[kritik-sama]

проебала полдня на фичок. писала, одну руку запустив в штаны, поэтому вышло, кмк, крайне стремно. как и всегда в общем.
но торище приказал нести, а потому несу.
дамы и господа, знакомьтесь. я снова нанизалась, на фандом Borderlands, на ОТП, цветущий и пахнущий кинками разнообразнейших сочетаний и тяжести. я хотела безыдейного порно - я его написала и даже закурила. здесь я оставляю его для момента истории и хроник "Юрий и очередное днище".
всем лавки, кексики


Красавчик Джек/Рис, ПВП, НЦ-17, асфиксия, немного мазохизма, ёбаного стыда и странных словесных манипуляций. прмрно 2400 слов

Гонец с плохими новостями

Плохой отчет, принесенный на ковер самому Красавчику Джеку - почти гарантированный билет в космос, без дыхпайка в срочном порядке, - так говорили в "Гиперионе".
На самом деле, все это было не так, либо не совсем так. Джек хоть и слыл конченным психом, а так часто кадрами не разбрасывался, только если этому не предшествовала цепочка каких-то событий, нагонявших расстройство, фрустрацию и разочарование. Так что дело было вовсе ни в плохом отчете, ни в несовпадении ожидаемого с реальным в графе "итого", а в банальной фортуне и ее зловредном колесе. Тем не менее, факта наличия завещания у каждого сотрудника "Гипериона" на черный несчастливый день это не отменяло.
О том, что скоро надо будет поднимать завещание этого неудачника, Джек думал ровно до того момента, пока был уверен, что ситуацией управляет он. Конечно, задушить этого придурка он мог сразу - посильнее надавить, сжать до хруста, еще попутно поломать шею, быть может, - страданий на пару минут, а того и меньше, поэтому Джек следил отмерял и контролировал. Сегодняшний день требовал не просто банального убийства, а чужих мук и страданий, разбавленными предсмертными хрипами. Ебучий провальный день.
Сотрудник - молодой парниша с дебильным галстуком и идиотской лоснящейся от геля прической - дергался под Джеком, сипел, бессмысленно барахтая ногами и двумя руками - очень дерзко - вцепившись в запястья Джека, а потом вдруг открыл покрасневшие слезящиеся глаза и прохрипел:
- Ниже, - а потом добавил, таким же жалким тоном. - Пожалуйста.
Ниже. Джек даже перестал хмурится, вперив ошалевший взгляд в багровое лицо, но руки почему-то сдвинул, вдогонку расслышав более смелое "сильнее". Первым желанием, когда тело под ним, еще живое, конвульсивно задергалось, было соскочить, поддавшись брезгливости, потому что реакция на все происходящее со стороны жертвы в мгновение ока стала неоднозначной. Если до этого в атмосфере клубилось сомнение, а желание убить мешало рассмотреть, а главное ощутить жопой крайне очевидное - в прямом смысле; то теперь все было ясно.
- Пиздец, - только и сказал Джек, убирая руки от чужой шеи, когда барахтания вдруг прекратились. - Ты просто законченный пиздец, ты в курсе? Ты как вообще, блять, докатился до такого?
Фрустрация и разочарование вдруг стремительно сменились минутным смятением и растерянностью. И любые разумные слова со свистом вылетели из башки.
Припадочный молчал, сипло дышал и жмурил глаза, поэтому Джек ухватил его за грудки, намотав на ладонь красный галстук, и как следует тряхнул извращенца, пока тот приходил в себя после сраного оргазма.
- Я пытался тебя убить, понимаешь, парниша? - он тряхнул еще раз, на всякий случай влепил пощечину по горящей щеке, и "парниша" окончательно затих, видимо, потеряв сознание от кислородного голодания. Вот и поговорили. Поубивали.
Отличное продолжение дня.
Джек, чувствуя странное меланхоличное равнодушие к происходящему, слез со стола, мельком оглядел пятно на чужих штанах и одним толчком скинул обморочного неудачника на пол. Среди смятения и растерянности поселилось странное извращенное милосердие, да и Джек вскоре вовсе забыл о его присутствии, увлекшись чтением провального отчета. Числа, предоставленные в отчете, уж слишком разнились с прогнозами, сделанными в прошлом месяце. Так разнились, что наглое воровство было очевидным. Джек, который воровство у компании автоматически причислял к предательству, собирался заняться этим лично, потому красть под носом у Красавчика Джека было необдуманно и губительно, как курение сигареты с цианидом - дерзко, но лишь на один раз.
