наверное, пора сделать небольшой сборнопост фиков, которые я написала за последний месяц

Камски/Коннор
Совершенные ответы: ПГ-13, психология
Слишком долгий и в чем-то даже утомительный процесс: R, односторонний Хоннор, Хэнк страдает, Коннор социализируется
Сочленение чувственных функций: порнуха, роботоебля

Хэнк/Коннор
Режим кашек: НЦ-17, отношеньки, флафф
Окей, гугл, куда исчез Коннор: НЦ-17, стриптиз, юст, роботоебля

РК-900/Гэвин
Джентльмен, кутила, ухажер: НЦ-17, дабкон, юст, Гэвин односторонне впиздошен в Коннора
Как протекают трубки: R, странные роботы, странный эротизм, все странное

@темы: Фанфики, Detroit: Become Human

---

АТТЕНШН

дамы и господа,

в связи с непростой материальной ситуацией на данный момент, доведенной до конфликтной, я нагло предлагаю вам коммишины на фики по фандомам и вашим оригинальным персонажам
90рэ/1800знаков(1 страница)
здесь можно увидеть примеры моих последний работ

пишу по различным фандомам. наиболее актуальные сейчас: One Piece, Fullmetal Alchemist, Borderlands и Detroit:Become Human
разные жанры, рейтинги и направленности

фик по завершению будет безраздельно принадлежать вам

если вы заинтересованы в получении фика от меня на таких условиях, пишите в личку

с уважением,
Юрий-Терминатор

P.S.: а если фик вам настолько понравится, что вы захотите предложить больше, то тоже не буду сопротивляться. отчаянные времена требуют отчаянных мер

@темы: Фанфики, One Piece, Fullmetal Alchemist, Коммишены, Borderlands, Detroit: Become Human

---

все побежали, и я побежал

свое триумфальное возвращение на даайри я начну с двух новостей, хорошей и странной:

1. я защитила диплом и вроде бы теперь свободна, а все равно молчу. кто-то с радости назаписался в команды и понабрал конкурсов как дурак махорки и теперь разгребает. время бежит куда-то слишком стремительно, сроки мгновенно превращаются в дедлайны, и я даже не успеваю отвечать на умылы (ОКСЮМОРОН Я ВСЕ ПОМНЮ ОТВЕЧУ)
все написанное по борде я планомерно несу на битву, но, у меня есть пара фичунь, которые не про битву, а про любовь. учитывая то, что с недавних пор я насадилась на Saints Row, как хурма на вертел, фанфики из серии м!босс/мэтт миллер были лишь вопросом времени. кто хочет приобщиться, вот вам рожа моего босса для более яркого представления
раз
два
три

и вот вам фанфики
О чем говорят у писсуаров
Обращенный, но не полностью

+фанфик смесь джекорисов и фнафа для тех, кто тусуется здесь ради борды
Два с половиной часа для ложки от пюре

2.

неприятное

собсно, я хотела поговорить с вами кое о чем важном. интернеты гремят который день, новостные сайты и всевозможные жж обмусоливают тему со всех сторон, и я пока не уверена, как на все это реагировать.
наверное, все уже в курсе про флэшмоб #ЯнеБоюсьСказать/#ЯнеБоюсьСказати, в котором жертвы сексуального насилия и домогательства делятся своими историями. кто-то пишет прямо в соо, кто-то выкладывает на своих страничках, проставив соответствующий хэштег, чтобы видели все.
тысячи-тысячи историй, среди которых моя оказалась не самой страшной. но даже у меня в комментариях сплясал какой-то гений, от сообщений которого меня буквально морозило и тошнило.
блоггеры стебут, пишут саркастичные посты-ответы и обесценивают, мужчины и женщины, которые до сих пор верят, что насилуют лишь легкомысленно разодетых девиц с боевым раскрасом и зовущим взглядом, учат самообороне, кто-то кричит, что все это фарс, попытка обесценить традиционные ценности, интервенция и эспионаж. лобби лгбт продвигает феминизм и мужененавистничество, много-много самых идиотских предположений, озвучивать которые - неблагодарное дело.
там пытаются продвигать идеи стыда и самадуравиновата, но слава андрасте, в этот раз разумных - большинство.
я просто читаю чужие истории, вспоминаю свои, не только с насилием, а вообще этот постоянный страх и прочее дерьмо, когда ты объект, а не человек, когда к тебе прикасаются против твоей воли, и ты должен чувствовать себя польщенным, - читаю и плачу от понимания, что мы не просто заговорили. нас слушают.

@темы: Фанфики, Я, Мысли, мозгом наружу, «Петр I прорубил очко в Европу» (с), люди, обнимашки и любовь, ПРИГОТОВИТЬСЯ К ПРОКАЛЫВАНИЮ ПОЗВОНОЧНИКА! ОБНАЖИТЬ ПЛОТЬ! ЗАСОЛИТЬ РАНЫ!, у джонни гэта клевые очки

---

аттракцион щедрости? невиданной?

давайте поможем юре не сойти с ума и... снять напряжение? иначе я сойду с ума от этого диплома
фу, простите.
короче, вы приходите и, если хотите, говорите

Юра, запили мне /пейринг+ключ/

и я вам пилю, скорее всего какой-нибудь нищебродский драббл, а если не драббл, то мы еще с вами потолкуем об этом

но в любом случае пилю

короче, энибоди.

спаситеспасибо

@темы: Фанфики, ПРИГОТОВИТЬСЯ К ПРОКАЛЫВАНИЮ ПОЗВОНОЧНИКА! ОБНАЖИТЬ ПЛОТЬ! ЗАСОЛИТЬ РАНЫ!

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

выкладывать или не выкладывать

господа, насущный вопрос.
у меня тут вырисовался ченслэш, по борде, кншно, плюс в достаточно небольшом формате, очень бездуховно вышло. плюс, в связи с некоторыми обстоятельствами, если я и буду выкладывать его, только под БС
посему у меня три вопроса:

1. здесь это хоть кому-нибудь надо? если надо, маякните в комментах, я заброшу вас в БС

2. как вы вообще относитесь к ченслэшу? был ли у вас опыт ИЗНЕМОГАНИЯ по ченслэшному пейрингу именно потому, что один из участников переживает этот трепетный, чувственный период взросления? тиллен, учихацест

3. я пидорас?

не знаю насчет фсб, но если вас это беспокоит, то не надо

@темы: Фанфики, люди, обнимашки и любовь, ПРИГОТОВИТЬСЯ К ПРОКАЛЫВАНИЮ ПОЗВОНОЧНИКА! ОБНАЖИТЬ ПЛОТЬ! ЗАСОЛИТЬ РАНЫ!

---

я согрешил очередной зарисовкой.

и никто не умер. передавайте пламенный привет Кешику Педерасту

В какой-то момент Рис не выдерживает и говорит Джеку, чтобы тот пошел нахуй.

Джеку, Джону, герою, красавчику и сраному мудаку.

А когда тот удивленно открывает рот, свой дурацкий-дурацкий рот, Рис повторяет снова, натурально смакуя каждое слово, слог, букву, выдыхая слова почти в экстазе:

Иди нахуй Джек.

А потом еще раз и еще.

Рис вскрикивает, отшатывается в сторону - Джек изо всей силы бьет по стене в паре сантиметров от его головы. Резко пропадает желание повторять скучные грубости от такого жеста, слова комом застревают в горле, горчат страхом.

Рис судорожно сглатывает. И получает по носу. Он даже не сразу понимает, что случилось - Джек бьет быстро и прицельно. Боль разливается по всему лицу, тупо пульсирует в ушибленном затылке, а Джек продолжает над ним стоять, глядя требовательно и зло.

Рис молчит, облизывая разбитые губы, а потом выдыхает, отводя взгляд:

- Ты герой, Джек.

Ты мудак.

Джек смеется и еще ближе прижимается к нему, наверняка все еще недоволен, постоянно недоволен, засранец. То Рис говорит слишком тихо, то неискренне, то не смотрит в глаза, и оттого у Джека ощущения, словно Рис ему лжет.

- Опять взгляд опускаешь, кексик.

У Джека стоит, Рис это чувствует и задыхается от собственной тупости.

Джек тоже все чувствует.

И у Риса только один вопрос: что вообще происходит?

У них с Джеком один офис на двоих, один распорядок дня и небольшая разница в зарплате, здесь, конечно же, никаких проблем нет - Рис даже не совсем понимает, почему Джека так принижают с его потенциалом, стремлением и умением вертеться среди обстоятельств. Рис чуточку пристрастен, но даже в этом случае его пристрастие добавляет к общему впечатлению не очень много.

Пристарстие.

Рис поднимает взгляд и в упор смотрит на Джека и повторяет снова:

- Ты герой, Джек.

Говорить почти невозможно, ощущение такое, что у Риса опухло все лицо, хочется срочно запереться в ванной и вымыться от крови и чужих взглядов. Джек улыбается, все так же смотрит, а потом, хлопнув Риса по щеке, отходит за свой стол и утыкается в монитор, мгновенно отключаясь от происходящего вокруг.

Рис медленно по стенке сползает вниз и пару секунд гипнотизирует взглядом пол. А если посмотреть чуть выше, думает он, то можно увидеть чужие ноги в сапогах.

Отличное начало рабочего дня.

Рис встает и на подгибающихся коленях идет в уборную. Он запирается там на полчаса и все это время шумит водой.


