не про Германиюслучилось так, что я познакомилась с одним украинским мальчиком, проживающим и учащимся в Польше, - Богданом, и знаете. в тот момент что-то надломилось во мне с надрывным скрежетом и рухнуло на дно Преисподней. где-то вдали горько зарыдал Сатана.
Бородач, выслушав мое покаяние по вконтакту, сказал только одно.
- Валя, ёбаный стыд.
возразить было нечего.
и нет. я не влюбилась. мое сердце на тот момент целиком и полностью принадлежало одному горячему, как тысяча пустынных ветров, афганцу, но знаете.
мальчик Богдан. он очаровал меня. ему 18, и когда он смотрит на симпатичных ему людей, лицо его озаряется светом и восхитительной детской радостью, а слыша комплименты, он опускает глаза и безуспешно старается спрятать улыбку. у Богдана пухловатые круглые щеки, юношеский жирок, как говорится, но голосом его можно резать сталь и шлифовать алмазы.
в чем подвох?
когда я однажды пошла с ним в магазин, расположенный неподалеку от нашего общежития, я увидела большую стойку с чупа-чупсами. большими, пошлыми чупа-чупсами. я и раньше ее видела, пару раз даже покупала эти сладковатые отбойные молоточки, но в этот раз я УВИДЕЛА.
и подумала
хочу.
хочу купить такой чупа-чупс Богдану и посмотреть. п.о.с.м.о.т.р.е.т.ь.
от этой мысли у меня резко вспотели ладони, в мыслях грянула мелодия Эннио Марриконе из Лолиты 97го года, а в глубине моей радужной души распустился голубой лотос, из которого выбрался новорожденный Гумберт.
Валя. ёбаный стыд. наверное, никто не должен был об этом знать - в особенности бедняга Богдан. но уже через пару минут я рассказала Богдану о своих соображениях.
окончание истории неинтересное. акта относительной педофилии я так и не совершила, чупа-чупс не купила, только пару раз пощупала эти чудные мохнатые коленки, которые Богдан взволнованно и смущенно сжимал, боясь, что моя рука может посягнуть на более сокровенные территории. один раз после вечеринки пришла к нему ночевать - в 4 утра.
и вроде бы все.
но не все.
когда я полетела обратно домой, я закрутилась на трансфере, чуть не потеряла свой чемодан, и совершила выматывающую пересадку в Москве.
девятичасовой полет до Владивостока стал сладковатым кошмаром.
на соседней паре кресел от меня сидели отец и его примерно-семнадцатилетний сын. точка. удивительно, как я не заработала косоглазие.
и знаете, не то чтобы я настолько отчаялась. я не отчаялась.
но в определенный момент я готова была резко стать писателем и уехать работать в какую-нибудь глушь. там поселиться в съемной комнате, и знакомясь с хозяйкой дома, выйти на задний дворик, пораженно застыть и потерять себя восвояси в круговерти порочных запретных мыслей.
я уже впечатала в свое истерзанное сознание образ 17летнего бугая, лежащего на поливаемом газоне. бугай листал бы кокетливо игроманию или популярную механику, болтал бы в воздухе волосатыми ногами, а потом поднял бы на меня взгляд и сказал бы голосом каменоломни:
- Колян.
жизнь.
за что.
и мне не очень стыдно за все что я сейчас написала. мне не стыдно.
я могу потом спокойно оправдаться 14 часами перелета и измученными коленками, которые после крошечных расстояний между сидениями, выглядят так, словно я полночи простояла на четвереньках.
я могу, конечно. но, тем не менее.
скажите, пожалуйста, это вообще нормально? с людьми должно такое случаться?
я имею в виду чупа-чупс и Игроманию.
действует ли так на людей Германия?