он сам начнет поступать точно так же.

Джек окликает его у самого выхода, называет опять какой-то дурацкой штукой - Рис на тот момент глубоко в своих мыслях, но на голос Джека он реагирует незамедлительно.

- Как там с поиском ошибки, пирожок?

Рис досадливо морщится.

- Никак.

Джек зачем-то щелкает пальцами и эффектно валится на свое кресло.

- Проверь завтра на другом коммуникаторе, кексуля, общий офисный опять, кажется, забагован экстранетными вирусами по самое небалуй.

- В смысле?

Джек улыбается, а Рис, постепенно осознавая сказанное, хмурится.

- Откуда ты знаешь?

Джек хмыкает и разводит руками:

- Элементарно, кексик, - он улыбается. - Сегодня все приложения на нем давали сбой. Даже официальные.

Рис шумно выдыхает.

- То есть, Джек. То есть, ты об этом знал, но молчал?.. Ты знаешь, сколько времени я потратил, пока искал ошибку?

- Минут пятнадцать?

- Джек.

- Мне казалось, ты рассматриваешь меня сквозь эти свои чрезмерно длинные волосяные отродья, которые я тебе, кстати говоря, уже не раз советовал обстричь…

Рис молча показывает Джеку фак и, не дослушав очередного бреда про свои волосы, выходит из офиса, от души хлопнув дверью. Джек неприязненно морщится и негромко договаривает, раз уж смысла повышать голос больше нет.

- ...иначе тебе обстригу их я.

А то Рис со всех сторон получается каким-то чересчур стремным. Ну, почти со всех - характер у тыковки на удивление препаршивый, да и ноги ничего так.

А так - сплошная катастрофа.


- Ты герой, Джек, - говорит Рис, как только его припирают к стенке. Он говорит это на выдохе, не отводя взгляда, четко, ясно, чтобы его слова не звучали, как отмашка. Джек смотрит на него, а потом отступает, приковав тяжелый взгляд к шее с парой бледных засосов.

У Риса чуть мятая вчерашняя рубашка, и в ее кармане лежит письменная жалоба от службы доставки на то, что заказчик так и не появился дома до самого утра. Рис оплатил штраф, взял с собой холодную, чуть задеревеневшую пиццу на работу, а микрочип с фильмом сунул в руки первому встречному.

Рису совершенно не понравилось то, что он сделал, но сожалеть об этом он себе не позволяет.

- Спасибо за подсказку с коммуникатором, - ровным тоном говорит он. - Я сегодня проверил, дело и правда не в программе.

И вжимает голову в плечи - Джек склоняется к нему, оскалившись довольно. У Риса напоминанием тут же начинает ныть лицо, затылок.

- Не за что, - шипит Джек. - Будешь мне должен.

Рис недовольно поджимает губы, отворачиваясь и, как только появляется возможность, сворачивает в сторону выхода, к уборной, чтобы с десяток минут пошуметь водой, умыться и задавить удушливую истерику.

Рис отсчитывает шаги: раз, два, три, четы… Он вскрикивает, еле удерживается на ногах, а потом его снова тянут за волосы, чуть ли не вырывая их с корнем из головы. Джек почти швыряет его спиной на пол так, что Рис охает от боли и хватается за голову. Перед глазами медленно расплывается потолок, Рис видит чьи-то ноги в сапогах и матерится, когда Джек с размаху садится ему на живот. А потом сползает на бедра.

Рис смотрит в чужое лицо, бледное от злости. Джек наклоняется, вжимается грудью и животом в Риса.

- Кексик, - выдыхает он. - Ебаный ты кексик. Ебаный, правда? Хорошо ебаный?

Рис не отвечает, расфокусированным взглядом впившись в левую руку Джека.

Зачем ему ножницы. Он убьет Риса?

Джек склоняется ниже, жадно вдыхает, ерзает на чужих бедрах. Он хватает Риса за затылок и медленно тянет с волос резинку.

- Что, решил проверить? - неуверенно усмехается Рис и зажмуривается, когда рядом, совсем рядом в ковер втыкаются ножницы, неприятно звякнув металлом. У Риса дрожат колени.

Он видит лицо Джека так близко, когда тот поворачивается в сторону, Рис разглядывает его ухо с парой старых заживших проколов. Рис шумно сглатывает, ему плохо до пятен перед глазами. Рис хочет облизнуть это ухо, укусить, он уже не понимает, почему стонет. Кажется, Джек, сам того не замечая, медленно трется о него, или это Рис трется. Невозможно дышать - комната, вся станция и вселенная навалились на Риса сверху, придавив его под собой.

Джек наматывает волосы Риса на кулак, другой рукой он выдергивает ножницы из ковра.

- Смотри-смотри, кто-то уже готов кончить, просто оказавшись подо мной.

Он болезненно дергает Риса за волосы, клацает ножницами и вжимается сам, облизываясь. Рис бездумно смотрит на его приоткрытый рот.

- Я говорил тебе обстричь эту поебень, Ризи.

Да, Джек, думает Рис, о да, говорил-говорил-говори-говори-говори…

- Я решил сделать это сам, раз ты все никак не решишься.

О чем мы вообще говорим, Джек. Ты тоже не понимаешь, что происходит?

Джек снова клацает ножницами, а потом заводит их Рису за голову. Рис боится, что после такого он будет кончать только от одной мысли о стрижке.

- Вжик-вжик, Ризи, и уже хоть немного да мужик? Да?

Рис жмурится и кивает. Его всего трясет, когда Джек поднимается с него. Рис чувствует себя опустошенным, выкрученным и измученным. И в его удивительно полегчавшей голове нет ни одной мысли.

До конца рабочего дня отрезанные волосы так и лежат на полу, Рис намеренно ходит по ним, и открытую шею припекает чужой взгляд. После работы Рис посещает стилиста, блокирует контакт Джека в корпоративной сети, а на следующий день подает прошение о переводе в другой отдел.

Таким мерзким Рис еще никогда себе не казался.


Рис бежит, не разбирая дороги. За спиной слышатся выстрелы, крики, по громкоговорителю приятный женский голос сообщает о нападении некой Зарпедон и Забытого Легиона.

Рису, честно говоря, наплевать. После того, как рядом с ним на ошметки разлетелась голова его коллеги, Рис понял, что ничего из этого ему интересно.

Кто такая Зарпедон. Забытый Легион. И почему они убивают все, кого видят.

Рис с удовольствием спросил бы. А потом угостился бы пулей.

И умер бы. Умер бы, как Майк. Так же - голова на куски лопнула бы, разломалась бы от выстрела из снайперки.

Рукой Рис зажимает себе рот и резко тормозит - он на распутье. Со стороны одного из коридоров доносится шум, за спиной разносится шум, выстрелы-выстрелы, Рис кричит, пытается кричать, когда ему резко зажимают рот ладонью и оттаскивают в пустой офис с кучей трупов.

- Уеба, - зло шипит Джек, естественно, это Джек. Так хорошо, что это Джек. - Сбежал, просто взял и сбежал.

Рис с ужасом таращится на него, понимая и не понимая, о чем Джек ему говорит.

Это что… разборка? Посреди всего… этого? У него были целые полгода, чтобы разобраться. Почему именно сейчас?

Рис пытается взглядом показать Джеку на дверь, шум выстрелов все ближе, и Рису все никак не дают сказать, что хотя бы сейчас не надо быть чудаком. Надо быть обычным человеком и пытаться спастись.

Давай спасемся, Джек. А потом хоть сам убивай.

- Они за мной, - шепчет Джек и отпускает Риса. Тот судорожно и жадно дышит, вжимается в стену, чтоб его не было видно сквозь окна офиса.

- Что ты натворил? - еле слышно отвечает Рис.

- Разве это важно? - Джек, конечно же, самодовольно хмыкает, почти расцветает на глазах. - Они за мной, тыковка, и потому я всех спасу.

Он оглядывает трупы, кровавые разводы на полу.

- Ну, почти всех.

Рис грустно улыбается и манит Джека к себе пальцем. Рису страшно настолько, что он готов начать щипать себя, царапать до крови, только чтобы вырваться из этого кошмара. Джек, кажется, совершенно не испуган, его выдает лишь бледность и немного дерганные движения. Он подступает ближе к Рису, прячась в тени. Их не рассмотреть теперь в окна офиса, и потому Рис позволяет себе то, на что он так и не решился, пока у него была нормальная возможность - ну, насколько это можно назвать нормальным.

Рис целует Джека, обхватив его красивое лицо обеими ладонями, а потом ломким голосом говорит ему, не отрываясь от приоткрытых губ:

- Ты герой, Джек.

Джек грубо хватает Риса, целует в ответ, коротко и колюче, а потом уходит, оставив Рису на прощание зажигательный револьвер и дыхпаек с маленькой вместимостью.

Минута за минутой, капля по капле - Рис доползает до шкафа и вывалив из него труп, садится в подсохшую лужу крови и прикрывает за собой двери так, чтобы сквозь темный просвет ничего нельзя было увидеть.

Рис сидит так, закрыв глаза и заткнув уши, и ждет, пока кошмар не кончится и пока Джек не спасет их всех.

То есть, почти всех.

И в первую очередь, самого себя. Больше - внезапно понимает Рис - ему ничего не надо.

@темы: мозгом наружу, «Петр I прорубил очко в Европу» (с), люди, обнимашки и любовь, ПРИГОТОВИТЬСЯ К ПРОКАЛЫВАНИЮ ПОЗВОНОЧНИКА! ОБНАЖИТЬ ПЛОТЬ! ЗАСОЛИТЬ РАНЫ!, Фанфики

---

пока я тут изображаю работу над дипломом

увидела у  Серпентария и бессовестно утащила. пора начинать признавать себя как тип годного фикрайтера

1. Опишите себя так, как описали бы персонажа, которого вводите в текст.
...тронувшийся было автобус остановился, и в открывшуюся переднюю дверь ввалилась странного вида девица, запыхавшаяся и взъерошенная. Буркнув "спасибо" водителю, она прошла к задним сидениям и, вздохнув с тоской, ухватилась за поручень: все места были заняты.
Девица была высоченной, и потому сразу создалось впечатление, что она заняла собой половину свободного пространства. На ее неухоженном лице наблюдались все признаки тяжелого студенчества.

Почти все время она простояла, заткнув уши наушниками и что-то беззвучно напевая.
- Ну ебана, - сказала она тихо, вытаскивая из кармана телефон и выдергивая наушники. - Да, мам? Нет, мам, я еду, но не домой. Да.

Автобус остановился на секунду, девица, сурово поджав губы промолчала. "Остановка Единорожная", - сказал приятный женский голос из динамиков. - "Следующая остановка Лепреконское золотишко".

Динамики замолкли, и девица тут же продолжила разговор.

- Бинго! Да-да-да, мам, ты о моем дипломе печешься больше, чем я. Да, я понимаю. Слушай, а можешь отключить Аркашку от зарядника? Я забыла, когда собиралась в универ. Я не перестану называть свой ноут по имени. Хорошо, спасибо, обязательно позвоню.

Она прекратила разговор и воткнула обратно наушники. Пустым взглядом девица уставилась в окно и горестно прошептала что-то, что очень походило на "Ну почему я не бухаю?". Однако, скорее всего, странная дама сказала нечто другое, а пронзительный шум колес старого автобуса какой-то корейской марки просто все исказил и испортил.

Хотя черт его знает

.....