В их первое знакомство Джек представляется Джеком, словно намеренно проверяя Риса на какое-то свое очередное личностное дерьмо. Рис тогда про личностные виды дерьма Джека ничего не знает, но как оказывается, проверку он проходит удачно, проигнорировав имя “Джон” на чужом бейджике и при рукопожатии - слишком уж крепком - ответив:

- Очень приятно, Джек. Меня зовут Рис.

Рис не знает, какие силы вынуждают Джека носить этот проклятущий бейджик, но в их офисе, да и на всей станции Джека никто не зовет этим странным именем, похожим на рудимент.

Рис даже не всегда вспоминает настоящее имя Джека.

Зато он отлично помнит, как после первого рабочего дня он с Джеком обменивался шутками. Они обсуждали итоги работы, приятно продуктивной для такого новичка как Рис, Джек похвалил его, а потом похвалил себя, такого мудрого наставника и коллегу.

Тогда все еще звучал шутливый тон:

- Ну и кто герой?

Иногда Рису кажется, что все это произошло в соответствии с каким-нибудь суперхитрым планом Джека. Потому что другого выхода из ситуации Рис так и не смог найти, даже проанализировав эту коротенькую беседу сотни раз.

Героем тогда был Джек, и с этим Рис бездумно согласился, легкомысленно, по-идиотски легкомысленно. И Рис сказал:

- Ты герой, Джек, - и улыбнулся Джеку, устало, но искренне. - Да, ты сегодня герой.

Здесь-то и Рис и поставил большую жирную точку, провел черту, что угодно, не поддался странному чувству тревоги и решил отчего-то, что жизнь в Гиперионе с таким немного сумасшедшим, но обаятельным коллегой будет если не простой, то хотя бы интересной.

Рис был прав практически во всем, кроме одного.

Джек всегда герой. На то, чтобы понять это, у Риса ушло немного времени.


Джек задумчиво расхаживает по кабинету, на что Рис не обращает ни малейшего внимания. До конца рабочего времени остается чуть меньше часа, и Рис вот-вот может проштрафится с этой программой - где-то в коде он допустил ошибку, программа регулярно дает сбой, но вот найти опечатку никак не удается. Ни специальные поисковики, ни даже проверка вот так, по старинке, не помогают от слова совсем.

И Джек еще расхаживает. Задумчиво, по кабинету - туда-сюда, закинув руки за голову и что-то тихо насвистывая-напевая-бормоча себе под нос. У Джека засосы на шее и под левым ухом, а еще немного мятая футболка. Джек вчера был в ней же, Рис запоминает такие дурацкие детали, потому что Джек сам рассказывал ему о том, как важно следить за собой и своей охренительностью.

Тогда, правда, речь шла немного о другом - о Рисе и его дурацких волосах, которые приходится постоянно убирать в хвост, чтобы они не мешали работать. Джек тогда прочитал лекцию, в своей манере, конечно же, а потом посоветовал Рису:

- Обстреги хуевины, кексик, ты смотришься в них, как пятнадцатилетний нерешительный девственник… что недалеко от правды, но даже так не надо усугублять свое положение.

Рис внимательно смотрит в бумаги и старательно материт себя в мыслях. Джек вальяжно поворачивается к Рису спиной, и начинает мерить шагом небольшой квадрат между их столами. Когда Джек проходит мимо стола Риса, он каждый раз почти вплотную прижимается к нему бедром - к столу. Не к Рису.

Рис читает. Ошибка должна быть где-то в начале, так как сбой происходит стандартно на начальной загрузке программы. Окно интерфейса открывается без проблем, приветствие, настройка система.

Рис на пару секунд выпускает бумаги из рук и сильно-сильно трет вспотевшие ладони о свои брюки.

Топ-топ-топ.

От напряжения у Риса сохнет в горле, смотреть на сплошные столбцы букв и цифр становится трудно. Рис почти уверен, что Джек не обращает на него никакого внимания, Джек всегда так странно думает, особенно когда по-настоящему вдохновлен, он замыкается в себе и к нему страшно даже подходить, пока Джек не будет готов сам поделиться идеей.

Сам Рис работать не может.

Ну и к черту все.

Рис открывает экран коммуникатора и оставшиеся двадцать минут лазит по сайтам быстрой доставки. Еда, фильм на вечер, можно будет позвать Вона, чтоб было веселее.

Когда Рис собирается домой, он старается издавать как можно меньше звуков: Джек явно еще на пару часов застрянет тут, так часто происходит. Джек всегда приходит раньше, а уходит позже, словно ничего в его жизни, кроме этой сраной работы нет.

Рис боится, что через пару лет он сам начнет поступать точно так же.

Джек окликает его у самого выхода, называет опять какой-то дурацкой штукой - Рис на тот момент глубоко в своих мыслях, но на голос Джека он реагирует незамедлительно.

- Как там с поиском ошибки, пирожок?

Рис досадливо морщится.

- Никак.

Джек зачем-то щелкает пальцами и эффектно валится на свое кресло.

- Проверь завтра на другом коммуникаторе, кексуля, общий офисный опять, кажется, забагован экстранетными вирусами по самое небалуй.

- В смысле?

Джек улыбается, а Рис, постепенно осознавая сказанное, хмурится.

- Откуда ты знаешь?

Джек хмыкает и разводит руками:

- Элементарно, кексик, - он улыбается. - Сегодня все приложения на нем давали сбой. Даже официальные.

Рис шумно выдыхает.

- То есть, Джек. То есть, ты об этом знал, но молчал?.. Ты знаешь, сколько времени я потратил, пока искал ошибку?

- Минут пятнадцать?

- Джек.

- Мне казалось, ты рассматриваешь меня сквозь эти свои чрезмерно длинные волосяные отродья, которые я тебе, кстати говоря, уже не раз советовал обстричь…

Рис молча показывает Джеку фак и, не дослушав очередного бреда про свои волосы, выходит из офиса, от души хлопнув дверью. Джек неприязненно морщится и негромко договаривает, раз уж смысла повышать голос больше нет.

- ...иначе тебе обстригу их я.

А то Рис со всех сторон получается каким-то чересчур стремным. Ну, почти со всех - характер у тыковки на удивление препаршивый, да и ноги ничего так.

А так - сплошная катастрофа.


- Ты герой, Джек, - говорит Рис, как только его припирают к стенке. Он говорит это на выдохе, не отводя взгляда, четко, ясно, чтобы его слова не звучали, как отмашка. Джек смотрит на него, а потом отступает, приковав тяжелый взгляд к шее с парой бледных засосов.

У Риса чуть мятая вчерашняя рубашка, и в ее кармане лежит письменная жалоба от службы доставки на то, что заказчик так и не появился дома до самого утра. Рис оплатил штраф, взял с собой холодную, чуть задеревеневшую пиццу на работу, а микрочип с фильмом сунул в руки первому встречному.

Рису совершенно не понравилось то, что он сделал, но сожалеть об этом он себе не позволяет.

- Спасибо за подсказку с коммуникатором, - ровным тоном говорит он. - Я сегодня проверил, дело и правда не в программе.

И вжимает голову в плечи - Джек склоняется к нему, оскалившись довольно. У Риса напоминанием тут же начинает ныть лицо, затылок.

- Не за что, - шипит Джек. - Будешь мне должен.

Рис недовольно поджимает губы, отворачиваясь и, как только появляется возможность, сворачивает в сторону выхода, к уборной, чтобы с десяток минут пошуметь водой, умыться и задавить удушливую истерику.

Рис отсчитывает шаги: раз, два, три, четы… Он вскрикивает, еле удерживается на ногах, а потом его снова тянут за волосы, чуть ли не вырывая их с корнем из головы. Джек почти швыряет его спиной на пол так, что Рис охает от боли и хватается за голову. Перед глазами медленно расплывается потолок, Рис видит чьи-то ноги в сапогах и матерится, когда Джек с размаху садится ему на живот. А потом сползает на бедра.

Рис смотрит в чужое лицо, бледное от злости. Джек наклоняется, вжимается грудью и животом в Риса.

- Кексик, - выдыхает он. - Ебаный ты кексик. Ебаный, правда? Хорошо ебаный?

Рис не отвечает, расфокусированным взглядом впившись в левую руку Джека.

Зачем ему ножницы. Он убьет Риса?

Джек склоняется ниже, жадно вдыхает, ерзает на чужих бедрах. Он хватает Риса за затылок и медленно тянет с волос резинку.

- Что, решил проверить? - неуверенно усмехается Рис и зажмуривается, когда рядом, совсем рядом в ковер втыкаются ножницы, неприятно звякнув металлом. У Риса дрожат колени.

Он видит лицо Джека так близко, когда тот поворачивается в сторону, Рис разглядывает его ухо с парой старых заживших проколов. Рис шумно сглатывает, ему плохо до пятен перед глазами. Рис хочет облизнуть это ухо, укусить, он уже не понимает, почему стонет. Кажется, Джек, сам того не замечая, медленно трется о него, или это Рис трется. Невозможно дышать - комната, вся станция и вселенная навалились на Риса сверху, придавив его под собой.

Джек наматывает волосы Риса на кулак, другой рукой он выдергивает ножницы из ковра.

- Смотри-смотри, кто-то уже готов кончить, просто оказавшись подо мной.

Он болезненно дергает Риса за волосы, клацает ножницами и вжимается сам, облизываясь. Рис бездумно смотрит на его приоткрытый рот.

- Я говорил тебе обстричь эту поебень, Ризи.

Да, Джек, думает Рис, о да, говорил-говорил-говори-говори-говори…

- Я решил сделать это сам, раз ты все никак не решишься.

О чем мы вообще говорим, Джек. Ты тоже не понимаешь, что происходит?

