О Скуке и успехах.

[kritik-sama]

Автор: kritik
Рейтинг: PG-13
Жанр: размышления, столичная бытовуха
Пейринг: Данте/Неро
Предупреждение: возможно, ООС; стандартная и банальная ситуация постканона, когда наивный Неро решил, что в конторе Данте можно разжиться деньгами
Состояние: закончено.
Дисклеймер: коммерческой пользы с сего не имею.
Размещение: меня спрашивать
От автора: автор вполне вменяем, однако вот это может показаться далеко неадекватным. Писалось все ночью, поэтому на какой-либо смысл и обоснуй рассчитывать не стоит. Также хочу сказать, что официально посвящаю сей миник великой  balvarin, чьи арты сподвигнули на дантические измышления, и благодарно кланяюсь в пояс. С наступающим новым годом =)

О Скуке и успехах.

Несомненно, контора Данте была все ближе и ближе на пути к успеху. Клиентов становилось больше, все чаще мелькали среди заказчиков лица с признаками безбедной жизни – двойной подбородок, щеки до плеч и зализанные и ровно распределенные по лысине остатки волос. Клиенты эти были щедры и не скупились на оплату услуг, хотя чаще всего работа носила формальный характер «пришел, увидел, застрелил». Никаких разборок, внушительной силы демонов, неприкаянных и озлобленных, с которыми бы пришлось бороться особо старательно и кровопролитно. Гонорары увеличивались, а внешние долги Данте росли. На первый взгляд, два этих факта не могли быть взаимосвязаны, однако не стоило забывать о таком важном экономическом факторе, как сам Данте. Неро и не забывал.
Он вообще ожидал увидеть совершенно другой мир, жизнь, попав на работу в контору Данте. После определенных событий в его жизни Неро справедливо считал, что охотник на демонов – охрененный мужик. Более чем охрененный, и жизнь его была такой же обескураживающей, неповторимой: демоны, охота, встряски, драки и – чего уж там скрывать – девчонки. Насчет демонов Неро уже успел разочароваться. Конечно, приходилось иметь дело с этими ублюдками, но имел это дело Неро с выражением лица заправской поломойки, обнаружившей, что на бачке унитаза снова появился налет. Демоны были скучными, обещали одно и то же, грозились такими страшными словами, а в итоге могли ничего, что хоть как-то зацепило бы Неро. Только зря страдали люди и личное время охотника, которое бы тот мог потратить на нечто более полезное. Конечно, было неизвестно, чем можно было бы заняться в конторе Данте, кроме бильярда, сна и поглощения пиццы. Это за первую неделю успело так осточертеть, что поиск альтернативы становился почти необходимым.
Охота на демонов со стороны Данте была чем-то вроде локального апокалипсиса. Хотя не все так серьезно, если не обращать внимания на разрушенные в ходе борьбы дома, административные постройки, угнанные транспортные средства и притирки с правоохранительными органами. Возможно, именно так охотник отрывался за все часы безделья в конторе, когда с клиентом временами бывал дефицит.
С девчонками дела обстояли сложнее. Данте был любимчиком у девушек, а сам он являлся бессмертным ценителем женской красоты, покорнейшим ее обожателем и неисправимым подкаблучником. Что возвращало все рассуждения к вопросу о долгах и клиентах с веером подбородков. Они отстегивали неплохие гонорары, которые тут же испарялись куда-то в небытие, а на немой вопрос в глазах Неро Данте отвечал лишь пожиманием плеч. Хотя какую-то закономерность во всех этих исчезновениях Неро отследить смог. Они происходили после очередного звонка, очередных благодарностей клиента и очередной работы. Данте с кем-то говорил по телефону и с озлобленным выражением лица выслушивал чьи-то напутствия, заканчивавшиеся кратким и лаконичным ругательством Данте и одной и той же фразой:
- Совсем сдурела женщина!
Женщина.
Данте был подкаблучником и не мог врезать какой-то бабенке за то, что та так неприкрыто обкрадывала его, опираясь на какой-то давний-давний долг, который наверняка уже с лихвой покрыли денежки толстосумов. Конечно, толстосумов было непростительно мало (хотя и больше чем обычно), но, Неро был уверен, они не зря так боялись за свою жизнь, что с легкостью расставались с подобными капиталами. Сейчас Данте мог бы спокойно пиарить свою контору где-то на уровне подпольного телевидения (не по официальным же каналам показывать рекламу компании борьбы с демонами), а вместо этого он накапливал различные долги и задумчиво плевал в потолок, когда заканчивалась пицца.
С пиццей и клубничным мороженым все было не лучше. У разных поставщиков имелся свой зуб на Данте – тот все обещал, что «обязательно потом за все заплатит, просто с деньгами небольшой напряг…». Вечный денежный напряг, синдром экономического идиотизма, который временами выводил Неро, начавшего поддаваться этой атмосфере унылости и безделья. Поставщики терпели, терпели, терпели, терпели… Поставщики вообще были до неприличия терпеливыми людьми и с непередаваемым выражением лицами выслушивали объяснения Данте. Как-то удавалось выкручиваться из всего этого, но ровно до следующего заказа.