2. У вас есть какой-нибудь особый ритуал, который вы выполняете до/во время/после написания текста?
3. Какие фики вы любите писать больше всего?
4. Есть ли какие-нибудь фикрайтеры, которые вас восхищают? Кто, почему?
5. Сколько слов вы способны написать за один час, если очень сильно сосредоточитесь?
6. Первый фик/пэйринг, который вы писали (если джен, опишите сюжет).
7. Вдохновение, время или мотивация? Выберите две вещи из трех.
8. Почему вы пишете?
9. Вы планируете писать что-либо, помимо фиков?
10. Что вас больше всего вдохновляет?
11. Самое странное, что вы когда-либо писали/думали написать.
12. Уже написанный фик, который вам хотелось бы написать лучше (объясните, почему и как хотелось бы его изменить).
13. Любимый фик другого автора.
14. Сайд-пэйринги (дополнительные к ОТП пэйринги), которые вы любите вставлять в текст.
расскажу только про борду с:
и-и-и-и, во-первых! Ниша+Джек, Ниша+Рис, все втроем страстно и греховно, ибо я очень люблю Нишу и считаю, что именно она инициатор какого-нибудь НАСТОЯЩЕГО ВЕСЕЛЬЯ
во-вторых! Майя+Криг с тех пор как я посмотрела официальное видео дополнешки, я поняла, что вот оно. один из немногих канонных гетных пейрингов, которые я согласна принять и полюбить всем сердцем
ПОНИМАЕТЕ
ПРЕЛЕСТНАЯ ЛЕДИ
ОБЕРНИСЬ

в-третьих, односторонний Тимоти/Рис фейра прости. здесь я даже оправдываться не стану, а просто пойду наточу свой топор
далее, Иветт/Вон. даже объяснить этого не могу. высокая стервозная горячая женщина и невысокий мускулистый плюшка с бромансом головного мозга с:
и последний - Вильгельм/Тимоти когда рядом, конечно же, не проходит Рис и в жизни Тимоти не идет все по пизде.
ГИЛТИ. ПЛЭЖА


15. О чем вам нравится писать, чем стыдно поделиться с окружающими?
я... хм-м-м-м?.. не знаю?
честно говоря, ничего в голову не приходит.
мне не стыдно года так с 2013, вероятно, я прошла тяжелые учения активной некрофилией и Старшей Эддой
можно было бы назвать омегавёрс, но это, скорее, из серии синего экрана смерти, чем из чего-то стыдливого. хДД один раз попробовала и БОЛЬШЕ НЕ МОГУ

хотя мне в принципе стыдно за все, что я пишу хДД априори хДДДД

16. Вы предпочитаете создавать план и структурировать идеи заранее, или придумываете сюжет по ходу написания?
17. Можно ли сказать, что вы пишете быстро?
18. Сколько вам было лет, когда вы начали писать?
19. Почему вы начали писать?
20. 4 предложения из фика, которым вы гордитесь.
Чистые руки

Толпа равнодушно шла мимо, не оборачивая на них даже смазанных лиц. Туман огибал скамейку, на котором Джек и Рис зло и болезненно целовались, словно это был последний уцелевший островок мира, с которого было довольно. Не было ни людей, ни воздушного города, ни даже пустых одиноких барж. Кажется, Рис плакал, потому что очень боялся смерти, а Джек прекратил разоряться ругательствами и описаниями того, насколько же крепко он хочет убить Риса собственными, блять, руками.

немного плюса моему чсв.
...или минуса

@темы: люди, обнимашки и любовь, Фанфики, Я

---

короче

однажды  КЁШ ПЕРЕДАСТ сказал мне, мол, Юрец, а, Юрец, очень хотелось бы фичка, где Тимоти влюблен и страдает, а Рис влюблен, но не страдает, ибо влюблен он в Джека и все у них норм, в пределах допустимого

ладно, Кеш, ответил я. намек я понял, будет тебе фичок.

через два дня я рыдал, составляя план и понимая, что уже на уровне простого представления сюжета я ушла в грусть и мокруху.
как всегда



Кеш, прости, каялся я. прости, Кеш.
Юра, ответили мне, просто пиши.
что, собсно, я и сделал.

это длилось долго - целый март, бету я так и не нашла, и вряд ли найду в ближайшие месяца три, так что.

даю вам кусок моего пылающего сердца, огонь моих чресел, луну моей жизни, свет моих порушенных надежд

я написала большой фичок по джекорисам и со всей любовью и нежностью несу его вам


Кофе с гранатой
Красавчик Джек/Рис, односторонний Тимоти Лоуренс/Рис, намеки на Джек/Рис/Ниша
NC-17
джен, намеки на гет, слэш, ангст, драма, АУ, ER, ООС, смерть персонажа и ебля

- Могло быть все, что угодно, кексик, - очаровательно улыбнулся Джек. - Но вышло так, как вышло, что ворошить прошлое.

фичок можно прочитать на фикбуке или отдельно скачать себе в доке

с нетерпением жду обещанные арты от Кеша и Бороды, я буду вас преследовать в кошмарах, если арты не появятся, спасибо

спойлер

сие есть приквел к фанфику Чистые руки

@темы: мозгом наружу, сопли-слезы, все ручьем, «Петр I прорубил очко в Европу» (с), взрыв мозга, оргазм, эпилепсия, люди, обнимашки и любовь, ПРИГОТОВИТЬСЯ К ПРОКАЛЫВАНИЮ ПОЗВОНОЧНИКА! ОБНАЖИТЬ ПЛОТЬ! ЗАСОЛИТЬ РАНЫ!, Фанфики

---

извечный вотафак

вы думаете я пропал? очередной фандомный перерыв и игромания попеременно с учебной долговой ямой? а вот и нет

давайте поаплодируем Юре

он просрал весь март не на написание диплома, а на написание фика

66 страниц

давайте поаплодируем Кёшу Передасту

он попросил Юру чутка чиркануть фичка о том о сем, а Юра раздул это все до масштабов индийской драмы с пидорасами и минометами

давайте помолимся богам джекориса и римоти и окропим их алтарь кровью единорога

а теперь пожелаем Юре звездных пиздюлей и бету, которая не сбежит от него снова и сможет привести текст хоть в какой-нибудь порядок.



пламенных вам выходных, пиродки это не опечатка

@темы: «Петр I прорубил очко в Европу» (с), взрыв мозга, оргазм, эпилепсия, нервотряпка, люди, обнимашки и любовь, ПРИГОТОВИТЬСЯ К ПРОКАЛЫВАНИЮ ПОЗВОНОЧНИКА! ОБНАЖИТЬ ПЛОТЬ! ЗАСОЛИТЬ РАНЫ!, Я

---

я готов

я внезапно вспомнил про такую штуку
тут вы можете анонимно высказать про меня все, что вам думается, если есть желание
:3

@темы: «Петр I прорубил очко в Европу» (с), нервотряпка, люди, обнимашки и любовь, Я

---

поиграйте со мной в Borderlands :с
anybody :c

---

хотя это давно должно было у меня тут появиться

в свете потрескивающего пламени я кидаю этот баян на свою страничку только сейчас




соразмерность. неспешность. нерасторопность. джекорис.

---

а мне подарили арт!

 7ug7wang нарисовала Риса-ИИ из фанфика Лучшее творение Красавчика Джека

приобщиться к прекрасному

спасибо огромное!

@темы: сопли-слезы, все ручьем, взрыв мозга, оргазм, эпилепсия, люди, обнимашки и любовь, ПРИГОТОВИТЬСЯ К ПРОКАЛЫВАНИЮ ПОЗВОНОЧНИКА! ОБНАЖИТЬ ПЛОТЬ! ЗАСОЛИТЬ РАНЫ!

---

магея!

чудеса, товарищи, продолжаются

наверное, если бы я с таким же энтузиазмом писала диплом, то там бы уже разродилась парочка диссертаций поверх но учитывая, что я уже в наглую ношу с собой на занятия ноут, чтоб писать фички...
ну да, я снова сделяль.

и почти флафф, на самом деле. ну, относительно. до откровенного абьюза там далеко, но если конкретно по этой ситуации мне пришибет что-нибудь написать, то...

а пока все поверхностно и несерьезно. гип-гип!
с:

Волшебство и единорог.
Красавчик Джек/Рис, НЦ-17, ООС, АУ, подсобка, страное отношение к неодушевленным предметам
этот фичок я посвящаю  КЁШ ПЕРЕДАСТ
~3400 слов

Кофе-брейк прошел для Риса, как пожар проходит по лесам в жаркие летние сезоны.
Рис ничего не осознавал, не понимал и безучастно прихлебывал кофе, заботливо врученный ему самим господином директором Красавчиком Джеком. Не то чтобы они были знакомы до этого момента. Не то чтобы к этому вообще были какие-то предпосылки. Красавчик Джек, явившись, как скаг на голову, просто на пару минут вмешался в его личное пространство, панибратски похлопал Риса по плечу, а потом уплыл творить позитивную атмосферу и смерть в рядах своих подчиненных.
Все, что Рис ожидал от этого кофе-брейка, - нагоняй от начальника за «демонстративно незаинтересованный вид», пара светских бесед с коллегами и фирменное имбирное печенье «Гипериона» с шоколадной крошкой.
Но Джек пришел. Он держал два стаканчика с кофе, один из которых Рис, вяло кивнув, принял из щедрых рук директора. Джек расселся рядом, расплылся в кресле, довольно выдыхая крепкий запах кофе.
- Кексик, - благодушно протянул он. – Тебе не скучно на этой благочестивой вечеринке?
Рис настороженно покосился на Джека, не решаясь ответить.
Ему было скучно. Только вот, какой ответ на самом деле был правильный?
- Я…
- Кексик, ты можешь быть со мной откровенным, - сказал Джек доверительным шепотом. – Я все видел по твоим глазам. Среди всех этих истуканов, изображавших работу и интерес, ты так откровенно скучал на этом празднике жизни. Прямо как я, понимаешь?
Рис кивнул. Этого хватит?
Хватило. Джек заухмылялся, впился в него пристальным взглядом.
Меня зовут Рис, хотелось сказать Рису. Я ваш большой поклонник, и сейчас вы обратили на меня внимание и даже не убили. Как у вас дела? Зачем вы принесли мне кофе? Вы красивый.
- Не люблю, когда доклады читают слово в слово с листа, - тихо признался Рис.
- А ты разве так не делал, кексик?
- Я еще не выступал, и вообще я никогда не читаю, - Рис неловко улыбнулся, и Красавчик Джек улыбнулся в ответ, смущая и сбивая с толку еще больше. Он отхлебнул кофе и тихо-тихо спросил у Риса:
- Хочешь покажу фокус с проникновением?
И Рис, конечно же, кивнул, хотя не имел ни малейшего представления, что это могло бы значить.
Фокус с проникновением.
Рис, краснея, молча уткнулся в свой кофе. Пожар, сухой лес и статистика – много-много статистики из отдела программирования.
Жалко, что Джек так и не спросил его имени.
Фокусы начались сразу после окончания перерыва. Рис даже не успел выступить с докладом, который так тщательно готовил весь уикенд, - стало даже немного обидно, ведь обычно после фокусов, в цирке ли или «Гиперионе», было сложно поддерживать рабочую атмосферу – шум, эмоции и волшебство не давали сосредоточиться на товарообороте и налогах.
Его начальник – строгий потный дядька – вдруг булькнул простреленным горлом и лбом впечатался в стол. Все затихли, вытаращив глаза, а Рис чуть-чуть отъехал в сторону: кровь быстро растеклась по столу и закапала на пол.
- Магия началась, - степенно заметил Джек, и Рис, точно от ужаса, прикрыл лицо папкой со своим докладом, на самом деле прикрывая улыбку. Джек задумчиво крутился на стуле.
- Ты! – вдруг сказал он, пальцем указав на Риса. – С повышением! И вали отсюда. Ты! Останься. Ты тоже. И ты. Остальные бегом-бегом-бегом! Дядюшка Джек устраивает зачистку, ну-ну. А ты куда побежал?!
Громыхнул еще один выстрел, кто-то закричал, падая на пол и продолжая скулить от боли в простреленной ноге.
Никто, конечно, не хотел упустить своего шанса – Джек всегда говорил один раз, а потом уже начинал палить вне зависимости от того, предавал ли ты «Гиперион» или же работал в поте лица во славу великой корпорации.
Волшебство момента рушилось на глазах, и Рис на выходе оглянулся лишь на мгновение, а потом, как и остальные, поспешил прочь.
На следующий день ему с курьером неизвестный отправитель прислал миниатюрную фигурку Жопца, завернутую в радужную подарочную бумагу.

Рис, никогда не отличавшийся высокими моральными ценностями, работал в «Гиперионе» уже около полугода и чувствовал себя при этом замечательно. Тут постоянно кто-то умирал, корпоративные вечеринки походили больше на пандорскую рулетку с фуршетом смертника, и все, в общем-то, подчинялось каким-то негласным диким законам, приправленным официальным дресс-кодом и деловым этикетом. Рис оказался в своей стихии.
Утром в среду он пришел на работу в новеньких носках, купленных в качестве небольшого презента самому себе – смерть начальника все-таки не должна была пройти так ужасающе бесследно.
Вон, правда, на всю историю отреагировал несколько по-другому.
- Фокус с проникновением? – переспросил он хрипло, когда Рис дошел до самой пикантной части истории. – И что бы это значило?
У Риса пылали уши, но он настойчиво это игнорировал.
- Пуля, проникающая в шею? Нет?
Однако Вон был неумолим – чужое смущение он заметил и принялся хмуро прибавлять два и два.
- Красавчик Джек угостил тебя кофе.
- Вон, наверное, это было про пулю.
- Говорит про проникновение.
- Про пулю, Вон.
- Убивает мудака-начальника.
- Пуля!
- А потом присылает тебе миниатюрного Жопца.
Рис почти что шипел.
- Вон! Пуля! И отправитель анонимный!
Но кто еще мог решиться рассылать фигурки Жопца, кроме самого Красавчика Джека?
Вон резко замолк на полуслове, тихо откашлялся, а потом протянул Рису руку, сжатую в кулак. Выглядел он при этом очень виноватым.
- Прости, бро, - сказал он искренне. – Просто ты ведь так обожаешь Красавчика Джека, и тут такое случается. Я думал, ты умолчал кое о чем. И…
Рис устало ткнул кулаком в кулак. Кофе резко перестал быть вкусным, а жопа миниатюрного Жопца казалась уже не такой сияющей.
- Если бы… - только и вздохнул Рис. Казалось, еще чуть-чуть и из-за пакостливого настроения он даже разочаруется в новоприобретенных носках. Неоднозначностей Рис никогда не любил – но с таким масштабом туманности он сталкивался впервые. Уже неделю о фокусах было ни слуху, ни духу, Жопец постоянно мозолил глаза, как бы напоминая, и Рис в скором времени собирался разочароваться в цирковом волшебстве.
- Пошли сегодня пить, - грустно предложил он. – Много-много пить.
- Ты напиваешься с одной бутылки, - осторожно заметил Вон. – Пива.
- И танцевать?..
Они еще раз озарили мир самым искренним бро-фистом, и перед тем как попрощаться с другом после обеда, Рис, неловко помявшись, попросил:
- Только Иветт не рассказывай. И про пьянку тоже.
Вон сдержанно улыбнулся и кивнул.
- Про пьянку и танцы.
Полчаса спустя после обеденного перерыва Рис получил от Иветт сообщение: «РИС? СЕРЬЕЗНО? ФОКУС С ПРОНИКНОВЕНИЕМ? А МОЖНО С ВАМИ?».