Джек снова клацает ножницами, а потом заводит их Рису за голову. Рис боится, что после такого он будет кончать только от одной мысли о стрижке.

- Вжик-вжик, Ризи, и уже хоть немного да мужик? Да?

Рис жмурится и кивает. Его всего трясет, когда Джек поднимается с него. Рис чувствует себя опустошенным, выкрученным и измученным. И в его удивительно полегчавшей голове нет ни одной мысли.

До конца рабочего дня отрезанные волосы так и лежат на полу, Рис намеренно ходит по ним, и открытую шею припекает чужой взгляд. После работы Рис посещает стилиста, блокирует контакт Джека в корпоративной сети, а на следующий день подает прошение о переводе в другой отдел.

Таким мерзким Рис еще никогда себе не казался.


Рис бежит, не разбирая дороги. За спиной слышатся выстрелы, крики, по громкоговорителю приятный женский голос сообщает о нападении некой Зарпедон и Забытого Легиона.

Рису, честно говоря, наплевать. После того, как рядом с ним на ошметки разлетелась голова его коллеги, Рис понял, что ничего из этого ему интересно.

Кто такая Зарпедон. Забытый Легион. И почему они убивают все, кого видят.

Рис с удовольствием спросил бы. А потом угостился бы пулей.

И умер бы. Умер бы, как Майк. Так же - голова на куски лопнула бы, разломалась бы от выстрела из снайперки.

Рукой Рис зажимает себе рот и резко тормозит - он на распутье. Со стороны одного из коридоров доносится шум, за спиной разносится шум, выстрелы-выстрелы, Рис кричит, пытается кричать, когда ему резко зажимают рот ладонью и оттаскивают в пустой офис с кучей трупов.

- Уеба, - зло шипит Джек, естественно, это Джек. Так хорошо, что это Джек. - Сбежал, просто взял и сбежал.

Рис с ужасом таращится на него, понимая и не понимая, о чем Джек ему говорит.

Это что… разборка? Посреди всего… этого? У него были целые полгода, чтобы разобраться. Почему именно сейчас?

Рис пытается взглядом показать Джеку на дверь, шум выстрелов все ближе, и Рису все никак не дают сказать, что хотя бы сейчас не надо быть чудаком. Надо быть обычным человеком и пытаться спастись.

Давай спасемся, Джек. А потом хоть сам убивай.

- Они за мной, - шепчет Джек и отпускает Риса. Тот судорожно и жадно дышит, вжимается в стену, чтоб его не было видно сквозь окна офиса.

- Что ты натворил? - еле слышно отвечает Рис.

- Разве это важно? - Джек, конечно же, самодовольно хмыкает, почти расцветает на глазах. - Они за мной, тыковка, и потому я всех спасу.

Он оглядывает трупы, кровавые разводы на полу.

- Ну, почти всех.

Рис грустно улыбается и манит Джека к себе пальцем. Рису страшно настолько, что он готов начать щипать себя, царапать до крови, только чтобы вырваться из этого кошмара. Джек, кажется, совершенно не испуган, его выдает лишь бледность и немного дерганные движения. Он подступает ближе к Рису, прячась в тени. Их не рассмотреть теперь в окна офиса, и потому Рис позволяет себе то, на что он так и не решился, пока у него была нормальная возможность - ну, насколько это можно назвать нормальным.

Рис целует Джека, обхватив его красивое лицо обеими ладонями, а потом ломким голосом говорит ему, не отрываясь от приоткрытых губ:

- Ты герой, Джек.

Джек грубо хватает Риса, целует в ответ, коротко и колюче, а потом уходит, оставив Рису на прощание зажигательный револьвер и дыхпаек с маленькой вместимостью.

Минута за минутой, капля по капле - Рис доползает до шкафа и вывалив из него труп, садится в подсохшую лужу крови и прикрывает за собой двери так, чтобы сквозь темный просвет ничего нельзя было увидеть.

Рис сидит так, закрыв глаза и заткнув уши, и ждет, пока кошмар не кончится и пока Джек не спасет их всех.

То есть, почти всех.

И в первую очередь, самого себя. Больше - внезапно понимает Рис - ему ничего не надо.

@темы: Фанфики, мозгом наружу, «Петр I прорубил очко в Европу» (с), люди, обнимашки и любовь, ПРИГОТОВИТЬСЯ К ПРОКАЛЫВАНИЮ ПОЗВОНОЧНИКА! ОБНАЖИТЬ ПЛОТЬ! ЗАСОЛИТЬ РАНЫ!

---

пока я тут изображаю работу над дипломом

увидела у  Серпентария и бессовестно утащила. пора начинать признавать себя как тип годного фикрайтера

1. Опишите себя так, как описали бы персонажа, которого вводите в текст.
...тронувшийся было автобус остановился, и в открывшуюся переднюю дверь ввалилась странного вида девица, запыхавшаяся и взъерошенная. Буркнув "спасибо" водителю, она прошла к задним сидениям и, вздохнув с тоской, ухватилась за поручень: все места были заняты.
Девица была высоченной, и потому сразу создалось впечатление, что она заняла собой половину свободного пространства. На ее неухоженном лице наблюдались все признаки тяжелого студенчества.

Почти все время она простояла, заткнув уши наушниками и что-то беззвучно напевая.
- Ну ебана, - сказала она тихо, вытаскивая из кармана телефон и выдергивая наушники. - Да, мам? Нет, мам, я еду, но не домой. Да.

Автобус остановился на секунду, девица, сурово поджав губы промолчала. "Остановка Единорожная", - сказал приятный женский голос из динамиков. - "Следующая остановка Лепреконское золотишко".

Динамики замолкли, и девица тут же продолжила разговор.

- Бинго! Да-да-да, мам, ты о моем дипломе печешься больше, чем я. Да, я понимаю. Слушай, а можешь отключить Аркашку от зарядника? Я забыла, когда собиралась в универ. Я не перестану называть свой ноут по имени. Хорошо, спасибо, обязательно позвоню.

Она прекратила разговор и воткнула обратно наушники. Пустым взглядом девица уставилась в окно и горестно прошептала что-то, что очень походило на "Ну почему я не бухаю?". Однако, скорее всего, странная дама сказала нечто другое, а пронзительный шум колес старого автобуса какой-то корейской марки просто все исказил и испортил.

Хотя черт его знает

.....

2. У вас есть какой-нибудь особый ритуал, который вы выполняете до/во время/после написания текста?
3. Какие фики вы любите писать больше всего?
4. Есть ли какие-нибудь фикрайтеры, которые вас восхищают? Кто, почему?
5. Сколько слов вы способны написать за один час, если очень сильно сосредоточитесь?
6. Первый фик/пэйринг, который вы писали (если джен, опишите сюжет).
7. Вдохновение, время или мотивация? Выберите две вещи из трех.
8. Почему вы пишете?
9. Вы планируете писать что-либо, помимо фиков?
10. Что вас больше всего вдохновляет?
11. Самое странное, что вы когда-либо писали/думали написать.
12. Уже написанный фик, который вам хотелось бы написать лучше (объясните, почему и как хотелось бы его изменить).
13. Любимый фик другого автора.
14. Сайд-пэйринги (дополнительные к ОТП пэйринги), которые вы любите вставлять в текст.
расскажу только про борду с:
и-и-и-и, во-первых! Ниша+Джек, Ниша+Рис, все втроем страстно и греховно, ибо я очень люблю Нишу и считаю, что именно она инициатор какого-нибудь НАСТОЯЩЕГО ВЕСЕЛЬЯ
во-вторых! Майя+Криг с тех пор как я посмотрела официальное видео дополнешки, я поняла, что вот оно. один из немногих канонных гетных пейрингов, которые я согласна принять и полюбить всем сердцем
ПОНИМАЕТЕ
ПРЕЛЕСТНАЯ ЛЕДИ
ОБЕРНИСЬ

в-третьих, односторонний Тимоти/Рис фейра прости. здесь я даже оправдываться не стану, а просто пойду наточу свой топор
далее, Иветт/Вон. даже объяснить этого не могу. высокая стервозная горячая женщина и невысокий мускулистый плюшка с бромансом головного мозга с:
и последний - Вильгельм/Тимоти когда рядом, конечно же, не проходит Рис и в жизни Тимоти не идет все по пизде.
ГИЛТИ. ПЛЭЖА


15. О чем вам нравится писать, чем стыдно поделиться с окружающими?
я... хм-м-м-м?.. не знаю?
честно говоря, ничего в голову не приходит.
мне не стыдно года так с 2013, вероятно, я прошла тяжелые учения активной некрофилией и Старшей Эддой
можно было бы назвать омегавёрс, но это, скорее, из серии синего экрана смерти, чем из чего-то стыдливого. хДД один раз попробовала и БОЛЬШЕ НЕ МОГУ

хотя мне в принципе стыдно за все, что я пишу хДД априори хДДДД

16. Вы предпочитаете создавать план и структурировать идеи заранее, или придумываете сюжет по ходу написания?
17. Можно ли сказать, что вы пишете быстро?
18. Сколько вам было лет, когда вы начали писать?
19. Почему вы начали писать?
20. 4 предложения из фика, которым вы гордитесь.
Чистые руки

Толпа равнодушно шла мимо, не оборачивая на них даже смазанных лиц. Туман огибал скамейку, на котором Джек и Рис зло и болезненно целовались, словно это был последний уцелевший островок мира, с которого было довольно. Не было ни людей, ни воздушного города, ни даже пустых одиноких барж. Кажется, Рис плакал, потому что очень боялся смерти, а Джек прекратил разоряться ругательствами и описаниями того, насколько же крепко он хочет убить Риса собственными, блять, руками.