На полу завозились. Джек бессмысленно посмотрел на часы, не помня, на самом деле, во сколько к нему этот парниша пришел, когда потерял сознание и сколько пролежал на полу, пуская слюни. Джек чувствовал необходимость сказать что-нибудь, однако резкий возврат в реальность, в которой его сотрудники начали кончать от попыток задушить их, а, возможно, и от полетов в космосе без дыхпайка (Джек на самом деле не проверял, но кто их знает, в самом деле) сбивал с толку.
Сначала парниша (Джек, перед тем как сунуться в отчеты, по-быстрому пробил его имя, биографию и даже взломал его компьютер и ЭХО-глаз, осмотрел его офис через веб-камеру, и многое встало на свои места, некоторые из постеров, честно говоря, даже Джек сам не помнил, но не это важно; звали придуря Рисом) ухватился двумя руками за джеков стол. Движение было ломким и неуверенным, у Риса (и горошка, ха-ха, Джек мысленно дал самому себе звонкую пять) наверняка до одури болела голова. Он медленно встал на колени, покачиваясь, как маятник, а потом сделал над собой усилие и поднялся на обе ноги, правда для этого ему пришлось опереться двумя руками о злополучный стол, громко несчастно охнув. Джек не возражал - эти муки были достойной платой за его на мгновение пошатнувшийся мир.
- Отлично, парнюля, - сказал Джек, когда Рис наконец обратил на него внимание. Побледнел. О это неотвратимое чудовищное осознание происходящего. Вишенка на лакомой пирамиде подчинения, унижения и страха. - Я уж думал, ты все-таки откинул копыта, и уже собирался вызывать уборщиков.
Ложь, конечно, но кто станет опровергать?
Рис несмело кивнул, посмотрев на Джека покрасневшими глазами.
Рис, как казалось, сам был готов вызвать себе уборщика, если бы это помогло ему сию же секунду убраться из офиса Красавчика Джека, а также все как можно поскорее забыть. Однако напоминание об инциденте белесой коркой сохло на темных штанах. Да и вряд ли бы Рис смог сейчас что-нибудь произнести.
- Ну раз выспался-проснулся, тыковка, давай вали отсюда, - ласково напутствовал Джек и даже указал Рису направление. - Твое пыхтение отвлекает меня.
Джек снова слукавил, потому что как только Рис, тупо в очередной кивнув, медленно побрел к выходу, Джек вперился в него любопытным взглядом. Идиота раскачивало так, словно он шел наперекор штормовому ветру и жестокой судьбе, чувство справедливости ласково грелось в чужих страданиях, а над горизонтом непроглядно дерьмового дня медленно восходило солнце, сияющие светом надежды.
Пустая патетика, конечно, но Джек был сейчас в хорошем расположении духа, и ему все-все нравилось.


Что такое вечеринка на "Гипероне"? Очередная лотерея с выпивкой и симпатичными девицами из отдела PR-кампании, конечно, но помимо всего прочего, это был шанс заполучить внимание людей, стоящих чуть повыше по служебной лестнице, подлизать кому-нибудь задницу, и возможно, получить гарантию, что кто-нибудь влиятельный и успешный замолвит о тебе словечко перед самим Красавчиком Джеком.
Либо шанс увидеть на собственной вечеринке самого Красавчика Джека.
Как это ни было странно, первый вариант был куда предпочтительнее, потому что второй всегда грозил чем-нибудь непредсказуемым и безрадостным вроде пары мертвых гостей. Такого еще никогда не случалось, честно говоря, только если Красавчик Джек не прибывал целенаправленно казнить и карать предателей, мошенников и ублюдков, по недоразумению и хитрости затесавшихся в толпе гиперионцев.
Сегодня никакой казни не было.
Красавчик Джек вливал в себя виски, каждые две минуты менял собеседников и наслаждался течением жизни, в прочем, старательно обходя танцпол.
Со стороны ни о чем не подозревающих сотрудников, все выглядело чинно и несмертоносно, о Красавчике Джеке почти забыли, а все, кто забыть не мог, уже давно разошлись по домам.
Со стороны Красавчика Джека все было очень плохо. Разница в уровнях ощущалась сразу. Чем выше устраивался прием, тем тоньше были границы дозволенного. И единственные пороки, доступные на этом сборище, были выпивка, неплохая закуска и симпатичные декольте сотрудниц, которых, тем не менее, было недостаточно. Ни шлюх, ни подозрительных веществ на золотых подносах, ни отдельных комнат для медитации и увеселения.
Карман жег прихваченный на всякий случай пистолет.