Мир менялся, и Рис – вместе с ним. В этот раз полторы бутылки пива стали абсолютным рекордом для Риса, который начинал вести свой счет еще несколько лет назад лишь половиной бутылки. Он танцевал, пил, танцевал и прыгал на танцполе под энергичную какофонию звуков, а потом снова пил – по глоточку и под строгим контролем друзей. Вон преспокойненько глушил виски, а Иветт заливалась шотами, пока разомлевший Рис пьяно прижимал к груди бутылку вишневого слабоалкогольного пива.
- Рис! – крикнула Иветт сквозь ритмичный грохот басов. – Ты с этим пивом так сидишь. Мне хочется грязно до тебя домогаться и предлагать сладкие коктейльчики.
Иветт тоже была под шофе.
- Все равно за это буду платить я, - резонно заметил Рис и сделал еще один осторожный глоток. – И за кокейльчики, и за домогания.
Иветт усмехнулась.
- Все равно стоило попробовать.
- Ты можешь подомогаться Вона. Он виски распивает нежнее, чем я обнимаю бутылку, - Рис глупо хихикнул.
Иветт махнула рукой.
- Эта крепость падет слишком быстро.
- Ну хорошо-хорошо. Можешь подержаться за коленку.
Рис сполз еще ниже на кожаном скрипящем диванчике и вытянул ноги вперед, якобы подставляясь, а Иветт рассмеялась.
- Я лучше закажу еще шотов. Считай, ты свое счастье уже упустил.
Рис фыркнул, мысли пьяно тормозили, а потому истинный смысл фразы до Риса дошел не сразу. До Иветт – тоже. А вот Вон быстро все понял и только осуждающе посмотрел на Иветт, когда Рис, только что глупо и томно улыбавшийся, начал тускнеть на глазах и, кажется, от напавшей на него меланхолии вознамерился до конца выдуть вторую бутылку залпом в горестном жесте.
Сделать ему этого не дали, но больше танцевать Рис не смог и всю оставшуюся ночь он провалялся на диванчике в отдельной ложе, рассматривая свои носки – тоже праздничные, купленные на смерть шефа.
Чудесный был день. А потом Риса сморил тяжелый пьяный сон, и он так и не вспомнил, как его довезли до дома.

На ланч Рис пил крепкий чай и не ел ничего.
Абсолютно никакой еды, даже сэндвича или маффина. Иветт и Вон, пившие ночью еще больше и выглядевшие еще хуже, были с ним солидарны.
Похмельное дурное утро.
Рис состоял в каких-то поразительных отношениях с алкоголем. Отчасти он подозревал, что всему виной было железо, впаянное ему в голову, отчасти он винил дурную наследственность и закон подлости. Даже при всем желании, Рис никогда не смог бы толком напиться, хотя бы раз, чтобы нормально расслабиться – обморок с бутылки пива за «крепко ужраться» не считался, а этому Рис только грустно вздыхал.
Он старательно выжимал чайный пакетик в стаканчик, чтобы в конечном итоге получить состав, способный не только пробудить его, но и убедить, что в этом мире стоило пожить хотя бы еще пару часов.
- Прошло только полдня, - несчастно проскрипела Иветт.
Вон согласно булькнул чаем.
Рядом кто-то, неловко споткнувшись, громко вскрикнул и обронил поднос – обычное дело. «Гиперион» наводняли лестницы, маленькие подъемы и ступеньки, тот же Рис, например, не мог и прожить ни дня, не упав, не навернувшись на какой-нибудь узорном выступе. Но сейчас впервые в жизни Рису было так больно из-за чужой боли. Все трое, потревоженные шумом, даже не обернулись на неудачника и вжали головы в плечи, а Иветт зажмурилась.
- Блять, - горько сказал обычно крайне вежливый Вон.
Рис вяло зашипел, как бекон на сковородке, и осторожно прикрыл указательными пальцами пластмассовые уши Жопца. О том, что это могло показаться странным, речи даже не шло.
Иветт, заметившая жест, не преминула воспользоваться случаем.
- Пиздец.
Обеденное время все никак не кончалось. И Рис, загипнотизировано разглядывавший свой чай, вяло думал о том, чем займется, когда придет домой.
Ему, лишенному простых низменных утех, оставались только книги и фильмы в качестве скромного вечернего досуга. Особенно после такой дерзкой попытки изменить привычный распорядок.
С фигуркой Жопца Рис почти не расставался и брал бы ее, наверное, и в постель в качестве плюшевой игрушки на ночь, да только боялся сломать ненароком. С Жопцом Рис смотрел все свои любимые сериалы, ему же Рис читал книги, чтобы избавиться от скуки одиночества в пустой квартире, мистическим образом все больше уверяясь в том, что Жопец, несмотря на свою пластмассовую природу, прекрасно его понимает.
Чтобы не сойти с ума окончательно, Рис вынуждал себя не разговаривать с ним по утрам, когда готовил себе завтрак.
Ему уже больше недели никто не показывал фокусов - с проникновением или обычным петтингом. Жизнь Риса не особо баловала, и тот не привередничал. Наверное, именно на этом моменте карма поставила ему жирный-жирный плюс – за смирение.

О том, что он оставил Жопца дома, Рис понял слишком поздно.
И на конференцию, судя по всему, он по этой причине не попадал.
«ЕСЛИ ТЫ РИЗИ
ТО ТОЛЬКО С ЖОПЦОМ!»
Ризи?
Рис встал на пороге в конференц-зал и тупо уставился на табличку, пытаясь осознать. Отголоски дикой ночи в компании Вона и Иветт едва оставили его больную голову, а Риса, кажется, уже настигло очередное приключение. Рис, еще раз перечитав надпись на табличке, тупо кивнул и покорно пошел прочь.
А что еще оставалось делать? Жопец был дома. А дом был в получасе езды через станцию Гелиос.
Рис судорожно размышлял.
За эту неделю ему пришлось несладко – с тех пор, как ожидание фокуса обернулось для него разочарованием и неприятной будней рутиной, Рис успел так провернуть самому себе мозг, что физическая и душевная усталость не оставляла его ни на секунду. Джека он готов был почти что ненавидеть. Но не в плане ненавидеть – а в другом плане: и, если быть честным, то и не ненавидеть вовсе, а обижаться, тихо и восторженно обожая.
Практически ничего нового, не считая легкого флера порушенных надежд.
Рис ткнул в кнопочку лифта, чинно дождался, пока откроются двери, и не успел сделать и шага. Что-то произошло, кажется, он вскрикнул, споткнулся, зубами ударился о чей-то локоть, снова чуть не упал и рассмотрел края маски на подбородке. Рис не успел даже среагировать, а его впечатали в стену спиной и, ухватив за плечи, встряхнули.
Рядовое ежедневное потрясение?
- Бл… - Риса встряхнули еще раз. – Да, бл… - и еще.
Рис умолк.
- Ризи. Тебе нельзя ругаться матом. Тебе не идет, - Джек уже панибратски обнимал его за плечи и тащил из закрывающегося лифта. Рис чувствовал боль в ноге (кажется, подвернул), у него ныл рот, и башка кипела от происходящего – по крайней мере, Рис очень предвзято надеялся, что происходило сейчас именно то, на что он надеялся.
- Я тебя звал, Ризи, - траурным голосом начал Джек. – Звал тебя, а ты даже не обернулся ни разу. Обидно, знаешь ли.
- Звали? – хрипло переспросил Рис как раз в тот момент, когда они свернули мимо таблички и запетляли по коридорам, по которым раньше Рису ходить не доводилось.
- О, вероятно, ты так задумался, что не услышал меня.
Рис неловко пожал плечами.
- Простите, - он улыбнулся, бросил на Джека неуверенный взгляд. – И правда задумался о… всяком.
Джек, хмыкнув, вдруг остановился открыл дверь странного вида подсобки и грубо затолкал туда Риса, следом шагая в темноту и закрывая за ними дверь.
- Да не грузись, тыковка. Я наврал – я не звал тебя.