немного плюса моему чсв.
...или минуса

@темы: Фанфики, Я, люди, обнимашки и любовь

---

короче

однажды  КЁШ ПЕРЕДАСТ сказал мне, мол, Юрец, а, Юрец, очень хотелось бы фичка, где Тимоти влюблен и страдает, а Рис влюблен, но не страдает, ибо влюблен он в Джека и все у них норм, в пределах допустимого

ладно, Кеш, ответил я. намек я понял, будет тебе фичок.

через два дня я рыдал, составляя план и понимая, что уже на уровне простого представления сюжета я ушла в грусть и мокруху.
как всегда



Кеш, прости, каялся я. прости, Кеш.
Юра, ответили мне, просто пиши.
что, собсно, я и сделал.

это длилось долго - целый март, бету я так и не нашла, и вряд ли найду в ближайшие месяца три, так что.

даю вам кусок моего пылающего сердца, огонь моих чресел, луну моей жизни, свет моих порушенных надежд

я написала большой фичок по джекорисам и со всей любовью и нежностью несу его вам


Кофе с гранатой
Красавчик Джек/Рис, односторонний Тимоти Лоуренс/Рис, намеки на Джек/Рис/Ниша
NC-17
джен, намеки на гет, слэш, ангст, драма, АУ, ER, ООС, смерть персонажа и ебля

- Могло быть все, что угодно, кексик, - очаровательно улыбнулся Джек. - Но вышло так, как вышло, что ворошить прошлое.

фичок можно прочитать на фикбуке или отдельно скачать себе в доке

с нетерпением жду обещанные арты от Кеша и Бороды, я буду вас преследовать в кошмарах, если арты не появятся, спасибо

спойлер

сие есть приквел к фанфику Чистые руки

@темы: Фанфики, мозгом наружу, сопли-слезы, все ручьем, «Петр I прорубил очко в Европу» (с), взрыв мозга, оргазм, эпилепсия, люди, обнимашки и любовь, ПРИГОТОВИТЬСЯ К ПРОКАЛЫВАНИЮ ПОЗВОНОЧНИКА! ОБНАЖИТЬ ПЛОТЬ! ЗАСОЛИТЬ РАНЫ!

---

магея!

чудеса, товарищи, продолжаются

наверное, если бы я с таким же энтузиазмом писала диплом, то там бы уже разродилась парочка диссертаций поверх но учитывая, что я уже в наглую ношу с собой на занятия ноут, чтоб писать фички...
ну да, я снова сделяль.

и почти флафф, на самом деле. ну, относительно. до откровенного абьюза там далеко, но если конкретно по этой ситуации мне пришибет что-нибудь написать, то...

а пока все поверхностно и несерьезно. гип-гип!
с:

Волшебство и единорог.
Красавчик Джек/Рис, НЦ-17, ООС, АУ, подсобка, страное отношение к неодушевленным предметам
этот фичок я посвящаю  КЁШ ПЕРЕДАСТ
~3400 слов

Кофе-брейк прошел для Риса, как пожар проходит по лесам в жаркие летние сезоны.
Рис ничего не осознавал, не понимал и безучастно прихлебывал кофе, заботливо врученный ему самим господином директором Красавчиком Джеком. Не то чтобы они были знакомы до этого момента. Не то чтобы к этому вообще были какие-то предпосылки. Красавчик Джек, явившись, как скаг на голову, просто на пару минут вмешался в его личное пространство, панибратски похлопал Риса по плечу, а потом уплыл творить позитивную атмосферу и смерть в рядах своих подчиненных.
Все, что Рис ожидал от этого кофе-брейка, - нагоняй от начальника за «демонстративно незаинтересованный вид», пара светских бесед с коллегами и фирменное имбирное печенье «Гипериона» с шоколадной крошкой.
Но Джек пришел. Он держал два стаканчика с кофе, один из которых Рис, вяло кивнув, принял из щедрых рук директора. Джек расселся рядом, расплылся в кресле, довольно выдыхая крепкий запах кофе.
- Кексик, - благодушно протянул он. – Тебе не скучно на этой благочестивой вечеринке?
Рис настороженно покосился на Джека, не решаясь ответить.
Ему было скучно. Только вот, какой ответ на самом деле был правильный?
- Я…
- Кексик, ты можешь быть со мной откровенным, - сказал Джек доверительным шепотом. – Я все видел по твоим глазам. Среди всех этих истуканов, изображавших работу и интерес, ты так откровенно скучал на этом празднике жизни. Прямо как я, понимаешь?
Рис кивнул. Этого хватит?
Хватило. Джек заухмылялся, впился в него пристальным взглядом.
Меня зовут Рис, хотелось сказать Рису. Я ваш большой поклонник, и сейчас вы обратили на меня внимание и даже не убили. Как у вас дела? Зачем вы принесли мне кофе? Вы красивый.
- Не люблю, когда доклады читают слово в слово с листа, - тихо признался Рис.
- А ты разве так не делал, кексик?
- Я еще не выступал, и вообще я никогда не читаю, - Рис неловко улыбнулся, и Красавчик Джек улыбнулся в ответ, смущая и сбивая с толку еще больше. Он отхлебнул кофе и тихо-тихо спросил у Риса:
- Хочешь покажу фокус с проникновением?
И Рис, конечно же, кивнул, хотя не имел ни малейшего представления, что это могло бы значить.
Фокус с проникновением.
Рис, краснея, молча уткнулся в свой кофе. Пожар, сухой лес и статистика – много-много статистики из отдела программирования.
Жалко, что Джек так и не спросил его имени.
Фокусы начались сразу после окончания перерыва. Рис даже не успел выступить с докладом, который так тщательно готовил весь уикенд, - стало даже немного обидно, ведь обычно после фокусов, в цирке ли или «Гиперионе», было сложно поддерживать рабочую атмосферу – шум, эмоции и волшебство не давали сосредоточиться на товарообороте и налогах.
Его начальник – строгий потный дядька – вдруг булькнул простреленным горлом и лбом впечатался в стол. Все затихли, вытаращив глаза, а Рис чуть-чуть отъехал в сторону: кровь быстро растеклась по столу и закапала на пол.
- Магия началась, - степенно заметил Джек, и Рис, точно от ужаса, прикрыл лицо папкой со своим докладом, на самом деле прикрывая улыбку. Джек задумчиво крутился на стуле.
- Ты! – вдруг сказал он, пальцем указав на Риса. – С повышением! И вали отсюда. Ты! Останься. Ты тоже. И ты. Остальные бегом-бегом-бегом! Дядюшка Джек устраивает зачистку, ну-ну. А ты куда побежал?!
Громыхнул еще один выстрел, кто-то закричал, падая на пол и продолжая скулить от боли в простреленной ноге.
Никто, конечно, не хотел упустить своего шанса – Джек всегда говорил один раз, а потом уже начинал палить вне зависимости от того, предавал ли ты «Гиперион» или же работал в поте лица во славу великой корпорации.
Волшебство момента рушилось на глазах, и Рис на выходе оглянулся лишь на мгновение, а потом, как и остальные, поспешил прочь.
На следующий день ему с курьером неизвестный отправитель прислал миниатюрную фигурку Жопца, завернутую в радужную подарочную бумагу.

Рис, никогда не отличавшийся высокими моральными ценностями, работал в «Гиперионе» уже около полугода и чувствовал себя при этом замечательно. Тут постоянно кто-то умирал, корпоративные вечеринки походили больше на пандорскую рулетку с фуршетом смертника, и все, в общем-то, подчинялось каким-то негласным диким законам, приправленным официальным дресс-кодом и деловым этикетом. Рис оказался в своей стихии.
Утром в среду он пришел на работу в новеньких носках, купленных в качестве небольшого презента самому себе – смерть начальника все-таки не должна была пройти так ужасающе бесследно.
Вон, правда, на всю историю отреагировал несколько по-другому.
- Фокус с проникновением? – переспросил он хрипло, когда Рис дошел до самой пикантной части истории. – И что бы это значило?
У Риса пылали уши, но он настойчиво это игнорировал.
- Пуля, проникающая в шею? Нет?
Однако Вон был неумолим – чужое смущение он заметил и принялся хмуро прибавлять два и два.
- Красавчик Джек угостил тебя кофе.
- Вон, наверное, это было про пулю.
- Говорит про проникновение.
- Про пулю, Вон.
- Убивает мудака-начальника.
- Пуля!
- А потом присылает тебе миниатюрного Жопца.
Рис почти что шипел.
- Вон! Пуля! И отправитель анонимный!
Но кто еще мог решиться рассылать фигурки Жопца, кроме самого Красавчика Джека?
Вон резко замолк на полуслове, тихо откашлялся, а потом протянул Рису руку, сжатую в кулак. Выглядел он при этом очень виноватым.
- Прости, бро, - сказал он искренне. – Просто ты ведь так обожаешь Красавчика Джека, и тут такое случается. Я думал, ты умолчал кое о чем. И…
Рис устало ткнул кулаком в кулак. Кофе резко перестал быть вкусным, а жопа миниатюрного Жопца казалась уже не такой сияющей.
- Если бы… - только и вздохнул Рис. Казалось, еще чуть-чуть и из-за пакостливого настроения он даже разочаруется в новоприобретенных носках. Неоднозначностей Рис никогда не любил – но с таким масштабом туманности он сталкивался впервые. Уже неделю о фокусах было ни слуху, ни духу, Жопец постоянно мозолил глаза, как бы напоминая, и Рис в скором времени собирался разочароваться в цирковом волшебстве.
- Пошли сегодня пить, - грустно предложил он. – Много-много пить.
- Ты напиваешься с одной бутылки, - осторожно заметил Вон. – Пива.
- И танцевать?..
Они еще раз озарили мир самым искренним бро-фистом, и перед тем как попрощаться с другом после обеда, Рис, неловко помявшись, попросил:
- Только Иветт не рассказывай. И про пьянку тоже.
Вон сдержанно улыбнулся и кивнул.
- Про пьянку и танцы.
Полчаса спустя после обеденного перерыва Рис получил от Иветт сообщение: «РИС? СЕРЬЕЗНО? ФОКУС С ПРОНИКНОВЕНИЕМ? А МОЖНО С ВАМИ?».