Джек, ухватив со стола последнюю канапешку, направился к выходу, решив, что в состоянии такой невыносимой скуки исходить стоит из принципа "сделай все сам". Если неожиданность не настигнет его по пути к двери, он устроит неожиданность сам, перед уходом резко развернувшись и наугад пальнув в толпу. Кому прилетит, тот неудачник.
Подарок судьбы.
Джек все думал потом о таком странном стечении обстоятельств, которые спасли жизнь безымянному гиперионцу и которые стали как будто бы незамедлительным ответом на его измышления. Словно некая ноосфера проникла ему в мозг и, выцепив эту мысль, решила сыграть по его правилам.
Джек не жаловался, на самом деле, но.
За пару шагов до рокового разворота Джек увидел его. Толпа, которая до этого беззаботно отрывалась под музыку, двигалась уже не так беззаботно, больше походя на шоу механических танцоров, - уходил Красавчик Джек невеселым, задумчиво крутя в пальцах шпажку от канапе.
Рис, будь все обстоятельства этого вечера известны "Гипериону", отхватил бы себе в тот вечер облик спасителя. Медленно, положив руку своему короткому другу из бухгалтерского отдела на плечи, он брел прочь с веселья. На шее, худой цыплячьей шее, темнели синяки, больше похожие на след от петли. Джек прилип к шее взглядом, польщенный тем, что парниша не помчался сразу к медикам, прятать улики и лечить большую уродливую гематому. А еще он был в стельку пьян.
Начало однозначно хорошее.
Джек, похлопав разочарованно по карману, в котором томился так и не использованный пистолет серии "Сердцеедка" с коррозийными пулями, неспешно последовал за ними из большого темного зала в пустой коридор, ведущий либо к лифту, либо в сортир. Он ненавязчиво преградил им путь, попутно еще раз оглядев Риса с ног до головы. Вблизи, наверное, срабатывала какая-то магия, потому что с расстояния одного шага фиолетовые пятна смотрелись еще лучше. Сочнее.
Вон, который даже в пьяном состоянии умел умножать в уме шестизначные числа, пережив замешательство и ужас, лихо сложил два и два, махом объяснив для себя подозрительную молчаливость Риса, синяки и безудержное стремление Риса нажраться этим вечером так, чтобы алкоголь забулькал из ушей. А потому Вон испарился, как и подобает настоящему друг. Вообще умение тихо и незаметно выпасть из пространственно-временного континуума, когда поблизости отирался Красавчик Джек - в любом состоянии, настроении - основа выживания в "Гиперионе", если ты хочешь быть успешным, богатым и немертвым. А учитывая, что Вон Джека любил не настолько, чтобы с готовностью ждать плевка в лицо (Рис, фу), этим умением он обладал в тройной мере.
- Привет, кексик, - сказал Джек, почти пропел, глядя на Риса. Тот пошатнулся, когда его крепкая плечистая опора внезапно исчезла, и побледнел. О это нежное осознание. Рис заторможенно кивнул, а на его шее расплылся румянец.
- Привет?.. - брякнул он и икнул.
- Тыковка, - Джек ласково подцепил Риса под локоть, - ну-ка, оцени по шкале от одного до ста, насколько ты пьян.
Рис задумался и честно попытался посчитать.
- ...пьян, - в конце концов, сказал он, когда ряды чисел в его светлой голове стали путаться. - Очень пьян.
Карман Джека, помимо пушки, уютно грел презерватив, про запас прихваченный с собой. В паре десятков метров от них неоновой надписью призывно мерцал сортир.
- Тыковка, тыковка, - нежно бормотал Джек, под ручку ведя покорного Риса за собой, - а ты так любишь, когда тебя душат, тыковка? Или только когда тебя душу Я? Ты та еще порочная штучка, да, кексик?
Рис краснел, хмыкал, пока Джек лил на него поток пошлых бессвязных фразочек, все больше захватываемый странным вдохновением; пока Джек запирал дверь кабинки туалета; пока Джек, сцапав Риса за подбородок, пристально рассматривал его лицо. Рис дерзко и несмело запустил обе ладони Джеку в штаны, ухватив его за наливающийся конец, присосался к крепкой шее, вылизывая и целуя.
Возражений не было. Однако в бездействии Джек провел не больше минуты, вдруг резко отстранив Риса от себя.
- Сладкая мордашка, - проворчал он довольно и несильно хлопнул Риса по лихорадочно пылающей щеке. - Снимай штаны и становись ко мне спиной.