В представлении Риса все было не так. Он, конечно, не ожидал страсти, животного великолепного секса прямо на столе во время совещания или томных поцелуев под Элписом, но оперативность, с которой Джек начал действовать все же немного поразила его.
Джек выудил из кармана смазку, презервативы, кинул их Рису и принялся раздеваться.
- Кексик, у тебя была четкая инструкция принести с собой сегодня Жопца, - он звякнул пряжкой, и взгляд Риса прилип к рукам Джека. – И ты, протаскав его с собой целую неделю, умудрился проебать именно тогда, когда не надо. Иногда мне кажется, что ты делаешь это специально.
Рис шумно сглотнул, нелепо стоя со смазкой и гондонами в руках. Он судорожно пытался вспомнить, когда же он получал от Джека инструкцию принести Жопца именно сегодня.
И что сейчас вообще происходило.
- Ты не нашел, - вдруг суровым тоном сказал Джек. Так, словно он из-за этого, внезапно передумал и намерился уйти. Но штаны снял, и Рис был вынужден поднять взгляд.
- В жопе у Жопца, Ризи. Хуизи. Я спрятал записочку. Это же очевидно. Там даже кнопочка есть под хвостом.
В стальной голос закрались детские обиженные нотки. А Рис считал странным свои чтения книг пластмассовому единорогу.
Рис хотел было нервно пригладить волосы, как он всегда делать, но руки у него оказались заняты, и он лишь бестолково потоптался на месте.
- Мне тоже раздеваться?
Джек вскинул брови.
- А ты думаешь, я просто собрался похвастаться перед тобой? Для этого у меня есть Гиперграм.
Рис поставил врученное на запыленный стол.
Джек по всем меркам выглядел феерично. О теле Рис молчал – он с трудом заставлял себя отводить взгляд, не пялиться слишком долго и не воображать чересчур усиленно. Джек стоял практически голый в темной подсобке – в кедах и носках. Под пиджаком, жилетом и рубашкой, как оказалось, он носил еще и потрепанного вида свитер с символикой компании, который он почему-то предпочел не снимать. Вместо этого Джек протащил низ кофты через вырез для головы, и будь Джек какой-нибудь грудастой девицей, такой прием смотрелся бы преотлично. Джек – слава Гипериону, девицей не был, но жест заставил Риса разулыбаться и раскраснеться. Джек поразительным образом умел выглядеть грозно, нелепо и сексуально.
Когда Рис остался в одних ботинках, Джек подошел к нему, схватил больно за плечи и колючим поцелуем впился Рису в шею. Рис мгновенно сдал все позиции.
Наверное, где-то в глубине души Джек был вампиром – он долго мучил шею Риса, пока тот стонал, вертелся и млел от ощущения чужого стояка, упиравшегося ему в живот.
Рис сначала боялся и ожидал, что весь этот фарс с проникновением мог пройти в духе приема у проктолога: повернитесь задом, нагнитесь, спасибо, что пришли.
В действительности, когда эта часть началась, Рис даже не осознавал, где он и кто. Джек предсказуемо оказался агрессивным. Он кусался, царапался и лапал на славу, подперев Рисом стену. И Рис старался хоть что-то сделать в ответ, трогал и осторожно щипал, слабо контролируя свои мысли и действия.
- Прекращай думать, кексик, и возьми меня уже как следует за жопу, - пропыхтел Джек ему куда-то в шею и, схватив Риса за волосы, крепко присосался к его рту.
А Рис взялся за его жопу. Крепкую, напряженную жопу, в которую так приятно оказалось вонзиться пальцами. Рис притиснул Джека к себе, простонав гортанно. Закинул ему на талию ногу, тут же соскользнувшую обратно.
- У тебя охуенные ноги.
Джек шлепнул его по бедру открытой ладонь и расплылся в оскале. Из-за маски были видны только покрасневшие уши. Рис завороженно потянулся к ним губами, облизал горячую мочку, запустил язык в ухо.
Джек принялся слепо шарить рукой по стоявшему рядом столу.
- Блять, - прошептал Рис, когда его выпустили, впечатали сильнее в стену и снова засосали, с языком.
- Не ругайся, - Джек укусил его за нижнюю губу. «Поворачивался задом» Рис сам, когда услышал тихий щелчок крышки от смазки. Джек присвистнул, то ли восторгаясь видом, то ли наслаждаясь проделанной работой – у Риса зад, истисканный, облапанный, уже наливался синяками. Джек от души ливанул смазки, пошелестел презервативом.
Рис, стиснув зубы, пытался выровнять дыхание – то, что он так пристально рассматривал и что даже визуально казалось немаленьким, на деле оказалось еще больше. Джек однозначно жалел его – с десяток секунд, быть может, не больше, а потом принялся от души молотить бедрами, работая, как отбойный молоток. Он не стеснялся своего голоса, и они вдвоем орали, как парочка ракков в брачный сезон.
Джек жгуче хлестал его по заднице, кусал мокрые от пота лопатки и иногда давал тупые стыдные команды, которые Рис исполнял, не задумываясь: раздвинуть руками свои ягодицы, сильнее прогнуться, наклонить голову, рассказать, какой у Джека великолепный член, описать, насколько Рису было хорошо сейчас – от великолепного члена Джека.
Рис расфокусировано смотрел на свои подрагивающие колени, разглядывал выгнуты носки ботинок. Он вскрикнул, когда его больно ущипнули за соски, чуть царапнули. На Джека этот вскрик, кажется, подействовал сродни магии: он задвигался быстрее, за волосы потянул Риса, заставляя его выгнуться, прижаться худыми плечами к мягкой ткани свитера.
- Ризи, ох, Ризи, - зашептал ему Джек на ухо, Рис закатил глаза и, чуть покачнувшись, ухватился за пыльны стол, с грохотом падая на него спиной.
Джек осторожно присел рядом, тяжело и жарко дыша.
А Рис, кажется, кончил себе на ботинки.
Собирались они долго. Джек, казалось бы, получив свое, все никак не унимался: трогал, щипал Риса, один раз даже дернул его за нос. Джеку в это время постоянно кто-то названивал – кто-то очень бесстрашный и настойчивый. И Рис подозревал, что Джек просто прятался от этого кого-то ответственного и приставучего, мастерски совмещая приятное с приятным. Джек, четыре раза сбросив звонок, на пятый раз, наконец, сдался и недружелюбно рявкнул:
- Блейк, какого черта! Занят. Я уверен, вы отлично справились и без меня. Табличка как табличка, не смей трогать, - собеседник принялся что-то долго и нудно рассказывать, Джек, слушая его, морщился устало. – Что посчитаешь нужным, кинь мне на стол – я посмотрю через часик. Прекрати мандеть, не порть настроение. Чао.
- Совещание, - вдруг запоздало вспомнил Рис. – Бл...
- Да в жопу все, - Джек, прервав его, отмахнулся, а потом пригладил Рису волосы. – Ничего особенно важного там не намечалось.
Рис с улыбкой кивнул ему. Джек задумчиво поцокал языком.
- Ризи, я надеюсь в следующий раз ты не поступишь так опрометчиво и возьмёшь Жопца-младшего с собой, - заговорил он нравоучительным тоном. – Сегодня я простил тебя только потому, что ты, ебанько, так трогательно читаешь ему книги. Хорошие, кстати. Мне очень нравятся.
Забытое совещание оказалось не самым страшным открытием в пост-коитусе. Краснея, Рис заблеял.
- Ты… вы… ты знаешь, что я читаю ему?..
Джек промолчал, но очень многозначительно усмехнулся.
- А сериалы как? – решился Рис.
- Отличные сериалы, - одобрительно кивнул Джек. – Особенно «My little Skag».
Рис весело рассмеялся и посмотрел Джеку в глаза.
- Спасибо.
Тот поиграл бровями, а потом вдруг обхватил лицо Риса двумя руками. Большим пальцем он погладил удивленно приоткрытые губы, поцеловал крепко и коротко.
- Кексик, - промурлыкал Джек, - помнишь, я говорил тебе не материться?
Рис завороженно кивнул, вобрал покорно палец в рот, всосал с мягким чмокающим звуком. Джек смотрел на это с недобрым прищуром.
- Еще раз услышу, как ты ругаешься, - он подступил чуточку ближе, прижимаясь к груди Риса. – Я отхлещу твою милую мордашку, а потом больно выебу твой чудненький рот.
Рис с трепетом закрыл глаза и выпустил мокрый палец изо рта. Джек тут же мазнул Риса по щеке, оставляя холодный след.
- Понял? – ласково спроси он.
Джек отлично умел находить предлоги.
Рис чувствовал, как у него горит лицо. Он неуверенно кивнул, а потом смущенно улыбнулся.
- Конечно, блять, - ответил Рис. – Я все охуительно понял.
И в предвкушении и - совсем немного - в страхе закрыл глаза, увидев мельком, что Джек ухмыльнулся.
Рис слишком любил фокусы с проникновением, чтобы упускать такой шанс.

@темы: мозгом наружу, взрыв мозга, оргазм, эпилепсия, ПРИГОТОВИТЬСЯ К ПРОКАЛЫВАНИЮ ПОЗВОНОЧНИКА! ОБНАЖИТЬ ПЛОТЬ! ЗАСОЛИТЬ РАНЫ!, Фанфики

---

ждите меня. иисусе

я ныла, что отгорела, да?
прошла любовь, завяли скаги?



но стоило мне только сесть за диплом, как все снова расцвело и огрело меня желанием творить на пару блядских дней.
пальцы болят, сердце болит, клавиатура болит, и я, торжественно пылая, вношу вам кусок какого-то дичайшего сплава из борды и биошока инфинити



ну знаете
Трой Бэйкер
Букер
и всякое такое. запрещененькое




Download Nico Vega Beast for free from pleer.com

Чистые руки.
Красавчик Джек/Рис, R (в основном из-за матов), ООС, АУ, кроссовер, философия! ругательства, совсем чуть-чуть кровяки
жестокое обращение с детьми и рисутками. и с каноном (с) Борода
7к слов

Ангел бежала сквозь двери, и те раскрывались перед ней одна за одной, как будто следуя силе ее мысли, желания и страха. Рис едва-едва поспевал следом, ориентируясь лишь по звуку чужого голоса.

- Рис, быстрее, - испуганно кричала Ангел. – Пожалуйста, Рис, поторапливайся, он догоняет, Рис!

Рис слышал чужое дыхание, сбитое, хриплое, за спиной гулко хлопали двери, а потом трещали, разнесенные на щепки. Плеча Риса, измазанного кровью, пульсировавшего огнем, на секунду коснулась холодная рука.

- Сюда!

В спину им прозвучали проклятия.

Хруст поломанных дверей звучал все дальше и дальше, эхо стихало и терялось в сотнях коридоров. Ангел тянула Риса за здоровую руку, приговаривая, что все вот-вот кончится, что скоро они выберутся наружу – осталось совсем немного.

Его правая рука кровоточила, болела, сустав, так метко простреленный проклятой машиной, посинел и опух. Казалось, конечность вот-вот отпадет, отвалится мертвым куском.

Рис чувствовал, как его лихорадит.

- Мы на месте, Рис! – голос Ангел немного дрожал.

Реальность вокруг, сдобренная слепотой и болезненным колючим холодом, вдруг захрипела и зашипела, как испорченный телевизор, всего на секунду, а потом мир бесконечных коридоров и дверей, скрытый от глаз Риса, померк в пронзительном писке.

***
- Ты смотри, кексик, тут даже гондончики продаются, - Джек просунул руку через прилавок, указав на заинтересовавший его предмет. – Большой, маленький, средний, черт побери! А я думал, знаешь ли, мрак, черно-белые телевизоры, а тут гондончики.

Рис молча ждал, пока ему посчитают аспирин. Всего пары дней в компании Джека ему хватило, чтобы научиться его игнорировать, не рискуя психикой своей и окружавших его людей. В Городе, где каждый житель свято верил во Всевышнего и носил в корзинке для пикника дробовик, разговаривающий с воздухом чудак вызвал бы определенные подозрения.

Но на “гондончики” Рис посмотрел - не выдержал. Продавец отчетливо пробормотал “чертовы туристы, опять за свое” и отвернулся на мгновение. Вероятно, в этом городе “гондончики”, чем бы они ни были, продавались только для туристов.

- Надо вернуть сюда лет через десять, - чинно заметил Джек. – Наверняка, разнообразят ассортимент, - пошло поиграл бровями. – С запахом клубники, ананаса, капусты.

- Капусты? – в полголоса поинтересовался Рис.

- Ну наконец-то! – Джек выпрыгнул прямо перед ним, повиснув в воздухе, и Рис вздрогнул, тихо охнув.

Вот же.
Рис испуганно заозирался, прикрыв рот ладонью, а потом недовольно уставился на Джека. Тот, как обычно, стремился все превратить в какое-то нелепое цирковое действо с Ризом в роли главного клоуна.

Чего стоили одни шутки с ширинкой, которую Джек, если представлялась возможность расстегивал ему, пока Рис озирался по окрестностям, разглядывая огромные здания, спрятанные в облаках. Толку-то? Застегнуться обратно особого труда не составляло.

- Я уже хотел обидеться, что ты игнорируешь меня, а ты не игнорируешь, кексик.

- Сам поражен, - почти шепотом добавил Рис. Джек вальяжно плыл по воздуху и мечтательно пиздел.

- Как только чутка материализуюсь, поцелую в знак благодарности. Взасос. Хочешь взасос? Не хочешь? А если за ушком?

Рис, от злости и смущения, покраснел и стремительно направился к первой попавшейся на глаза пустой скамейке. Припрятаннный в кармане аспирин жег карман. Рис желал уже забросить как минимум пару таблеток в рот, не запивая, и насладиться блаженной тишиной. Джек, конечно, вряд ли перестанет болтать, но стихнет хотя бы навязчивый болезненный гул, давящий на виски.

Рис зло уселся на скамейку и не глядя вытащил пузырек с таблетками.

Джек внезапно умолк.

Так быстро подействовало? Магия? Он ведь даже еще не всковырнул крышку.

- Стоп-стоп-стоп, кексик! – Джек резко появился перед ним - на что Рис устало моргнул - замахал руками у него перед носом, и Рис раздраженно поморщился. – Тебе не стоит это принимать.

- И почему же?

Джек хмыкнул.

- Угадай.

Рис хотел. Очень хотел назло этому говнюку закинуться таблетками вот прямо сейчас, высыпать на ладонь парочку и проглотить, не отрывая от Джека взгляда. Но Джек, несмотря на наглый тон, выглядел почти серьезным, немного обеспокоенным – все же, если верить этому Джеку, его существование зависело от Риса, вредить которому ему не было смысла. Рис опустил взгляд на бутылек.

- Пока ты пялился на гондончики, кексик, - поучительным тоном начал Джек. – Аптекарь втихаря поменял этикетки. Я думал ты заметил, тыковка.

Рис недоуменно покрутил в руках пузырек и увидел крошечный клейкий след и налипшие на него волокна бумаги у самого края новой этикетки.

Вот же черт.

- И что это было? – севшим голосом спросил Рис.

- Снотворное, кексик, чтобы ты спал как убитый.

- А зачем?

- Потому что ты носишь перчатки.

Рис с некоторых пор верил в чудеса. Кривоватые и в какой-то мере бессмысленные.

Он бежал прочь от скамейки и возникших словно из ниоткуда полисменов. Внезапно материализовавшийся Джек, но все еще невидимый обычным обывателям, выхватив из рук Риса подмененный бутылек, ловко запулил им в лоб одному из полицейских и заорал:

- Беги!

И Рис побежал. Дорогу он с трудом разбирал, едва успевая поворачивать у краев платформ. За спиной истошно верещали свистки под крики ужаса о колдовстве, заставлявшем воздух драться. Джек, певший дифирамбы о конспирации, сейчас только ухудшал и без того пошатнувшееся положение Риса, размахивая кулаками.

Но причиной всему этому сумасшествию, по словам Джека, были перчатки.

Позже Рис выяснит, что это действительно так – перчатки в этом Городе было носить нельзя.

А сейчас он бежал, подальше от свистков, "нечистой силы" и лживых аптекарей. По крайней мере, ему так казалось.

***
Море рассерженно раскачивало небольшого вида лодку, а беспокойные волны глухо бились о деревянные бортики. Коробка, которую ему вручил наниматель, казалось, стоила больше, чем квартира Риса, в которой он в данное время был вынужден проживать. Золотом на крышке было написано его имя, а внизу под именем бежал красивый единорог, выточенный из вензеля. Рис осторожно приоткрыл коробку, скорее, даже дорогущую шкатулку, и тут же испуганно захлопнул ее.

Деньги, пистолет и фотография.

Какая-то бумажка, похожая на расписку. И кажется, туристический гид для тех, кто из Содома хочет подняться в Небесный город. Рис шумно сглотнул. И черт бы с ним, честно говоря. У него не было особенно времени на то, чтобы это читать.

Но пистолет. Деньги - да еще в таком количестве. Рис явно рассмотрел стодолларовые купюры и странный прозрачный пакетик, в котором лежали запасные патроны.