Мир менялся, и Рис – вместе с ним. В этот раз полторы бутылки пива стали абсолютным рекордом для Риса, который начинал вести свой счет еще несколько лет назад лишь половиной бутылки. Он танцевал, пил, танцевал и прыгал на танцполе под энергичную какофонию звуков, а потом снова пил – по глоточку и под строгим контролем друзей. Вон преспокойненько глушил виски, а Иветт заливалась шотами, пока разомлевший Рис пьяно прижимал к груди бутылку вишневого слабоалкогольного пива.
- Рис! – крикнула Иветт сквозь ритмичный грохот басов. – Ты с этим пивом так сидишь. Мне хочется грязно до тебя домогаться и предлагать сладкие коктейльчики.
Иветт тоже была под шофе.
- Все равно за это буду платить я, - резонно заметил Рис и сделал еще один осторожный глоток. – И за кокейльчики, и за домогания.
Иветт усмехнулась.
- Все равно стоило попробовать.
- Ты можешь подомогаться Вона. Он виски распивает нежнее, чем я обнимаю бутылку, - Рис глупо хихикнул.
Иветт махнула рукой.
- Эта крепость падет слишком быстро.
- Ну хорошо-хорошо. Можешь подержаться за коленку.
Рис сполз еще ниже на кожаном скрипящем диванчике и вытянул ноги вперед, якобы подставляясь, а Иветт рассмеялась.
- Я лучше закажу еще шотов. Считай, ты свое счастье уже упустил.
Рис фыркнул, мысли пьяно тормозили, а потому истинный смысл фразы до Риса дошел не сразу. До Иветт – тоже. А вот Вон быстро все понял и только осуждающе посмотрел на Иветт, когда Рис, только что глупо и томно улыбавшийся, начал тускнеть на глазах и, кажется, от напавшей на него меланхолии вознамерился до конца выдуть вторую бутылку залпом в горестном жесте.
Сделать ему этого не дали, но больше танцевать Рис не смог и всю оставшуюся ночь он провалялся на диванчике в отдельной ложе, рассматривая свои носки – тоже праздничные, купленные на смерть шефа.
Чудесный был день. А потом Риса сморил тяжелый пьяный сон, и он так и не вспомнил, как его довезли до дома.

На ланч Рис пил крепкий чай и не ел ничего.
Абсолютно никакой еды, даже сэндвича или маффина. Иветт и Вон, пившие ночью еще больше и выглядевшие еще хуже, были с ним солидарны.
Похмельное дурное утро.
Рис состоял в каких-то поразительных отношениях с алкоголем. Отчасти он подозревал, что всему виной было железо, впаянное ему в голову, отчасти он винил дурную наследственность и закон подлости. Даже при всем желании, Рис никогда не смог бы толком напиться, хотя бы раз, чтобы нормально расслабиться – обморок с бутылки пива за «крепко ужраться» не считался, а этому Рис только грустно вздыхал.
Он старательно выжимал чайный пакетик в стаканчик, чтобы в конечном итоге получить состав, способный не только пробудить его, но и убедить, что в этом мире стоило пожить хотя бы еще пару часов.
- Прошло только полдня, - несчастно проскрипела Иветт.
Вон согласно булькнул чаем.
Рядом кто-то, неловко споткнувшись, громко вскрикнул и обронил поднос – обычное дело. «Гиперион» наводняли лестницы, маленькие подъемы и ступеньки, тот же Рис, например, не мог и прожить ни дня, не упав, не навернувшись на какой-нибудь узорном выступе. Но сейчас впервые в жизни Рису было так больно из-за чужой боли. Все трое, потревоженные шумом, даже не обернулись на неудачника и вжали головы в плечи, а Иветт зажмурилась.
- Блять, - горько сказал обычно крайне вежливый Вон.
Рис вяло зашипел, как бекон на сковородке, и осторожно прикрыл указательными пальцами пластмассовые уши Жопца. О том, что это могло показаться странным, речи даже не шло.
Иветт, заметившая жест, не преминула воспользоваться случаем.
- Пиздец.
Обеденное время все никак не кончалось. И Рис, загипнотизировано разглядывавший свой чай, вяло думал о том, чем займется, когда придет домой.
Ему, лишенному простых низменных утех, оставались только книги и фильмы в качестве скромного вечернего досуга. Особенно после такой дерзкой попытки изменить привычный распорядок.
С фигуркой Жопца Рис почти не расставался и брал бы ее, наверное, и в постель в качестве плюшевой игрушки на ночь, да только боялся сломать ненароком. С Жопцом Рис смотрел все свои любимые сериалы, ему же Рис читал книги, чтобы избавиться от скуки одиночества в пустой квартире, мистическим образом все больше уверяясь в том, что Жопец, несмотря на свою пластмассовую природу, прекрасно его понимает.
Чтобы не сойти с ума окончательно, Рис вынуждал себя не разговаривать с ним по утрам, когда готовил себе завтрак.
Ему уже больше недели никто не показывал фокусов - с проникновением или обычным петтингом. Жизнь Риса не особо баловала, и тот не привередничал. Наверное, именно на этом моменте карма поставила ему жирный-жирный плюс – за смирение.

О том, что он оставил Жопца дома, Рис понял слишком поздно.
И на конференцию, судя по всему, он по этой причине не попадал.
«ЕСЛИ ТЫ РИЗИ
ТО ТОЛЬКО С ЖОПЦОМ!»
Ризи?
Рис встал на пороге в конференц-зал и тупо уставился на табличку, пытаясь осознать. Отголоски дикой ночи в компании Вона и Иветт едва оставили его больную голову, а Риса, кажется, уже настигло очередное приключение. Рис, еще раз перечитав надпись на табличке, тупо кивнул и покорно пошел прочь.
А что еще оставалось делать? Жопец был дома. А дом был в получасе езды через станцию Гелиос.
Рис судорожно размышлял.
За эту неделю ему пришлось несладко – с тех пор, как ожидание фокуса обернулось для него разочарованием и неприятной будней рутиной, Рис успел так провернуть самому себе мозг, что физическая и душевная усталость не оставляла его ни на секунду. Джека он готов был почти что ненавидеть. Но не в плане ненавидеть – а в другом плане: и, если быть честным, то и не ненавидеть вовсе, а обижаться, тихо и восторженно обожая.
Практически ничего нового, не считая легкого флера порушенных надежд.
Рис ткнул в кнопочку лифта, чинно дождался, пока откроются двери, и не успел сделать и шага. Что-то произошло, кажется, он вскрикнул, споткнулся, зубами ударился о чей-то локоть, снова чуть не упал и рассмотрел края маски на подбородке. Рис не успел даже среагировать, а его впечатали в стену спиной и, ухватив за плечи, встряхнули.
Рядовое ежедневное потрясение?
- Бл… - Риса встряхнули еще раз. – Да, бл… - и еще.
Рис умолк.
- Ризи. Тебе нельзя ругаться матом. Тебе не идет, - Джек уже панибратски обнимал его за плечи и тащил из закрывающегося лифта. Рис чувствовал боль в ноге (кажется, подвернул), у него ныл рот, и башка кипела от происходящего – по крайней мере, Рис очень предвзято надеялся, что происходило сейчас именно то, на что он надеялся.
- Я тебя звал, Ризи, - траурным голосом начал Джек. – Звал тебя, а ты даже не обернулся ни разу. Обидно, знаешь ли.
- Звали? – хрипло переспросил Рис как раз в тот момент, когда они свернули мимо таблички и запетляли по коридорам, по которым раньше Рису ходить не доводилось.
- О, вероятно, ты так задумался, что не услышал меня.
Рис неловко пожал плечами.
- Простите, - он улыбнулся, бросил на Джека неуверенный взгляд. – И правда задумался о… всяком.
Джек, хмыкнув, вдруг остановился открыл дверь странного вида подсобки и грубо затолкал туда Риса, следом шагая в темноту и закрывая за ними дверь.
- Да не грузись, тыковка. Я наврал – я не звал тебя.

