почти шесть утра. я пишу-несплю и слушаю, как в соседней комнате сопит Аркан, а в зале храпит отец... а я... я да. Я пишу
И не сплю а зачем? очередня зарисовка на тему СЕНСОРНАЯ ДЕПРИВАЦИЯ НИКТО НЕ ЧУВСТВУЕТ ТЫ НА ДНЕ АЩАЩАЩАЩАЩ гораздо важнее сна. по-любому.
благодарить надо сами знаете кого.
СЛЫШИШЬ ДА? Я ЗНАЮ ЧТО ТЕБЕ ДАЖЕ НЕ БУДЕТ СТЫДНО С УТРА итак, ледиз энд джентлмен. позвольте представить
Сайрен, драббл, НЦ, минет, ванная, ИЗМЫШЛЕНИЯ и, как ни странно, хуйня Наверное, это было здорово. То, что Саймон делал с ним.
Кирен, к сожалению, ничего не знал об этом, поэтому он только смотрел и воображал, как могла ощущаться каждая секунда, будь он нормальным человеком. Горячо. Безумно горячо - да, наверное. У Саймона сильно втягивались щеки, его губы крепко обхватывали невозбужденную плоть, и Кирен моргал, чувствуя навязчивое щекотное ощущение внизу живота.
Штаны Кирена были спущены до лодыжек, и Саймон постоянно гладил его ноги - тонкие и белые. Ни дрожи, ни стонов, ни вздохов. Как, в общем-то, и должно было быть.
Кирен не знал, что делать. Он смотрел безотрывно, не мог сказать ни слова, и странное надуманное чувство переполняло его, точно отнимало последнюю возможность дышать и двигаться. Кирен просто пытался представить хоть что-то, и даже если он делал это неверно, то в этом не было его ошибки.
Кирен вслушивался в тихие причмокивающие звуки и думал о границах происдящего. Когда Саймон решит, что достаточно? Наденет обратно на Кирена штаны, поднимется с колен и поцелует. Да. Наверняка поцелует - и будет целовать долго и вдумчиво, засовывая Кирену в рот язык. Или наоборот, жадно, нетерпеливо. Поцелуй будет, а до этого промелькнет граница, но какая? Кирен не мог кончить, он даже возбудиться не мог, и только вглядывался, вслушивался и представлял, вырывая из удушающей невозможности чувствовать хоть малую толику безрасудности, присущей живым.
А Саймон точно наслаждался этим - их маленькой шалостью в ванной. Он поглядывал на Кирена, ловил расстерянный взгляд, но не думал прерываться. Наверное, Саймон делал это здорово.
Кирен не знал, не представлял, не мог сравнить. Он даже не придумал то, как выглядел в глазах Джем в момент, когда она застукала их. Просто открыла дверь и застыла на пороге, широко разинув рот.
Ох, черт.
Саймон наверняка слышал тихий щелчок замка, наверняка чувствовал чужое присутствие - эту непереносимую неловкость. И он как будто намеренно только придвинулся ближе, шумно выдохнув. Наверное, так и должно было быть в их идеальном небольшом безрассудстве. В доме родителей в ванной на втором этаже. Саймон точно знал, что нужно было делать, а Кирен - нет. И потому он доверял Саймону.
Кирен опустил взгляд на черную мерно двигавшуюся макушку и неуверенным жестом запустил руки Саймону в волосы, осторожно сжав их. Кирен закрыл глаза, и дверь тут же оглушительно громко хлопнула, а следом отчетливо выругалась Джем, хотя ее голос и звучал уже где-то на первом этаже.
Саймон отстранился с тихим причмокиванием и прижался щекой к животу Кирена, так и не прекратившего ерошить и путать Саймону волосы. Кирен улыбался.
Вот она граница - неловкая и не влекущая за собой ничего хорошего. Кирену придется потом извиниться перед Джем и попросить ее, чтобы та не рассказала об увиденном родителям. И поговорить с Саймоном о том, что произошло и наверняка произойдет не единожды.
Но даже со всем этим их маленькое идеальное безрассудство было, черт возьми, действительно идеальным.