Лодка продолжала мерно качаться.

Рис еще раз посмотрел на фотографию девушки, которую ему предстояло найти и вернуть. На фотографии она выглядела несчастной и подавленной - Рис с трудом рассмотрел тени каких-то трубок за ее спиной, будто намеренно затертых на кадре. Одета она была в штаны - редкое явление среди женщин - и, кажется, специально отвернулась в момент, когда ее фотографировали.

Рис отвернул фотографию, положив ее картинкой на дно шкатулки, и поднял взгляд, высматривая силуэт маяка в плотном мрачном тумане. Выкинуть шкатулку в море мешал только тот факт, что там лежала толстенная пачка денег, которую нельзя было запихнуть ни в один карман.

***
На таможне его встретил грозного вида офицер, запросил документы и разрешение на ношение оружия. Вел он себя далеко не враждебно, скорее прибегая к менторскому тону, чем к угрозе.

- Ты понимаешь, парень, да? – пробасил он, подкрутив черный ус. - Проблемы ни тебе, ни нам не нужны. Держи свою брякалку при себе.

Рис согласно кивнул и с опаской взял обратно свой пистолет.

Зачем он вообще понадобился Рису? На самом деле, в таком городе, парившем в воздухе на странных механизмах, избавиться от пушки было проще простого, например, "случайно" обронив ее за высокую ограду. Но в записке, приложенной к загадочной деревянной коробке, черным по белому было указано, чтобы Рис пушку при себе имел. Неважно, каким образом он протащил бы, "хоть в штанах прячь". Разрешение на носку оружия, кинутое нанимателем Риса в коробку сверху, видимо, в самый последний момент, пришлось кстати. Рис на всякий случай оглядел предохранитель, перед тем как совать пистолет обратно за пояс брюк.

Офицер, уже прописавший пару бланков и от души грохнувший печатями по документам, тут же впился взглядом в руки Риса, растеряв весь свой доброжелательный вид.

- Тряпочки сними, - это прозвучало почти как приказ.

Рис недоуменно посмотрел на свои ладони.

- Тряпочки?

- Перчатки сними, покажи руки.

Рис шумно сглотнул. Он ничего не понимал, лишь неожиданно на него снизошло понимание, что под рукой у офицера лежал солидного вида дробовик: хвать – бум, и все. В сознании всплыла испуганная подлая мысль о пистолете, который ему уже вернули. Выстрелить Рис вряд ли успел бы, а вот ударить, оглушая, и убежать… вместо того, чтобы просто снять перчатки.

Зачем?

Рис стянул их, положил, скомкав, в карман и показал свои ладони офицеру.

- Все в порядке? – осторожно поинтересовался Рис.

Офицер только хмуро кивнул.

- Вас, туристов, поэтому сразу легко узнать – но знай, в Городе мы чужих не любим. Особенно с этой дрянью на руках. Не хочешь выделяться – забудь про них. Выкинь их вообще.

Рис осторожно кивнул.

- Спасибо?..

- Я хоть и сам из Города, но все же на таможне работаю, знаю, что вы такие же люди, - офицер снова заговорил снисходительным тоном. – Хоть и приходите из Содома.

Очередное "спасибо", по мнению Риса, прозвучало бы глупо. Он просто молча кивнул, и офицер только вздохнул устало.

- Ну да ладно. Держи, - он протянул Рису подписанное разрешение на вход, спросив напоследок: - Ты в Бога-то хоть веришь?

- Аминь, - брякнул Рис и, кажется, услышал чей-то смех. Офицер смотрел на него неподвижным взглядом, долго и неприятно молча, - все равно торопиться не было смысла – туристов в этот город пускали крайне редко, и таможня сейчас пустовала.

- Аминь, - наконец, ответил офицер тоном священника, провожавшего в последний путь. – Аминь.

Из пустого угла серого помещения снова зазвучал пронзительный, почти дикий хохот.

***
Джек в любом случае нашел его. Вновь посиневший, веселый, он развалился рядом с Рисом, затаившемся за коробками на воздушной барже. Рядом рыскали полисмены, кричали, переворачивая вверх дном каждый угол. Потрясенные очевидцы, услышав сочетание "посланник дьяволов", похоже, с готовностью указывали дорогу, по которой от полицейских удирал Рис. Баржа, на которой он спрятался среди пустых коробок и огромных пыльных балахонов, вот-вот собиралась отчалить, и Рис молился, чтобы полицейские искали тщательно и достаточно медленно. Медленно-медленно-медленно, проигнорировав баржу с кучей пустых коробок, остро пахнувших вином, и с огромными пыльными балахонами на них.

- Пирожочек, - вальяжно заметил Джек. – Ты думай потише и, возможно, тебя не найдут.

Рис, забыв, что Джека никто, кроме него не слышит и не видит, уставился в ответ с дикой мольбой в глазах.

Помолчи, усиленно транслировал он в чужое сознание, помолчи, пожалуйста. Тут все серьезно. В меня, блять, стреляли.

Рис помнил, как пули свистели совсем рядом, всего несколько раз, Рис бежал зигзагами и, когда появилась возможность, сиганул в толпу гражданских, не чувствуя за это угрызений совести, и даже снизил темп, чтобы слиться с толпой.

Только вот решительно настроенные граждане внезапно помешали его планам. Рис всегда знал, что фанатиков стоило бояться.

- Отродье! - вдруг заревел страшным голосом приземистый сухонький старичок и вцепился изо всех сил в Риса. - Здесь отродье!

Полисмены, тут же среагировав на это, двинулись сквозь толпу, вереща в свистки. Толпа, казалось, спасительная толпа, вдруг проредилась - люди расходились в стороны, несколько мужчин из гражданских с жутким выражением лица медленно стали подбираться к Рису, застывшему столбом - ситуация была до слез абсурдной.

А потом Рис услышал:

- Да оттолкни ты этого пердуна! Валим! Валим!

Джек летел перед ним стремительно вперед, и Рис слепо мчался следом, не слыша ничего, даже вновь засвистевших выстрелов. Так они добирались до баржи - Джек потом сказал, что он присмотрел это местечко еще “в их первый раз”. А посмеявшись с “глупой рожи”, добавил, мол, в первый раз, когда Рис убегал, едва не вереща от ужаса.

Рис проигнорировал неуютно заколовшее чувство тревоги. Словам Джека он отчего-то не поверил.

Джек похабно ухмыльнулся, будто прочитав его мысли, и, резво подскочив на ноги, заорал не своим голосом.

- Полицейские, полицейские?! Он тут, сидит, трясется и тупит! Сюда-сюда!

Джек активно замахал руками. Синими полупрозрачными руками. Никому невидимыми. От облегчения, холодной волной хлынувшего на него, Рису хотелось плакать.

Рис зажал себе рот двумя руками, больно надавив железной, и задержал дыхание, стараясь не пыхтеть, не двигаться. Он позволил себе лишь ненавидящий взгляд в адрес Джека. Испепеляющий.

Джек от души веселился, захохотал, когда баржа, гулко протрубив, медленно отчалила и поплыла по воздуху прочь от толпы полицейских. Рис отвел подрагивающие ладони от лица и медленно выглянул из-за пустых коробок. В кабинке баржи в приоткрытой двери виднелся человек, одетый в рабочий комбинезон, – он стоял у высокой стойки, в которую была впаяна куча приборов. Он держался за странного вида штурвал и, насвистывая незатейливую мелодию, притопывал ногой, вызывая острое чувство дежавю.

Он был всего один, с ужасным трепетом думал Рис, этот человек был совершенно один, и вряд ли кто-то увидит, услышит, заметит – они плыли высоко над городом, видневшимся по правую сторону. Рис мог бы оглушить его своей рукой – тяжелой железной рукой, надеть форму этого человека – рабочим даже позволялось носить специальные перчатки. Рис откуда-то это знал. Наверняка в комбинезоне будет разрешение на ношение перчаток, наверное, в одном кармане с разрешением носить с собой оружие – тяжелый, но мощный карабин.

Джек в этот момент ничего не говорил, внимательно разглядывая Риса.

И Рису на мгновение показалось, что эти мысли, удушающие, но такие соблазнительные – он один-один, с тяжелой железной рукой! – принадлежали не ему.

- Твои пизданутые мыслишки, кексик, те злые полисмены услышат даже отсюда, - довольно проворковал Джек. – Хотя я еще никогда раньше не кидался людьми в тропосферу.

Все указывало на это, но Рис пока отказывался осознавать, что Джек мог читать его мысли. Все его мысли. От ухмылки рожа у Джека разве что не трещала.

Рис молча и дерзко показа ему средний палец.

От пережитого стресса он вдруг ощутил колючую странную злость, горьким комом вставшую у него в горле. Правда, пару минут спустя, природа этой злости стала ясна. Рис, громко булькнув, успел лишь склониться на бок, чтобы не заблевать себе штаны, шарахнулся больно плечом о сдвинувшиеся коробки и не расслышал изумленного:

- Какого здесь!..

И последовавший крик.

- Тропосфера, лови! – воскликнул Джек.

А вот уже про тропосферу Рис, к сожалению, услышал. Этого хватило, чтобы сложить два и два.

***
Когда молитва кончилась, рука, крепко державшая Риса за затылок, отпустила его, напоследок больно царапнув шею.

Рис резко вздохнул, жадно глотая воздух, заколовший в легких. Руки дрожали, глаза, смотревшие долго в мутной воде, болели и ныли, а священник, едва не утопивший его, вдруг запел очередную проповедь о чистоте рук и цепко ухватил Риса за шею.

Рис два успел набрать воздуха в легких, прежде чем его снова окунули в воду по шею.

Железная рука, скрытая перчаткой и длинным рукавом скребла каменный пол чистилища, оставляя царапины на мраморе. Священник отдаленно пел сквозь небольшую толщу воды и не давал Рису вырваться, до боли держа его за загривок.

- И чистота, и неприкаянность, не коснется живое о неживое, не заменит камень плоти, не возомнит мертвое себя живым.

- Аминь! – безучастно проголосила толпа за спиной Риса.

- Аминь! – закричал священник, воздев обе руки к потолку и отпустив наконец Риса. Тот снова вынырнул, закашлял, чувствуя, как из носа и горла колюче вытекает вода. Глаза заслезились, и священник в третий раз опустил руку Рису на затылок, но лишь чтобы мягко пригладить мокрые всклокоченные волосы.

- Иди, сын мой, - тихо промолвил священник, вздохнул устало, словно это его тут чуть не утопили. Рис пошатнулся, пытаясь подняться на ноги. – Теперь твои тело и душа чисты. А твои руки неприкосновенны.

- Аминь! – громыхнула толпа.

***
Девушка, та самая девушка с фотографии, смотрела на Риса с ужасом и смятением.

- Рис? - прошептала она надломанным голосом. - Зачем ты здесь?.. Ты же обещал, что не придешь.

Рис непонимающе нахмурился, осмотрелся - он стоял в огромной библиотеке, странной и пугающей - с каждой книги свисала толстая могучая цепь, гремевшая всякий раз, когда книга дергалась. И недовольно ворчала. Книга ворчала. Слов Рис разобрать не мог, к счастью, но голос - басовитый и возмущенный - Рис однозначно слышал. Слишком многое произошло в его жизни за последние дни, и даже это уже невозможно было списать на галлюцинацию.

- Если ты пришел, значит, он меня ищет? - ответа от него не дождались.

Рису отчего-то стало страшно и неловко. Он увидел Джека, стоящего за девушкой и его довольную улыбку.

- Или уже нашел?..

Понимание пришло слишком поздно. Рис не знал причин, они точно крутились где-то в подкорке, но он уже знал, точно знал, что приходить сюда было огромной ошибкой. А особенно - приводить Джека с собой.

- Рис?..

- Прости, - жалобно выдохнул Рис. - Я все забыл.

Девушка испуганно заозиралась, задержав взгляд на том месте, где с самым довольным видом стоял Джек.

- Рис, здесь Джек?

- Не смей говорить ей, тыковка, или я тебя!.. - вдруг рявкнул Джек, резанул механическим голосом.

- Он тут.

Рис был бледен как смерть. Свет в библиотеке погас, и одна из книг, перестав дергаться, истошно завопила: “Пришел!”, и следом завопили все остальные, как стая собак, в разнобой, этим истошным криком ввинчиваясь в сознание. Под потолком замигала тревожным светом красная лампа, и девушка, суетливо схватив Риса за руку, потащила его к выходу, прокричав:

- Закрой глаза, Рис! Не смотри!

Рис покорно зажмурился, терзаемый страхом и неуместным любопытством, но девушка, кажется, все поняла сама, поэтому она еще сказала:

- Твои глаза - его глаза, Рис!

Рис зажмурился еще сильнее. А как только у них появилась возможность на пару секунд остановиться среди разрухи и мигающего красного света, он попросил его же галстуком завязать ему глаза, чтобы обстоятельства и излишнее любопытство не сгубили их в этой погоне.

Девушка не стала возражать. Она молча затянула узел у него на затылке, а потом негромко добавила:

- Меня зовут Ангел.