Хотя как бы Данте не проводил свое свободное от работы, да и рабочее, время, мужиком он оставался охренительным. Девушки таяли при взгляде на него, а сам он являл собой концентрацию брутальной небрежности, с очарованием которой было весьма сложно бороться. Истинный кобелизм ничуть не портил картины маслом в портрете Данте, а только прибавлял конкурентную остринку: кому же удастся прижать к ноге Данте первой?..
Подобное огромное внимание слабого пола всегда развивало в людях образца Данте какую-то чуть завышенную самооценку и привычку каждый день проводить как последний – весь день спать на рабочем месте, закинув руки за голову, а под вечер собираться на любовные подвиги со всей ответственностью дела. Его ждали полумрак стрип-бара, полуголые фигурки симпатичных дамочек и выпивка. Некоторые вечера Данте проводил дома в весьма похожей обстановке – полумрак конторы, хмурый, уставший от ничегонеделанья собеседник и бутылка виски в компании двух стаканов.
В эти вечера Неро особенно хорошо понимал, насколько точно он не ошибся. Данте относился к коллеге с добродушием, искренней веселостью. Он травил байки редких рабочих будней, называл Неро «пацаном», ероша его волосы, и выслушивал истории Неро, одобрительно кивая головой. Это никак не придавало ощущения, что Данте за такие редкие порывы души можно было выдавать нимб для освещения рогов, но вечера в компании с ним были самыми ожидаемыми в рабочем графике.
Иногда Неро все же не выдерживал атмосферы лени, казалось, впитавшейся даже в окна конторы – чтобы открыть их, приходилось прикладывать немало силы, но закрывались они еще тяжелее. Да, Данте был мировым мужиком; да, ему неуязвимость прописана по паспорту; да, время от времени весело было проводить вечера в компании с танцовщицами и визуально изменять Кирие, глядя на них; да, работа иногда находилась для охотников; да, номинально им платили неплохо. Однако поверх всех этих благосклонных аргументов было впечатано одно большое «но» - они с этого ничего не имели.
Однажды Неро, впервые придя к таким неутешительным выводам, втихую откопал алкогольную заначку Данте и самостоятельно ее уничтожил, доведя себя до зеленых демонят, у которых было насмешливо-довольное лицо Кирие и которые водили вокруг Неро хоровод. Толи организм тогда сказал свое напутственное «бай», то ли эстетика Неро не выдержала этого, но охотник провалился в пьяное и воздушное беспамятство, которое по утру всегда оборачивается безжалостным похмельем. Неро осознал, что пить так много не стоило, но подобное раскаяние результатов не принесло. Выхаживал его тогда Данте, тогда же и произошло то самое доказательство, что от скуки люди готовы заниматься чем угодно и открывать в себе новые грани собственной личности. Вообще-то Неро думал, что такие кошмары случаются по пьяни, еще до похмельного утра, но, видимо, Данте по душе было совратить мальчишку, когда тот на каждый звук отзывался болезненным стоном, а на резкое движение – недурственным матом, еще раз показывающим, что работа с Данте приносила какие-то результаты.
Неро был уверен, что происходи это все на лоне трудовой активности и занятой деятельности, а не полного безделья и нетерпеливого ожидания нового заказчика, Данте не стал бы так поступать, да и сам Неро бы сопротивлялся настолько, чтобы действительно показать свое несогласие. Однако…
… что вышло, то вышло. Опыт с мужчиной и мировым мужиком показался Неро приемлемым, поэтому эту практику он позволил оставить на всякий случай, на крайнюю меру. Данте, похоже, так не думал и обзавелся привычкой переходить к средствам крайней меры все свободное от работы время. А если учесть, что работа приходила достаточно редко…
Неро был уверен, что хуже уже не могло быть. Совесть его не мучила по поводу такого бесчестия, а само бесчестие становилось постпыткой для задницы Неро довольно часто. Из-за него чуть не был упущен клиент, а в последний раз они не заметили, что их затопили соседи сверху. Хотя в ванной сложно увидеть, что стены и пол офиса заливает вода, оправдания им не было. Так говорил сам Данте, глядя на безвозвратно загубленный бильярдный стол, посеревшие стены и болото на полу высотой в десять сантиметров.
Воду выгребали обеими руками и с зажатыми в них ведрами, а вот с бильярдом обстояли проблемы. Дерево и ткань впитали воду и теперь на этом потемневшем, тяжелом от влаги чудовище невозможно было играть. Грустно, ибо бильярд был одной из немногих отрад, помогавших прожигать скуку.
Поэтому Данте решился позвонить. Неро смотрел, как тот хмурится, набирая какой-то номер, и как удивленно моргает, когда на звонок ответили почти сразу.
- Да, я. Нет, денег все еще нет. Ты их постоянно забираешь. Нет, все в порядке, просто… хммм, мне нужно немного в долг взять, тут беда одна произошла. Да, в долг. Слушай, женщина, меня просто затопили, и мой старый стол теперь непригоден. Да, ты мне сотню раз говорила, что его лучше залакировать. Я просто прошу денег в долг… Отлично! Я сам буду искать себе клиентов, без твоей наводки. Спасибо за помощь.
И привычное, после того, как Данте повесил трубку:
- Совсем сдурела женщина.
… через час им доставили новый бильярдный стол.
И Неро искренне верил, что дела конторы шли в гору.