В представлении Риса все было не так. Он, конечно, не ожидал страсти, животного великолепного секса прямо на столе во время совещания или томных поцелуев под Элписом, но оперативность, с которой Джек начал действовать все же немного поразила его.
Джек выудил из кармана смазку, презервативы, кинул их Рису и принялся раздеваться.
- Кексик, у тебя была четкая инструкция принести с собой сегодня Жопца, - он звякнул пряжкой, и взгляд Риса прилип к рукам Джека. – И ты, протаскав его с собой целую неделю, умудрился проебать именно тогда, когда не надо. Иногда мне кажется, что ты делаешь это специально.
Рис шумно сглотнул, нелепо стоя со смазкой и гондонами в руках. Он судорожно пытался вспомнить, когда же он получал от Джека инструкцию принести Жопца именно сегодня.
И что сейчас вообще происходило.
- Ты не нашел, - вдруг суровым тоном сказал Джек. Так, словно он из-за этого, внезапно передумал и намерился уйти. Но штаны снял, и Рис был вынужден поднять взгляд.
- В жопе у Жопца, Ризи. Хуизи. Я спрятал записочку. Это же очевидно. Там даже кнопочка есть под хвостом.
В стальной голос закрались детские обиженные нотки. А Рис считал странным свои чтения книг пластмассовому единорогу.
Рис хотел было нервно пригладить волосы, как он всегда делать, но руки у него оказались заняты, и он лишь бестолково потоптался на месте.
- Мне тоже раздеваться?
Джек вскинул брови.
- А ты думаешь, я просто собрался похвастаться перед тобой? Для этого у меня есть Гиперграм.
Рис поставил врученное на запыленный стол.
Джек по всем меркам выглядел феерично. О теле Рис молчал – он с трудом заставлял себя отводить взгляд, не пялиться слишком долго и не воображать чересчур усиленно. Джек стоял практически голый в темной подсобке – в кедах и носках. Под пиджаком, жилетом и рубашкой, как оказалось, он носил еще и потрепанного вида свитер с символикой компании, который он почему-то предпочел не снимать. Вместо этого Джек протащил низ кофты через вырез для головы, и будь Джек какой-нибудь грудастой девицей, такой прием смотрелся бы преотлично. Джек – слава Гипериону, девицей не был, но жест заставил Риса разулыбаться и раскраснеться. Джек поразительным образом умел выглядеть грозно, нелепо и сексуально.
Когда Рис остался в одних ботинках, Джек подошел к нему, схватил больно за плечи и колючим поцелуем впился Рису в шею. Рис мгновенно сдал все позиции.
Наверное, где-то в глубине души Джек был вампиром – он долго мучил шею Риса, пока тот стонал, вертелся и млел от ощущения чужого стояка, упиравшегося ему в живот.
Рис сначала боялся и ожидал, что весь этот фарс с проникновением мог пройти в духе приема у проктолога: повернитесь задом, нагнитесь, спасибо, что пришли.
В действительности, когда эта часть началась, Рис даже не осознавал, где он и кто. Джек предсказуемо оказался агрессивным. Он кусался, царапался и лапал на славу, подперев Рисом стену. И Рис старался хоть что-то сделать в ответ, трогал и осторожно щипал, слабо контролируя свои мысли и действия.
- Прекращай думать, кексик, и возьми меня уже как следует за жопу, - пропыхтел Джек ему куда-то в шею и, схватив Риса за волосы, крепко присосался к его рту.
А Рис взялся за его жопу. Крепкую, напряженную жопу, в которую так приятно оказалось вонзиться пальцами. Рис притиснул Джека к себе, простонав гортанно. Закинул ему на талию ногу, тут же соскользнувшую обратно.
- У тебя охуенные ноги.
Джек шлепнул его по бедру открытой ладонь и расплылся в оскале. Из-за маски были видны только покрасневшие уши. Рис завороженно потянулся к ним губами, облизал горячую мочку, запустил язык в ухо.
Джек принялся слепо шарить рукой по стоявшему рядом столу.
- Блять, - прошептал Рис, когда его выпустили, впечатали сильнее в стену и снова засосали, с языком.
- Не ругайся, - Джек укусил его за нижнюю губу. «Поворачивался задом» Рис сам, когда услышал тихий щелчок крышки от смазки. Джек присвистнул, то ли восторгаясь видом, то ли наслаждаясь проделанной работой – у Риса зад, истисканный, облапанный, уже наливался синяками. Джек от души ливанул смазки, пошелестел презервативом.
Рис, стиснув зубы, пытался выровнять дыхание – то, что он так пристально рассматривал и что даже визуально казалось немаленьким, на деле оказалось еще больше. Джек однозначно жалел его – с десяток секунд, быть может, не больше, а потом принялся от души молотить бедрами, работая, как отбойный молоток. Он не стеснялся своего голоса, и они вдвоем орали, как парочка ракков в брачный сезон.
Джек жгуче хлестал его по заднице, кусал мокрые от пота лопатки и иногда давал тупые стыдные команды, которые Рис исполнял, не задумываясь: раздвинуть руками свои ягодицы, сильнее прогнуться, наклонить голову, рассказать, какой у Джека великолепный член, описать, насколько Рису было хорошо сейчас – от великолепного члена Джека.
Рис расфокусировано смотрел на свои подрагивающие колени, разглядывал выгнуты носки ботинок. Он вскрикнул, когда его больно ущипнули за соски, чуть царапнули. На Джека этот вскрик, кажется, подействовал сродни магии: он задвигался быстрее, за волосы потянул Риса, заставляя его выгнуться, прижаться худыми плечами к мягкой ткани свитера.
- Ризи, ох, Ризи, - зашептал ему Джек на ухо, Рис закатил глаза и, чуть покачнувшись, ухватился за пыльны стол, с грохотом падая на него спиной.
Джек осторожно присел рядом, тяжело и жарко дыша.
А Рис, кажется, кончил себе на ботинки.
Собирались они долго. Джек, казалось бы, получив свое, все никак не унимался: трогал, щипал Риса, один раз даже дернул его за нос. Джеку в это время постоянно кто-то названивал – кто-то очень бесстрашный и настойчивый. И Рис подозревал, что Джек просто прятался от этого кого-то ответственного и приставучего, мастерски совмещая приятное с приятным. Джек, четыре раза сбросив звонок, на пятый раз, наконец, сдался и недружелюбно рявкнул:
- Блейк, какого черта! Занят. Я уверен, вы отлично справились и без меня. Табличка как табличка, не смей трогать, - собеседник принялся что-то долго и нудно рассказывать, Джек, слушая его, морщился устало. – Что посчитаешь нужным, кинь мне на стол – я посмотрю через часик. Прекрати мандеть, не порть настроение. Чао.
- Совещание, - вдруг запоздало вспомнил Рис. – Бл...
- Да в жопу все, - Джек, прервав его, отмахнулся, а потом пригладил Рису волосы. – Ничего особенно важного там не намечалось.
Рис с улыбкой кивнул ему. Джек задумчиво поцокал языком.
- Ризи, я надеюсь в следующий раз ты не поступишь так опрометчиво и возьмёшь Жопца-младшего с собой, - заговорил он нравоучительным тоном. – Сегодня я простил тебя только потому, что ты, ебанько, так трогательно читаешь ему книги. Хорошие, кстати. Мне очень нравятся.
Забытое совещание оказалось не самым страшным открытием в пост-коитусе. Краснея, Рис заблеял.
- Ты… вы… ты знаешь, что я читаю ему?..
Джек промолчал, но очень многозначительно усмехнулся.
- А сериалы как? – решился Рис.
- Отличные сериалы, - одобрительно кивнул Джек. – Особенно «My little Skag».
Рис весело рассмеялся и посмотрел Джеку в глаза.
- Спасибо.
Тот поиграл бровями, а потом вдруг обхватил лицо Риса двумя руками. Большим пальцем он погладил удивленно приоткрытые губы, поцеловал крепко и коротко.
- Кексик, - промурлыкал Джек, - помнишь, я говорил тебе не материться?
Рис завороженно кивнул, вобрал покорно палец в рот, всосал с мягким чмокающим звуком. Джек смотрел на это с недобрым прищуром.
- Еще раз услышу, как ты ругаешься, - он подступил чуточку ближе, прижимаясь к груди Риса. – Я отхлещу твою милую мордашку, а потом больно выебу твой чудненький рот.
Рис с трепетом закрыл глаза и выпустил мокрый палец изо рта. Джек тут же мазнул Риса по щеке, оставляя холодный след.
- Понял? – ласково спроси он.
Джек отлично умел находить предлоги.
Рис чувствовал, как у него горит лицо. Он неуверенно кивнул, а потом смущенно улыбнулся.
- Конечно, блять, - ответил Рис. – Я все охуительно понял.
И в предвкушении и - совсем немного - в страхе закрыл глаза, увидев мельком, что Джек ухмыльнулся.
Рис слишком любил фокусы с проникновением, чтобы упускать такой шанс.

@темы: Фанфики, мозгом наружу, взрыв мозга, оргазм, эпилепсия, ПРИГОТОВИТЬСЯ К ПРОКАЛЫВАНИЮ ПОЗВОНОЧНИКА! ОБНАЖИТЬ ПЛОТЬ! ЗАСОЛИТЬ РАНЫ!

---

ждите меня. иисусе

я ныла, что отгорела, да?
прошла любовь, завяли скаги?



но стоило мне только сесть за диплом, как все снова расцвело и огрело меня желанием творить на пару блядских дней.
пальцы болят, сердце болит, клавиатура болит, и я, торжественно пылая, вношу вам кусок какого-то дичайшего сплава из борды и биошока инфинити



ну знаете
Трой Бэйкер
Букер
и всякое такое. запрещененькое




Download Nico Vega Beast for free from pleer.com

Чистые руки.
Красавчик Джек/Рис, R (в основном из-за матов), ООС, АУ, кроссовер, философия! ругательства, совсем чуть-чуть кровяки
жестокое обращение с детьми и рисутками. и с каноном (с) Борода
7к слов

Ангел бежала сквозь двери, и те раскрывались перед ней одна за одной, как будто следуя силе ее мысли, желания и страха. Рис едва-едва поспевал следом, ориентируясь лишь по звуку чужого голоса.

- Рис, быстрее, - испуганно кричала Ангел. – Пожалуйста, Рис, поторапливайся, он догоняет, Рис!