И, вновь схватив Риса за руку, повела его прочь - из красной едва различимой какофонии, мигающей сквозь повязанный на глаза галстук, в абсолютную глухую черноту.

***
Рис ничего не видел – таков был замысел. Повязка мешалась, раздражала, но ради их же безопасности приходилось терпеть. Рис слышал море, крик чаек и чувствовал сильные порывы ветра.

Ноги совсем перестали его держать.

- Рис, - тихо сказала Ангел, сев рядом. – Рис, тебе нельзя умирать.

- Я не умираю, - упрямо заметил Рис. – Просто… немного нездоровится.

- Один раз ты уже умер, - она обняла его, вздохнула грустно, а затем отпустила, всхлипнув. Рис понял, что уже лежит на неудобной холодной гальке, впившейся больно в истерзанный молитвами затылок. Море зашумело громче и волной коснулось ног Риса, намочило щиколотки.

- И что случилось, когда я умер? Не помню. Ничего не помню. Я что-то забыл, да? Уже забываю.

Он сглотнул сухим горлом и, закрыв глаза, стянул с себя повязку. Кажется, рядом уже никого не было. Тихий плач смолк, а море продолжало накатывать, все большими волнами, напирая-напирая-напирая, пока не захлестнуло Риса по шею. И перед тем как огромная волна окончательно поглотила его, Рис услышал лишь чужой надорванный шепот:

- Ты не должен искать меня, Рис.

***
За Риса отстреливалась его рука. После первой и последней наглядной демонстрации, Джек вполне себе доказал, что этой частью он обращался лучше самого хозяина. Рис, конечно, этим фактом остался недоволен, но вмешательство Джека, часто очень своевременное, уже не раз спасло ему жизнь.

Им.

Пока Рис отсиживался за укрытием, Джек с хохотом управлял рукой Риса, стрелял убивал, а потом еще и предлагал грабить на поле боя – у одного из полисменов в первый раз Рис откопал в широком кармане завернутый в пищевую бумагу бутерброд, а потом уже искомые патроны, на которые Джек совершенно не скупился. Правда потом, на бутерброде обнаружилось странное красное пятно, от вида которого Риса скрутило и не отпускало, пока он не признал в этом красном пятне обычный кетчуп.

Однако "награблять провиант" он отказался. Только если было совсем тяжело.

Джек еще во время всего этого умудрялся играться.

Если удавалось убить с первого раза, от выстрела в голову, он кричал: "Тачдаун!", а задача Риса была, раз уж тот отсиживался в огнестрельном тепле и своеобразном уюте, эти "тачдауны" считать для общей статистики.

Рис лишь по итогу боя называл насчитанное, а Джек уже плюсовал у себя в призрачной голове, расцветая с каждым новым числом все больше и больше. Рису казалось, что число уже должно было перевалить за сотню.

Когда выстрелы смолкли, Рис готово выдал:

- Двадцать три.

Джек довольно цокнул, а потом Риса резко развернуло и грянул выстрел, и кто-то с криком тяжело рухнул на землю.

- Двадцать четыре?..

Джек грустно отмахнулся.

- Не-не-не, всего лишь двадцать три. Смотри, этот чувак жив и даже, кажется, может нам что-нибудь интересное рассказать.

Рис осторожно выглянул из-за укрытия и увидел испачканного в крови высокого мужчину, дергавшегося в жутких конвульсиях. Джек стоял рядом и ничего не делай.

- Ну давай быстрее, пока не издох! Думал, я всю грязную работу на себя возьму?

Рис побледнел и вяло кивнул. Точно. Ведь… точно. Джека никто, кроме него не видел, получается, что Рису придется говорить с ним? С вон тем задыхающимся, хрипящим парнем, булькающим собственной кровью?..

И выходит. Получается, что для всех этих людей убийцей был Рис. Не Джек, призрачный и крикливый Джек, который почему-то оставался видимым только для Риса.

А Рис со своей нечистой рукой.

Рис, поднявшись, неловко доковылял до умирающего, присел на корточки рядом с ним, отводя взгляд от серого лица. Тот дрожащей рукой потянулся валявшемуся рядом пистолету.

- Отбрось подальше, - посоветовал Джек.

Рис неловко выхватил пистолет из-под слабых пальцев и отбросил его подальше в сторону, заставляя себя перебороть это странное отвращение к оружию, крови и липкой вони жженого пороха.

- Где Ангел? - спросил он у умирающего, и тот испуганными глазами уставился на Риса, вздохнул булькнув что-то.

- Где Ангел?

Мертвец перевел гаснущий взгляд на Джека, словно увидел его, оказавшись между жизнью и смертью, а потом и вовсе затих, не сводя пустого взгляда с призрака.

Джек растерянно моргнул.

- Он что, он... меня?..

Рис пожал плечами, не решаясь ничего сказать, и посмотрел на Джека красными сухими глазами, чувствуя зарождавшуюся в груди неприязнь, а потом понял, тихо ахнув от своего открытия. Умиравший не знал о Джеке - до самой своей смерти. Но за синей полупрозрачной спиной Джека в лучах заказа среди облаков возвышалась гигантская статуя девушки с крыльями.

Ангел.

Она с надеждой смотрела далеко за краснеющий горизонт, расправив крылья и вытянув изящные руки вперед, словно для объятий, готовая принять каждую страдавшую душу в свои объятия. И готовая, что в ответ ее спины коснуться лишь чистые руки.

***
Бабах!

Джек кинул за спину дымящийся пистолет и молча указал на труп. Группа ученых тут же засуетилась, кто-то за ноги и за руки потащил своего коллегу к выходу, стараясь не смотреть на лицо мертвеца - по крайней мере, на то, что от него осталось.

Красавчик Джек всегда целился в голову.

- Такой ответ, мои друзья, меня совершенно не устраивает, - проговорил тот менторским тоном и закинул ногу на ногу. - Я поручил вам это задание не для того, чтобы услышать отрицательный ответ, понимаете? Мне нужен результат. Хоть детишек приносите в жертву, плевать.

Ученые закивали, забормотали согласно. Никто, конечно же, из этих болванов не стремился выйти очередной мишенью для Красавчика Джека. Для и идей никаких не было. Толковых, по крайней мере.

Джек устало потер переносицу, посмотрел обреченно на бутылку виски, ютившуюся на краю рабочего стола, и рявкнул раздраженно:

- Еще двое суток! Не больше. А теперь валите! Прочь!

Второй раз говорить не потребовалось. Толпа ринулась к выходу, только вот один ученый-хуюченый внезапно замешкался у выхода и странным взглядом посмотрел на Джека. Тот молча подозвал его к себе.

- Понимаете, сэр, - забормотал он, пока Джек наливал себе виски. - Остальные посчитали этой глупостью, все эти слухи, понимаете, сказали, что Вам даже предлагать этого не стоит, но вдруг получится… все же.

Джек громко отсерпнул виски и пристальным взглядом впился в бледного заикашку.

- Нас система не пускает! Кто мы мог подумать, что так можно перенастроить эхо, всего за несколько секунд, представляете! - заикашка дерганным движением вытащил платок из нагрудного кармана и промокнул им блестевший от пота лоб. - Но невозможно, чтобы система всего учла, понимаете!

- Да еб твою мать! - Джек одним глотком осушил стакан и звякнул им раздраженно о стол. - Ближе к делу, чудило.

- Да-да, - заикашка снова утер лоб. - Сэр, а это правда… правда, что у вас были внештатные отношения с вашим секретарем?..

Джек молча вскинул брови и полез в шкафчик, где у него лежало запасное оружие. Молча. Но этот жест был известен в “Гиперионе” определенными последствиями, поэтому потный от ужаса заикашка замахал руками и заверещал:

- Это не праздное любопытство! Сэр! Сэр! Простите, сэр! Это может нам помочь!

- Ну?

Джек скучающе поигрывал пистолетом в руке.

- Понимаете, система, она учитывает вторжения и прочее, но… Ваш секретарь после полученных ранений во время… задержания был погружен в искусственную кому! Прошу, подождите! И он сейчас действует полностью на подсознательном уровне. И если… если…

- Если?

- Если у него была привязанность к Вам, любого рода, непрофессиональная, возможно, это поможет нам добиться сбоя в системе! Вас пропустят, сэр! Это будет огромным продвижением, сэр!

Красавчик Джек задумчиво поцокал языком.

- И об этом твои коллеги просили умолчать?

Заикашка закивал, утер пот и убрал скомканный влажный платок обратно в карман.

- Слухи и прочее, понимаете, не хотели поднимать этого, да и многие сомневались…

Джек возвел взгляд к потолку и снова поцокал, закрутившись на стуле. Тот привычно среагировал на установленную команду. По телу пошла приятная дрожь, наркотик подействовал мгновенно.

- Завтра я спущусь к вам, - пробормотал Джек, закрывая глаза. - Поздравляю, кстати, с повышением. И составь мне списки тех гондонов, кто был против этой затеи.

- Да, конечно, - судя по всему он снова утирал свой сраный блестящий лобешник. - Сэр?..

- Вали-вали, пока я не передумал.

Через несколько секунд прозвучал хлопок закрытой двери. Сейчас стоило как следует вздремнуть.

***
- Сколько раз ты уже умер?

Рис поднял голову. Ангел стояла неподалеку от него, судя по громко шороху что-то искала среди бумаг. Она никогда не говорила, куда они идут, и Рис покорно следовал за Ангел, молчаливой в отличие от того же Джека. Мир иногда выдавал их - музыкой в кафе, шумом прибрежных волн, грохотом вагонов по электрорельсам. Их иногда останавливали на улице, и тогда Ангел начинала лгать, рассказывая о якобы врожденной слепоте Риса, о его недалеком уме - тоже от природы - и о его боязни людей, если Риса кто-то намеревался тронуть.

Ему столько раз желали благословения Всевышнего, выздоровления и просветления, что Рис уже сам был готов поверить в какого-то неведомого Бога.

- Я умирал? - тихо спросил Рис. - Я не помню. Ничего не помню. Только лодку и задание. И вроде бы свою жизнь до этого.

Но сейчас он уже ни в чем не был уверен. Вся его жизнь “до этого” казалась уже какой-то абстрактной и ненастоящей. Он вроде бы помнил события, людей, немного смазано и неясно, как все было в общем, но только Рис сосредотачивался на воспоминаниях, они мешались в неразличимой каше.

Единственный, кого Рис помнил ясно, - это Джек. Но как раз о нем Рис старался думать как можно меньше.

- Задание?

- В офисе, - Рис услышал тихий вздох рядом. Это был Джек, такой же слепой и беспомощный, вынужденный идти в кромешной темноте. К несчастью, как только мир для Риса скрылся за плотной тканью галстука, Джек не исчез и не прекратил преследовать его. Рука все еще принадлежала ему, но ничего толкового Джек был сделать не в состоянии, он ругался, редко комментировал происходящее и вел себя совершенно невыносимо.

- Джек принес твое фото и деньги, чтобы заплатить за твои поиски. Измял своей жопа счета, - Джек фыркнул где-то рядом с ухом, и Рис поморщился.

Ангел, кажется, улыбнулась.

- Небось, просроченные?

Рис промолчал.

- А кофе был отличный, - вдруг подал голос Джек. - Ты всегда варил отличный кофе, тыковка, вне зависимости от своего состояния.

Он говорил мечтательным тоном, цокал языком.

- А оно у тебя бывало разным. Если ты понимаешь, о чем я.

Ангел, до этого активно шелестевшая бумагами, стихла, выдохнула пораженно, точно услышала эту фразу.

- Ох, Рис…

Это, конечно же, сразу все прояснило.

- Я и не знала, что… Неважно.

Ангел снова замолчала, а Джек вдруг присвистнул, озаренный догадкой - он всегда так делал, когда внезапно понимал, где они находятся. Чем они выдали себя в этот раз, Рис не знал. Ангел ни о чем не рассказывала, а если рассказывала, то обычно недоговаривала фразы. Вокруг них была абсолютная тишина, прерываемая лишь изредка шорохом бумаг, в воздухе висел тяжелый запах пыли, словно они…

- Ангел, надо бежать!

Ангел среагировала мгновенно, потащила его за руку прочь, но Джек уже вовсю разорялся:

- Это Архив! Мы в Архиве!

И мир, который раньше не слышал Джека, отозвался, завизжав сиреной и замерцав красным тревожным цветом.

***
Джек безучастно смотрел в белоснежный потолок лаборатории.

- Как же так! Снова отключение!

Ученые рядом копошились в аппаратуре, беспрерывно пищащей пронзительно.

- Сэр, это уже в третий раз, Вы понимаете? Ему нельзя отключаться.

Джек с раздражением посмотрел на осмелевшего заикашку, который, к сожалению, был прав. Ему все объяснили еще в первый раз, и Джек сначала весьма легкомысленно отнесся к новой информации. Только оказавшись в чужой голове и поняв, что абсолютно ничего от Джека там не зависело, он осознал, в какую задницу его загнали. Какую срань вообще заварил Рис, когда решился на это все.