Плюнув на симпатичную отбеленную дырку (тут Джек и правда присвистнул, впервые заметив это, - никогда не видел раньше отбеленных анусов в живую, только в порнухе), Джек раскатал по члену презерватив, ухватил Риса за сочные полужопия, покрепче, чтобы наверняка оставить синяки, и принялся жарить Риса так, словно это была последняя его ебля в жизни. Рис мотал головой, стонал, сортир, по-солидному стильный и огромный, звенел от пронзительных воплей и пошлых мокрых шлепков.
Джек сосредоточенно смотрел на точки родинок на бледной пояснице, пока краем взгляда не уловил выглядывающий из-под задравшейся рубашки рисунок тату. Значит, татушка была не только на шее, но и имела свое логическое продолжение? Джек плотоядно ухмыльнулся и пальцами проследил рисунок, ощутимо царапнув бок Риса.
Он резко остановился, звонко шлепнув парнишу по раскрасневшейся разъебанной жопе, и повернул его лицом к себе. Усадив Риса на бачок стильного гиперионского унитаза, Джек нетерпеливо вогнал хрен обратно.
- Вот так принцесса, - судорожно пробормотал он и рванул на Рисе рубашку. На пол посыпались черные пуговицы.
Охуительная татуировка. Джек неловко склонился, лизнул по краю рисунка, выдыхая сквозь рот.
- Тебе нужно колечко в сосок, что скажешь, м-м-м? - пропыхтел он и расплылся в довольном оскале. - Сделаешь для меня колечко?
Рис замотал-закивал головой, то ли соглашаясь, то ли отказываясь, то ли просто ничего не соображая, скорее, просто реагируя на глумливый тон.
Джек зачарованно пялился на татуировку, правда не долго - Рис вдруг шумно сглотнул, на время прекратив орать, и Джек вперился шальным взглядом в рот Риса - красный искусанный заебатый рот. Одной рукой поддерживая Риса под жопу, второй Джек не сильно, но звонко залепил Рису пощечину.
Тот дернулся. Захныкал, закусывая нижнюю губу. Ответ снова положительный, черт возьми.
- Почему молчим, тыковка, м-м-м? - прошипел Джек и быстрее заработал бедрами. - Ну же. Кричи, тыковка. Давай, кричи.
Рис заскулил, закатил глаза, раскрывая рот.
- КРИЧИ, БЛЯТЬ!
Джек вдруг ухватил Риса за шею, прямо поверх синяков, надавил, чувствуя, что сам он вот-вот готов будет спустить. От злости и какой-то безумной идеи, пришедшей в голову, Джек плюнул Рису в лицо.
- Скажи, кто я?! Кто тебя трахает, ну?!
Рис захрипел судорожно, двумя руками вцепившись в запястье Джека, пока кончал, дергаясь и сипя неразборчиво:
- Красачикджеккрсвчикджкк...
Джек выпустил его, почти оттолкнул, и дрожащими руками стянул с себя презерватив, держась на последних остатках воли и на каких-то ебанутых запалах, требовавших от такого дикого, охуительного секса не менее охуительного завершения.
- На колени.
Рис, явно пребывая в полусознательном состоянии, сполз на пол, бухнулся на колени, как мешок с костями, и понятливо - смышленый, безмозглый, извращенец Ризи - открыл искусанный рот. Поверх красных от пощечин щек, растрепанных волос и трепещущих влажных ресниц струи джековой спермы легли изящнее мазков кисти профессионального художника. Они были как вишенка на аппетитном беленьком торте, как точка в конце гениального романа.
Джек почувствовал невероятную гордость за себя и даже не стал размазывать сперму по этим чудным щечкам, как хотел до этого. Рис покорно ждал, закрыв глаза.
- Охуительно, кексик, - сказал Джек тихо, но бесстыже и довольно. - Просто охуительно.
Он, не глядя, швырнул гондон в урну, обтер быстро туалетной бумагой хрен, и заправился, не переставая глазеть на Риса, все еще стоявшего на коленях - в порванной одежде и с остывающей спермой на лице.
Просто. Чертовски. Идеально.
- До встречи, кексик, - Джек похлопал его по плечу - хотел было по щеке, но вовремя одумался - и щелкнув замком, вальяжной походкой выбрался из кабинки.
"Хороший день", - думал он, пока он шел по коридору к выходу. План отомщения мерзавцу, своровавшему десять миллионов долларов, готов; вечеринка окончилась удачно, и туда все еще можно было вернуться ради игры в шальную пулю.
Единственное, о чем подумал Рис, добравшись до умывальника и теплой воды: что здесь только что произошло и где... ну... можно было проколоть сосок.