Рис слышал чужое дыхание, сбитое, хриплое, за спиной гулко хлопали двери, а потом трещали, разнесенные на щепки. Плеча Риса, измазанного кровью, пульсировавшего огнем, на секунду коснулась холодная рука.

- Сюда!

В спину им прозвучали проклятия.

Хруст поломанных дверей звучал все дальше и дальше, эхо стихало и терялось в сотнях коридоров. Ангел тянула Риса за здоровую руку, приговаривая, что все вот-вот кончится, что скоро они выберутся наружу – осталось совсем немного.

Его правая рука кровоточила, болела, сустав, так метко простреленный проклятой машиной, посинел и опух. Казалось, конечность вот-вот отпадет, отвалится мертвым куском.

Рис чувствовал, как его лихорадит.

- Мы на месте, Рис! – голос Ангел немного дрожал.

Реальность вокруг, сдобренная слепотой и болезненным колючим холодом, вдруг захрипела и зашипела, как испорченный телевизор, всего на секунду, а потом мир бесконечных коридоров и дверей, скрытый от глаз Риса, померк в пронзительном писке.

***
- Ты смотри, кексик, тут даже гондончики продаются, - Джек просунул руку через прилавок, указав на заинтересовавший его предмет. – Большой, маленький, средний, черт побери! А я думал, знаешь ли, мрак, черно-белые телевизоры, а тут гондончики.

Рис молча ждал, пока ему посчитают аспирин. Всего пары дней в компании Джека ему хватило, чтобы научиться его игнорировать, не рискуя психикой своей и окружавших его людей. В Городе, где каждый житель свято верил во Всевышнего и носил в корзинке для пикника дробовик, разговаривающий с воздухом чудак вызвал бы определенные подозрения.

Но на “гондончики” Рис посмотрел - не выдержал. Продавец отчетливо пробормотал “чертовы туристы, опять за свое” и отвернулся на мгновение. Вероятно, в этом городе “гондончики”, чем бы они ни были, продавались только для туристов.

- Надо вернуть сюда лет через десять, - чинно заметил Джек. – Наверняка, разнообразят ассортимент, - пошло поиграл бровями. – С запахом клубники, ананаса, капусты.

- Капусты? – в полголоса поинтересовался Рис.

- Ну наконец-то! – Джек выпрыгнул прямо перед ним, повиснув в воздухе, и Рис вздрогнул, тихо охнув.

Вот же.
Рис испуганно заозирался, прикрыв рот ладонью, а потом недовольно уставился на Джека. Тот, как обычно, стремился все превратить в какое-то нелепое цирковое действо с Ризом в роли главного клоуна.

Чего стоили одни шутки с ширинкой, которую Джек, если представлялась возможность расстегивал ему, пока Рис озирался по окрестностям, разглядывая огромные здания, спрятанные в облаках. Толку-то? Застегнуться обратно особого труда не составляло.

- Я уже хотел обидеться, что ты игнорируешь меня, а ты не игнорируешь, кексик.

- Сам поражен, - почти шепотом добавил Рис. Джек вальяжно плыл по воздуху и мечтательно пиздел.

- Как только чутка материализуюсь, поцелую в знак благодарности. Взасос. Хочешь взасос? Не хочешь? А если за ушком?

Рис, от злости и смущения, покраснел и стремительно направился к первой попавшейся на глаза пустой скамейке. Припрятаннный в кармане аспирин жег карман. Рис желал уже забросить как минимум пару таблеток в рот, не запивая, и насладиться блаженной тишиной. Джек, конечно, вряд ли перестанет болтать, но стихнет хотя бы навязчивый болезненный гул, давящий на виски.

Рис зло уселся на скамейку и не глядя вытащил пузырек с таблетками.

Джек внезапно умолк.

Так быстро подействовало? Магия? Он ведь даже еще не всковырнул крышку.

- Стоп-стоп-стоп, кексик! – Джек резко появился перед ним - на что Рис устало моргнул - замахал руками у него перед носом, и Рис раздраженно поморщился. – Тебе не стоит это принимать.

- И почему же?

Джек хмыкнул.

- Угадай.

Рис хотел. Очень хотел назло этому говнюку закинуться таблетками вот прямо сейчас, высыпать на ладонь парочку и проглотить, не отрывая от Джека взгляда. Но Джек, несмотря на наглый тон, выглядел почти серьезным, немного обеспокоенным – все же, если верить этому Джеку, его существование зависело от Риса, вредить которому ему не было смысла. Рис опустил взгляд на бутылек.

- Пока ты пялился на гондончики, кексик, - поучительным тоном начал Джек. – Аптекарь втихаря поменял этикетки. Я думал ты заметил, тыковка.

Рис недоуменно покрутил в руках пузырек и увидел крошечный клейкий след и налипшие на него волокна бумаги у самого края новой этикетки.

Вот же черт.

- И что это было? – севшим голосом спросил Рис.

- Снотворное, кексик, чтобы ты спал как убитый.

- А зачем?

- Потому что ты носишь перчатки.

Рис с некоторых пор верил в чудеса. Кривоватые и в какой-то мере бессмысленные.

Он бежал прочь от скамейки и возникших словно из ниоткуда полисменов. Внезапно материализовавшийся Джек, но все еще невидимый обычным обывателям, выхватив из рук Риса подмененный бутылек, ловко запулил им в лоб одному из полицейских и заорал:

- Беги!

И Рис побежал. Дорогу он с трудом разбирал, едва успевая поворачивать у краев платформ. За спиной истошно верещали свистки под крики ужаса о колдовстве, заставлявшем воздух драться. Джек, певший дифирамбы о конспирации, сейчас только ухудшал и без того пошатнувшееся положение Риса, размахивая кулаками.

Но причиной всему этому сумасшествию, по словам Джека, были перчатки.

Позже Рис выяснит, что это действительно так – перчатки в этом Городе было носить нельзя.

А сейчас он бежал, подальше от свистков, "нечистой силы" и лживых аптекарей. По крайней мере, ему так казалось.

***
Море рассерженно раскачивало небольшого вида лодку, а беспокойные волны глухо бились о деревянные бортики. Коробка, которую ему вручил наниматель, казалось, стоила больше, чем квартира Риса, в которой он в данное время был вынужден проживать. Золотом на крышке было написано его имя, а внизу под именем бежал красивый единорог, выточенный из вензеля. Рис осторожно приоткрыл коробку, скорее, даже дорогущую шкатулку, и тут же испуганно захлопнул ее.

Деньги, пистолет и фотография.

Какая-то бумажка, похожая на расписку. И кажется, туристический гид для тех, кто из Содома хочет подняться в Небесный город. Рис шумно сглотнул. И черт бы с ним, честно говоря. У него не было особенно времени на то, чтобы это читать.

Но пистолет. Деньги - да еще в таком количестве. Рис явно рассмотрел стодолларовые купюры и странный прозрачный пакетик, в котором лежали запасные патроны.

Лодка продолжала мерно качаться.

Рис еще раз посмотрел на фотографию девушки, которую ему предстояло найти и вернуть. На фотографии она выглядела несчастной и подавленной - Рис с трудом рассмотрел тени каких-то трубок за ее спиной, будто намеренно затертых на кадре. Одета она была в штаны - редкое явление среди женщин - и, кажется, специально отвернулась в момент, когда ее фотографировали.

Рис отвернул фотографию, положив ее картинкой на дно шкатулки, и поднял взгляд, высматривая силуэт маяка в плотном мрачном тумане. Выкинуть шкатулку в море мешал только тот факт, что там лежала толстенная пачка денег, которую нельзя было запихнуть ни в один карман.

***
На таможне его встретил грозного вида офицер, запросил документы и разрешение на ношение оружия. Вел он себя далеко не враждебно, скорее прибегая к менторскому тону, чем к угрозе.

- Ты понимаешь, парень, да? – пробасил он, подкрутив черный ус. - Проблемы ни тебе, ни нам не нужны. Держи свою брякалку при себе.

Рис согласно кивнул и с опаской взял обратно свой пистолет.

Зачем он вообще понадобился Рису? На самом деле, в таком городе, парившем в воздухе на странных механизмах, избавиться от пушки было проще простого, например, "случайно" обронив ее за высокую ограду. Но в записке, приложенной к загадочной деревянной коробке, черным по белому было указано, чтобы Рис пушку при себе имел. Неважно, каким образом он протащил бы, "хоть в штанах прячь". Разрешение на носку оружия, кинутое нанимателем Риса в коробку сверху, видимо, в самый последний момент, пришлось кстати. Рис на всякий случай оглядел предохранитель, перед тем как совать пистолет обратно за пояс брюк.

Офицер, уже прописавший пару бланков и от души грохнувший печатями по документам, тут же впился взглядом в руки Риса, растеряв весь свой доброжелательный вид.

- Тряпочки сними, - это прозвучало почти как приказ.

Рис недоуменно посмотрел на свои ладони.

- Тряпочки?

- Перчатки сними, покажи руки.

Рис шумно сглотнул. Он ничего не понимал, лишь неожиданно на него снизошло понимание, что под рукой у офицера лежал солидного вида дробовик: хвать – бум, и все. В сознании всплыла испуганная подлая мысль о пистолете, который ему уже вернули. Выстрелить Рис вряд ли успел бы, а вот ударить, оглушая, и убежать… вместо того, чтобы просто снять перчатки.

Зачем?

Рис стянул их, положил, скомкав, в карман и показал свои ладони офицеру.

- Все в порядке? – осторожно поинтересовался Рис.