Весь научный состав сейчас, кажется, корпел над тем, чтобы хоть что-то сохранить от отмершей части подсознания Риса. Крупицы памяти умирали раз за разом, все больше и больше, спасать удавалось немногое, да и непонятно было, что за воспоминания они выуживали в последние секунды.

Оставалась лишь надежда на то, что для Риса воспоминания о местонахождении Ангел были не только опасны, но и важны настолько, что он до последнего откажется с ними расставаться.

Джек очень сожалел, что Рис, скорее всего, умрет после всех этих манипуляций - вне зависимости от того, удастся им заполучить какую-либо информацию, или нет. Умрет раньше, чем Джек собственноручно застрелит его, последний раз посмотрев в эти глаза.

Лживые, блядские, красивые глаза.

- Подключение! Подключение, сэр, пожалуйста, осторожнее на этот раз!

- Подключение!

***
Глаза под повязкой болели от непривычной беспрестанной темноты. Ангел координировала его, направляла, подсказала, куда нужно сесть, чтобы не оказаться в мокрых штанах - море бушевало и выходило за свои границы больше обычного.

- Тут красиво, - сказала Ангел, сев рядом. Она куталась в пиджак Риса, отданный им добровольно. Рис, конечно, тоже мерз, но мог пережить это.

- Наверное, - Рис улыбнулся, повернулся предположительно в сторону Ангел. - Ты снова не скажешь, где мы?

- Нет, иначе Джек найдет нас.

Рис нахмурился.

- Джек… Джек… я, кажется, понял, о ком ты. Тот странный тип, что приходил ко мне в офис.

Рис облизнул губы, сухие немного шершавые. Ветер на побережье дул беспощадно, пробирая до костей. Левая рука Риса, тяжелая, металлическая и находчиво замотанная Ангел в гипс, висела неподвижной плетью. С тех пор, как Рис поднялся в этот проклятый город фанатиков, рука перестала слушаться его.

Ангел, правда, сочинила небывалую историю, ставшую неплохим оправданием для такого внешнего вида, и всякому, кто спрашивал, рассказывала эту небылицу так жалостливо и искренне, что Рис и сам бы подкинул себе пару долларов, не знай он всей правды. Слепенький и глупенький от природы Ризи, ее, ох, отрада и печаль чуть не оставил сестру! Она отлучилась на пару минут купить этому недоразумению сахарную вату, представляете, мистер! А кто-то его толкнул, чтоб не мешался на дороге. А дурачок стоял рядом с краем платформы. Небось опять своевольничал! Говорила же ему не отходить. И представляете, полетел вниз! Слава богу, там внизу баржа проплывала. Отделался, глупенький, трещиной в кости и легким испугом!..

Рис на этом моменте грустно всхлипывал, отпячивал нижнюю губу и тянулся обнимать “сестренку”. Ангел обнимала его в ответ, воркуя, де, полно тебе будет, жив, и слава богу.

- Слава Богу! - подхватил какой-то мимопроходящий мужичок, кинул им пару монет и пошел дальше, довольный своей щедростью перед ликом Господа.

- Тебе бы на сцене играть да головы дурить, - тихо-тихо заметил Рис. - Меня от твоей повести иногда самого на слезу прошибает.

- Это фанатики, - так же негромко заметила Ангел. - Они любят блаженных и ущербных, всегда любили.

- А ты купишь мне сахарную вату? - Рис расцвел в улыбке.

- Если пообещаешь не падать за край, - хмыкнула Ангел.

- Договорились. Только сначала давай еще померзнем. Мне тут нравится.

Щиколоток едва-едва коснулась волна бушующего моря.

***
- Ке-е-е-ексик. Можешь вылезать, плохие дяди закончились.

Рис, вытаращив глаза, выглянул из укрытия, с ужасом оглядывая то, что осталось от парка аттракционов. Кровь, скрипящие разрушенные балки и море трупов. Рис с ужасом посмотрел на свою руку, ту самую железную, из-за которой началась перестрелка и едва сдержал приступ тошноты, скрутивший его. Джек все время стоял рядом, пристально глядя на Риса.

В руках Джек держал здоровенный пулемет, который он отобрал у той странной хуевины, под гимн Америки пытавшейся сделать из них решето. С этим пулеметом их пугающая перестрелка пошла активнее, и в случае Джека - веселее. Он ухмылялся, почти сиял от довольства.

- Если бы я раньше знал, кексик, - точно ностальгируя, сказал он. - Если бы я раньше знал, что могу так делать, все закончилось бы гораздо быстрее.

Рис непонимающе моргнул, на всякий случай отошел подальше от тележки с сахарной ватой, за которой он прятался всю перестрелку.

Джек появился из ниоткуда - буквально. Материализовался у Риса перед носом, вежливо представился и попросил помощи. Рис хотел уже было сбежать, да только толпа внезапно задвигалась, заверещала про дьявольское отродье, испуганно тыча пальцами в Риса - Джек, как оказалось, пока они говорили тихо стащил с Риса перчатку, с железной руки, которую сам Рис, следуя неясной тревоге, ото всех прятал.

Что было дальше, Рис представлял лишь по звукам выстрелов и бравому гимну убийственной машины.

- Твой мир казался таким неприступным, - пробормотал Джек и подступил ближе, заглядывая Рису в глаза. - Во всех смыслах, пирожок. И во всех смыслах он прососал мне, стоило чуть поднапрячь извилины. Во всех смыслах.

Рис испуганно пятился назад и пытался понять, что за хуйню ему сейчас так угрожающе рассказывали.

- Ты должен помочь мне сам, понимаешь?

Рис не понимал. Он помотал испуганно головой. Сделав еще шаг назад, чуть не свалился за ограждение - Джек, резво оказавшийся рядом, поймал его, тряхнул сильно за плечи и насильно усадил на каменную мостовую. Карусель, мигающая уцелевшими лампочками, на повторе играла заевший отрывок мелодии. Один из полисменов оказался перекинутым через белого единорога.

Джек уютно пристроился рядом. Он уже где-то накопал себе хот-дог и сахарную вату.

- Отличный пикничок, - заметил он, набивая себе рот едой. - И еда почти как настоящая.

- Почти как? - без особого интереса спросил Рис, Джек активно закивал головой.

- Мир-то ненастоящий. Настоящие только мы. Отчасти.

Рис сосредоточенно рассматривал свои ладони, поджав губы. Где он. Кто он. Что он вообще здесь делает. Джек, видимо, не боялся, что скоро сюда стекутся все полицейские города, и тогда им не поможет даже тот “чудненький автоматец”, простреливающий железо насквозь.

- Короче, кексик, времени объяснять нет, сечешь?

Джек липкими от сахарной ваты пальцами схватил Риса за подбородок и заставил посмотреть на себя. Он выглядел серьезным, пугающим с этой маской на лице. Рис рассмотрел седые пряди в темной шевелюре и, кажется, немного заалел. А Джек заухмылялся.

- Не меняешься, пирожочек. Прости, времени трахаться с тобой совсем нет.

- И объяснять тоже, помню, - ненавидяще булькнул Рис.

- Поэтому ты оперативненько должен мне помочь, пока плохие дяди снова не набежали.

- А потом ты бросишь меня?

Джек издал странный звук. Кажется, он… умилялся? Он крепко схватил Риса, стиснул его в объятиях, ущипнув за жопу.

- Я бы с радостью, Ризи, - вздохнул грустно Джек. - Чтобы они пришли - плохие дяди, в смысле, - и разъебошили твои предательские мозги из вон того чудненького автоматца. Я, может быть, даже спрятался бы где-нибудь и посмотрел на это, месть все-таки сладкая штука. - Джек сжал его еще крепче. - Но, понимаешь ли, это твой мир. Тебе нельзя умирать. Ты и так уже сделал это целых пять раз.

Рис задрожал от страха и липкого смущения. Вдали заверещали свистки, но Джек не двигался с места, не отпускал его, несмотря на все попытки вырваться.

- Так что ты поможешь мне, Ризи? - спросил Джек, и, когда Рис судорожно закивал, наконец выпустил его.

- Вот они! - закричал мужской басовитый голос. Рис испуганно оглянулся, а потом, отпихнув Джека в сторону, резво кинулся через ограду вниз, отчетливо понимая, что это единственный путь к спасению.

Джеку помогать было нельзя.

В тридцати метрах под платформой неспешно проплывала пустая баржа. Для пассажира, который неожиданно приземлился на единственного человека, находившегося на той барже, полет закончился чужой смертью, злым обиженным криком Джека и собственными двумя часами агонии в парализованном от переломов теле перед тем, как звонкий пронзительный писк не накрыл его белым светом.

***
Море взволнованно качало лодку. Рис с ужасом смотрел на коробку, которую он обнимал, когда очнулся. Беспокойные волны глухо бились о невысокие деревянные бортики, пока Рис рассматривал крышку коробки, на которой странными чернилами, пахнущими спиртом было написано: “Кексик Ризи”. В верхнем левом углу кто-то, видимо, от скуки пририсовал странную кривую лошадь с палкой, выходящей из покатого лба.

Это, что ли, был единорог?

К пистолету он сразу приказал себе не прикасаться. Последняя попытка научиться толково стрелять окончилась тем, что его перестали пускать в очередной тир. Рис смотрел на девушку с фотографии и чувствовал невыносимую тоску в ее взгляде.

Его сердце словно сдавила невидимая рука.

Рис не знал, зачем он согласился, раз уж никаких предварительных денег ему выплачивать не собирались. В этой коробке, неаккуратно сколоченной, лежали лишь пистолет и фотография. Рис отправлялся в чужой город без гроша в кармане искать кого-то, кто, кажется, прятался от его нанимателя, и когда Рис нагло позволил себе уточнить, для чего ему понадобилась эта девушка, тот попросил не ревновать (что?) и только ответил:

- Она знает адрес. Просто спроси у нее адрес.

Рис впервые в жизни отправлялся так далеко, только чтобы вызнать адрес.

Болезненное желание переброситься через бортик лодки и уйти на дно Рис едва смог побороть, почему-то судорожно думая о том, что умирать ему было нельзя.

Только не в этот раз.

***
Джек, его наниматель, нашел его сам в этом странном летучем городе. Рис, измученный голодом и постоянными подозрительными взглядами от других горожан, просто молча протянул ему фотографию девушки: на обороте грифелем был выписан адрес, который был так нужен Джеку.
Джек уселся рядом на скамейку и скептически осмотрел написанное.

- Хрень. Я уже проверял это место. Там пусто.

- Но… я… - Рис растерянно выдохнул, отодвинулся на самый край - Джек выглядел крайне разозленным.

- Да я в курсе, тыковка, - он махнул рукой. - Вероятно, двинулись уже на другую точку. Ты все просчитал, да?

Рис пожал плечами и замер напряженно, когда Джек целенаправленно подсел ближе и закинул руки на спинку скамьи.

- Как ты смог выкрасть ее, а, кексик? Сейчас смысла врать нет.

Риса обняли, притянули в крепкие, почти болезненные объятия, и тот судорожно выдохнул, закрывая глаза. Мешанина из воспоминаний что-то выдала, отрывочное и неясное, но не более.

- Я не помню, - только и сказал Рис. - Долго планировал, не помню почему, знаю, что поступил правильно.

Неясное воспоминание о правильном поступке тут же отошло на второй план. Джек зло выругался и стиснул Риса сильнее, до боли, назвал горько уёбой и кажется даже чмокнул в макушку.

- Ну нахера ты сделал это, все же было так хорошо кексик, нахера…

Джек бормотал это, а Рис со смятенным чувством глядел на людей, у которых, к его вящему ужасу, были практически одинаковые лица - у мужчин, у женщин, детей и даже собак. Они шли все в одном направлении в густой, резко наплывший туман, в котором, заглушая тревожные сирены, тонули пустые плывущие медленно баржи. Кажется, с этого мира было довольно.

Рису было тоскливо, паршиво, словно он был частью этого мира - он чувствовал, как это довольно встало у него поперек горло, а Джек, так крепко и больно обнимавший его, не делал ничего из этого легче.

- Я не помню, Джек, - глупо и глухо повторил Рис. - Не помню, чтобы все было хорошо. Я должен был. Ты мне верил.

- Именно! Я тебе верил, черт побери, Ризи! - вдруг закричал Джек. - Только тебе, блять, и верил, ну какого черта!

Толпа равнодушно шла мимо, не оборачивая на них даже смазанных лиц. Туман огибал скамейку, на котором Джек и Рис зло и болезненно целовались, словно это был последний уцелевший островок мира, с которого было довольно. Не было ни людей, ни воздушного города, ни даже пустых одиноких барж. Кажется, Рис плакал, потому что очень боялся смерти, а Джек прекратил разоряться ругательствами и описаниями того, насколько же крепко он хочет убить Риса собственными, блять, руками.

Над ними, над опустевшим городом, поглощенным хмурым плотным туманом, воздев руки к небу, возвышалась белоснежная статуя девушки. Она с надеждой смотрела далеко за чернеющий горизонт, расправив крылья, и не исчезала, пока туман полностью не поглотил пятно со скамейкой.

Мир пронзительно запищал измерительными приборами.

***
Рис налил своему гостю кофе и неловко водрузил чашку на стол. Садиться обратно в кресло не было смысла: таинственный посетитель Риса, ни много ни мало усевшийся прямо на стол и вольготно закинувший ногу на ногу, только скептически осмотрел чашку.

Желтоватые кофейные потеки, немного сколотый край.

Посетитель поерзал на столе, словно такой зачуханный вид посуды, причинял ему дискомфорт, внушал отвращение или что-нибудь там еще. А Рис мог смотреть лишь на смятые посетительской задницей просроченные счета за свет и воду.

Немного помявшись, Рис неловко, словно это он тут был гостем, опустился на пронзительно скрипнувший диванчик.

- Вот девчонка, - посетитель достал из нагрудного кармана пиджака небольшую черно-белую фотографию. – Ее надо найти и привести. Ну ты понимаешь.

На самом деле, Рис ни черта не понимал – только он протянул руку, поднялся, чтобы взять фотографию, как она тут же полетела ему в лицо. Рис охнул, бессмысленно похватал воздух ладонями, пока фотография спланировала на пол.

- Не утруждай себя, - голос этого мудака звучал крайне дружелюбно, как будто он кидался не фотографией "вот девчонки", а стодолларовыми купюрами. И не мял своей задницей чужие просроченные счета. И вообще не кидался.

- Сэр, - грозно, но вежливо сказал Рис, закипая.

- Джек, - посетитель-Джек-муджек усмехнулся. – Все же ты не какой-нибудь тупой ленивый сотрудник, работающий на меня. И хотя ты скоро будешь работать на меня, все равно не надо. Они и так частенько блеют, как стадо высококвалифицированных баранов, - Джек, вероятно увлекшийся своей тирадой, скорчил рожу и стал говорить противным писклявым голосом, - "ох, сэр, проспонсируйте нам, пожалуйста, этот бессмысленный проект, чтобы мы могли поизображать деятельность, а потом нихуяшеньки путного в итоге не сделать", "ох, сэр, а зачем вы достали пушку, у меня жена дети и кровавая ферма на Пандоре, ох, сэр, не надо, пожалуйста!" … - Джек расхохотался.

Рис слушал в пол-уха, особенно на части про пушку и кровавую ферму. Он подобрал с пола фотографию девушки – красивой, очень несчастной, но невероятно красивой девушки, и потянулся за проигнорированным кофе. Такое демонстративное пренебрежение явно читалось как отказ от угощения.

Наверное.

Джек среагировал мгновенно. Шлепнул Риса по руке и буквально выхватил у него из-под носа чашку стремительным движением, не пролив ни капли.

Рис нахмурился.

- Прошу прощения, сэр, Джек, но вам не кажется?..

- Нет, не кажется, - Рис нахмурился еще сильнее, и Джек раздраженно закатил глаза. - Ну хорошо, перегнул чутка – мы же вроде как незнакомы. Но ты же привык? Или не привык? Нет? Досадно. Отличный кофе, между прочим. Как и всегда, кексик.

Рис отчаянно не мог отделать от ощущения, что он полнейший идиот.

- Мы знакомы? – тупо спросил он.

Джек покачал неопределенно головой, похмыкал и отхлебнул кофе. И внезапно замерцал. Как картинка в телевизоре.

- Ох, сраный кофе, - проворчал он. – Все время забываю. Сраный вкусный кофе.

Джек аккуратно водрузил чашку на блюдечко и еще раз мерцнул. На мгновение погас тусклый свет торшера. И засветил ярче. Рис с ужасом впился взглядом в чужое лицо, только сейчас осознав, что вовсе и не лицо это, а маска. Даже были видны края и защелкивающие механизмы, впаянные?.. в кожу?..

Он незаметно ущипнул себя, очень больно, тонко прихватив кожу на запястье и потянув.

Джек, вмиг став серьезным, выхватил из ослабевших рук Риса фотографию девушки, привстал с помятых бумаг, чтобы вытащить из заднего кармана солидную, приятно зашелествшую пачку купюр. Он шлепнул поверх фотографии, и Рис судорожным перепуганным сознанием рассмотрел стодолларовые купюры.

Этот странный мистический день все же хоть немного был приятным.

Джек замерцал, зашипел страшно, деньги и фотография вдруг пролетели сквозь его ладони на пол, и Рис полетел вслед за ними, тоже на пол, теряя сознание.

В комнате, обшарпанной временем, вечным беспорядком и влагой от постоянно протекающих труб, погас свет.

А море так и не зашумело.

@темы: мозгом наружу, Леня, сопли-слезы, все ручьем, взрыв мозга, оргазм, эпилепсия, ПРИГОТОВИТЬСЯ К ПРОКАЛЫВАНИЮ ПОЗВОНОЧНИКА! ОБНАЖИТЬ ПЛОТЬ! ЗАСОЛИТЬ РАНЫ!, Фанфики

---

кони с болтами

этот месяц привнес в мою жизнь ворох стрессов, душевных тягот и моральных дилемм. и я сейчас не говорю о болезнях, а о том, что получив маломальскую свободу, я изящно звякнула обо все стальным болтом и одеяльной гусеничкой устроилась напротив компьютера. с геймпадиком, помним, да?

в сознании кипящей лавой варились идеи для фичунь - джекорисы, жестокие, несладкие и крэковые - пока я выбирала, разрушать ли мне Аркадию Бэй или идти на уступки своим эгоистичным требованиям к мирозданию. потом я бухала ведьмаком, чтобы поймать оксенфуртского вампира, предпочитающего есть людишек под шофе
а фанончики продолжали полыхать
я делилась с Бородой плотбаннями, визжала, как пидр, и все ждала-ждала-ждала-ждала момента, когда меня этой лавой уже припечет так, что я не смогу больше держать себя в руках и сяду писать.
творить!
сидела
ждала
сидела
момент не шел, идеи тухли и в одно мгновение я с непреодолимой тоской осознала - упс.
в том, что я пыталась писать, Джек уже не был зажигательным безобразником, а Рис не был кексикомжопаперсиком, диалоги получались какими-то отвратительными, и я поняла, что этот фандом, пейринг уже отпел свою лебединую песню и слег у меня в умишке на уровне только потребительском.

даже когда Борода принялся кидаться в меня палящими идеями
пусть Рис работает секретарем ждека, с услугой все+включено, а потом он решит, что ебись оно все конем, заберет с собой Ангел и сбежит с этой сраной станции далеко-далеко
это же ах! - думалось мне.
правда, в моей версии в конце ждек все равно их нашел бы и поступил так, как обязан поступить с предателем и несамостоятельной сиреной
на то он и джек, полыхала я, ждек джек
надо писать! - судорожно думала я, ждек джек
а мое фандомное кокоро реагировало на это с викторианской фригидностью.
никак.



и вдобавок сейчас Борода, этот волосяной покров, который закатывал мне истерики, что я де посмел запустить без него вторую борду и попытаться ее пройти, вбивший в меня преданность во второй бордерлендс без него не играть, с кем-то то там шпилится, или в одного, хуй поймешь неважно!, игнорирует мои дерзкие и возмущенные послания и продолжает мирно играться.
возмутительно!
неприемлемо!
я понимаю, что вам эта информация, как козе баян. но, кажется, мое сердце разбито

я решила, что раз уж такие пляски начались, надо на что-нибудь отвлечься. в сторону свежепройденного биошока я не смотрела, ибо при всей моей дерзости на вертикальный инцест моя душенька не была готова
при всем фансервисе, от которого игра просто пухнет
при всем соблазне и обстоятельствах
я решительно закрыла для себя эти двери, а потом.
потом, знаете, что-то будто промелькнуло. в избранном. из давно нечитаемого мною дневника ласково всплыла полуживая новость, будто в этом году намечается перезапуск аниме d.gray-man
ну кто бы подумал

в моей юности, нежной и томной, когда к фанфикам я была не так придирчива, может быть, лет пять назад, я с головой ныряла в этот фандом и выныривать не собиралась. мне все очень нравилось. что-то пыталась писать по юллену, но это тот самый ебаный стыд, про который даже не всегда вспоминаешь - и слава богу.
но на самом деле, моим адовым пламенем в чреслах всегда был тиллен, просто и тогда и сейчас достойных фанфиков по этому пейрингу особо не наблюдалось-наблюдается: я заливала душу чем могла, и вроде бы отношения из серии лав-хейт неплохо утоляли мой фандомный голод. по сути, это тот самый случай, когда на безрыбье и канда ничо так.
ну, вы понимаете, к чему это я.



мораль этой исповеди в том, что, грустно отсмеявшись, я сутки перечитывала всю мангу, попеременно строя баррикады на фикбуке и ао3, читая юллен, тиллен и даже лаванду, к которой я всегда относилась спокойно.
спокойнее.
конечно же, пауза в пять лет имеет и положительные стороны - она поспособствовала накоплению контента, иной раз совершенно неплохого, но так или иначе, я снова приближаюсь к критической отметке. скоро стану генералом.
манга прочитана. ЧТО ТАМ ВООБЩЕ ТВОРИТСЯ БЛТ?? ОБНОВЛЕНИЯ РАЗ В ТРИ СРАНЫХ МЕСЯЦА
фанфики кончаются. малыш, шпендель, ной, долги кросса, м-м-м...
пламя горит. мой мир постепенно рушится, оглушенный дьявольским хохотом Хошино
и я посреди все этого.
с мечом на перевес, с мудаками и кроликами.

как я вообще в это влипла.
зачем блять.
и вообще, народ, есть чо?

@темы: D.Gray-man, мозгом наружу, Леня, «Петр I прорубил очко в Европу» (с), энгри бёдз, ПРИГОТОВИТЬСЯ К ПРОКАЛЫВАНИЮ ПОЗВОНОЧНИКА! ОБНАЖИТЬ ПЛОТЬ! ЗАСОЛИТЬ РАНЫ!

---

сознательность - это не мое.
здоровые каникулы - тоже. только неделю назад я досморкал последние сопли, доколол последние инъекции и теперь радостно сижу на осознании того, что этот январь стал для меня нежным и блаженным нихуя

когда я только еще страдал над сессий, я судорожно думал
вот освобожусь в январе, сяду писать фичуни!
вот освобожусь в январе, поработаю над практикой для диплома!
вот освобожусь в январе!
освобожусь!
освобожусь!
вот!
и вот так.
как вседа, в общем-то, человек предполагает, а задротство располагает. хотя изначально у меня были вполне уважительные причины.

сразу после нового года я заболела, из дома выходила только до ближайшей больницы - проставить уколы и уплыть томным лихорадящим лебедем обратно домой. в таком состоянии решительно невозможно было что-либо делать - даже не посидеть толком.
отчаяние? нет.
выход из положения я в любом случае нашла, несмотря на чаяния родителей, что хотя бы такая я не найду в себе сил упереться взглядом в монитор.
геймпад оказался тем светом, что указал мне на путь из бездны.
геймпад, второй ведьмак, третий ведьмак и Life is Strange.
вероятно, решилось мне, на недельку-полторы, учитывая обстоятельства, можно уткнуть жопу в кресло и забыть о планах.
на недельку, полторы, две, три, четыре. борда, масс эффект, драгонага
щас пойдет пятая неделя хД и биошок


простите меня

---

привет, котички!


поздравляю всех новым годом, с новым счастьем, новым абьюзом! с: и каюсь, что так давно ничего не писал :с
я умудрился закрыть почти всю сессию, кроме одного экзамена, за два дня после начала зачетной недели, а потому когда у меня начались каникулы, я, вестимо от нервов, слег со всякими мерзкими штуками. валяюсь дома, больной со всех сторон, тыкаю в игрульки на геймпаде и одиноко грущу хД

если хотите погонять со мной в какие-нибудь игры по типу второй борды в которые можно пилиться на геймпаде, милости прошу :3 в эпиграфе висит ссылка на мой вконтач :3 я сейчас рад любой компании и доступен примерно часов до 9 вечера по московскому времени :3

всем любви, пряничков и вкусных оливьешек!

не болейте и не закрывайте сессии так быстро

---

кратко, но не жизнеутверждающе

мне сейчас сильно не хватает коня, которым оно все ебись, потому что я так и не поняла, что за адище передо мной развернулось две недели какого-то пиздеца, который кончится лишь числа 30го.
прихожу домой после универа поздно вечером, и сразу же ложусь спать, просыпаюсь очень рано утром и сажусь готовиться к парам. ебаный замкнутый круг. я не в силах даже реализовать парочку фичков по джкорисам, которые не один день ворочаются у меня в голове.
осталось 10 дней
осталось 10 дней, и я буду свободна, хотя бы на время.

думала, что хоть как-то поможет поход на премьеру ЗВ, но это было что-то вроде финального выстрела
все тлен.

всех очень люблю. надеюсь, что хотя бы на этих выходных я смогу написать кое-что