Офицер только хмуро кивнул.

- Вас, туристов, поэтому сразу легко узнать – но знай, в Городе мы чужих не любим. Особенно с этой дрянью на руках. Не хочешь выделяться – забудь про них. Выкинь их вообще.

Рис осторожно кивнул.

- Спасибо?..

- Я хоть и сам из Города, но все же на таможне работаю, знаю, что вы такие же люди, - офицер снова заговорил снисходительным тоном. – Хоть и приходите из Содома.

Очередное "спасибо", по мнению Риса, прозвучало бы глупо. Он просто молча кивнул, и офицер только вздохнул устало.

- Ну да ладно. Держи, - он протянул Рису подписанное разрешение на вход, спросив напоследок: - Ты в Бога-то хоть веришь?

- Аминь, - брякнул Рис и, кажется, услышал чей-то смех. Офицер смотрел на него неподвижным взглядом, долго и неприятно молча, - все равно торопиться не было смысла – туристов в этот город пускали крайне редко, и таможня сейчас пустовала.

- Аминь, - наконец, ответил офицер тоном священника, провожавшего в последний путь. – Аминь.

Из пустого угла серого помещения снова зазвучал пронзительный, почти дикий хохот.

***
Джек в любом случае нашел его. Вновь посиневший, веселый, он развалился рядом с Рисом, затаившемся за коробками на воздушной барже. Рядом рыскали полисмены, кричали, переворачивая вверх дном каждый угол. Потрясенные очевидцы, услышав сочетание "посланник дьяволов", похоже, с готовностью указывали дорогу, по которой от полицейских удирал Рис. Баржа, на которой он спрятался среди пустых коробок и огромных пыльных балахонов, вот-вот собиралась отчалить, и Рис молился, чтобы полицейские искали тщательно и достаточно медленно. Медленно-медленно-медленно, проигнорировав баржу с кучей пустых коробок, остро пахнувших вином, и с огромными пыльными балахонами на них.

- Пирожочек, - вальяжно заметил Джек. – Ты думай потише и, возможно, тебя не найдут.

Рис, забыв, что Джека никто, кроме него не слышит и не видит, уставился в ответ с дикой мольбой в глазах.

Помолчи, усиленно транслировал он в чужое сознание, помолчи, пожалуйста. Тут все серьезно. В меня, блять, стреляли.

Рис помнил, как пули свистели совсем рядом, всего несколько раз, Рис бежал зигзагами и, когда появилась возможность, сиганул в толпу гражданских, не чувствуя за это угрызений совести, и даже снизил темп, чтобы слиться с толпой.

Только вот решительно настроенные граждане внезапно помешали его планам. Рис всегда знал, что фанатиков стоило бояться.

- Отродье! - вдруг заревел страшным голосом приземистый сухонький старичок и вцепился изо всех сил в Риса. - Здесь отродье!

Полисмены, тут же среагировав на это, двинулись сквозь толпу, вереща в свистки. Толпа, казалось, спасительная толпа, вдруг проредилась - люди расходились в стороны, несколько мужчин из гражданских с жутким выражением лица медленно стали подбираться к Рису, застывшему столбом - ситуация была до слез абсурдной.

А потом Рис услышал:

- Да оттолкни ты этого пердуна! Валим! Валим!

Джек летел перед ним стремительно вперед, и Рис слепо мчался следом, не слыша ничего, даже вновь засвистевших выстрелов. Так они добирались до баржи - Джек потом сказал, что он присмотрел это местечко еще “в их первый раз”. А посмеявшись с “глупой рожи”, добавил, мол, в первый раз, когда Рис убегал, едва не вереща от ужаса.

Рис проигнорировал неуютно заколовшее чувство тревоги. Словам Джека он отчего-то не поверил.

Джек похабно ухмыльнулся, будто прочитав его мысли, и, резво подскочив на ноги, заорал не своим голосом.

- Полицейские, полицейские?! Он тут, сидит, трясется и тупит! Сюда-сюда!

Джек активно замахал руками. Синими полупрозрачными руками. Никому невидимыми. От облегчения, холодной волной хлынувшего на него, Рису хотелось плакать.

Рис зажал себе рот двумя руками, больно надавив железной, и задержал дыхание, стараясь не пыхтеть, не двигаться. Он позволил себе лишь ненавидящий взгляд в адрес Джека. Испепеляющий.

Джек от души веселился, захохотал, когда баржа, гулко протрубив, медленно отчалила и поплыла по воздуху прочь от толпы полицейских. Рис отвел подрагивающие ладони от лица и медленно выглянул из-за пустых коробок. В кабинке баржи в приоткрытой двери виднелся человек, одетый в рабочий комбинезон, – он стоял у высокой стойки, в которую была впаяна куча приборов. Он держался за странного вида штурвал и, насвистывая незатейливую мелодию, притопывал ногой, вызывая острое чувство дежавю.

Он был всего один, с ужасным трепетом думал Рис, этот человек был совершенно один, и вряд ли кто-то увидит, услышит, заметит – они плыли высоко над городом, видневшимся по правую сторону. Рис мог бы оглушить его своей рукой – тяжелой железной рукой, надеть форму этого человека – рабочим даже позволялось носить специальные перчатки. Рис откуда-то это знал. Наверняка в комбинезоне будет разрешение на ношение перчаток, наверное, в одном кармане с разрешением носить с собой оружие – тяжелый, но мощный карабин.

Джек в этот момент ничего не говорил, внимательно разглядывая Риса.

И Рису на мгновение показалось, что эти мысли, удушающие, но такие соблазнительные – он один-один, с тяжелой железной рукой! – принадлежали не ему.

- Твои пизданутые мыслишки, кексик, те злые полисмены услышат даже отсюда, - довольно проворковал Джек. – Хотя я еще никогда раньше не кидался людьми в тропосферу.

Все указывало на это, но Рис пока отказывался осознавать, что Джек мог читать его мысли. Все его мысли. От ухмылки рожа у Джека разве что не трещала.

Рис молча и дерзко показа ему средний палец.

От пережитого стресса он вдруг ощутил колючую странную злость, горьким комом вставшую у него в горле. Правда, пару минут спустя, природа этой злости стала ясна. Рис, громко булькнув, успел лишь склониться на бок, чтобы не заблевать себе штаны, шарахнулся больно плечом о сдвинувшиеся коробки и не расслышал изумленного:

- Какого здесь!..

И последовавший крик.

- Тропосфера, лови! – воскликнул Джек.

А вот уже про тропосферу Рис, к сожалению, услышал. Этого хватило, чтобы сложить два и два.

***
Когда молитва кончилась, рука, крепко державшая Риса за затылок, отпустила его, напоследок больно царапнув шею.

Рис резко вздохнул, жадно глотая воздух, заколовший в легких. Руки дрожали, глаза, смотревшие долго в мутной воде, болели и ныли, а священник, едва не утопивший его, вдруг запел очередную проповедь о чистоте рук и цепко ухватил Риса за шею.

Рис два успел набрать воздуха в легких, прежде чем его снова окунули в воду по шею.

Железная рука, скрытая перчаткой и длинным рукавом скребла каменный пол чистилища, оставляя царапины на мраморе. Священник отдаленно пел сквозь небольшую толщу воды и не давал Рису вырваться, до боли держа его за загривок.

- И чистота, и неприкаянность, не коснется живое о неживое, не заменит камень плоти, не возомнит мертвое себя живым.

- Аминь! – безучастно проголосила толпа за спиной Риса.

- Аминь! – закричал священник, воздев обе руки к потолку и отпустив наконец Риса. Тот снова вынырнул, закашлял, чувствуя, как из носа и горла колюче вытекает вода. Глаза заслезились, и священник в третий раз опустил руку Рису на затылок, но лишь чтобы мягко пригладить мокрые всклокоченные волосы.

- Иди, сын мой, - тихо промолвил священник, вздохнул устало, словно это его тут чуть не утопили. Рис пошатнулся, пытаясь подняться на ноги. – Теперь твои тело и душа чисты. А твои руки неприкосновенны.

- Аминь! – громыхнула толпа.

***
Девушка, та самая девушка с фотографии, смотрела на Риса с ужасом и смятением.

- Рис? - прошептала она надломанным голосом. - Зачем ты здесь?.. Ты же обещал, что не придешь.

Рис непонимающе нахмурился, осмотрелся - он стоял в огромной библиотеке, странной и пугающей - с каждой книги свисала толстая могучая цепь, гремевшая всякий раз, когда книга дергалась. И недовольно ворчала. Книга ворчала. Слов Рис разобрать не мог, к счастью, но голос - басовитый и возмущенный - Рис однозначно слышал. Слишком многое произошло в его жизни за последние дни, и даже это уже невозможно было списать на галлюцинацию.

- Если ты пришел, значит, он меня ищет? - ответа от него не дождались.

Рису отчего-то стало страшно и неловко. Он увидел Джека, стоящего за девушкой и его довольную улыбку.

- Или уже нашел?..

Понимание пришло слишком поздно. Рис не знал причин, они точно крутились где-то в подкорке, но он уже знал, точно знал, что приходить сюда было огромной ошибкой. А особенно - приводить Джека с собой.

- Рис?..

- Прости, - жалобно выдохнул Рис. - Я все забыл.

Девушка испуганно заозиралась, задержав взгляд на том месте, где с самым довольным видом стоял Джек.

- Рис, здесь Джек?

- Не смей говорить ей, тыковка, или я тебя!.. - вдруг рявкнул Джек, резанул механическим голосом.

- Он тут.

Рис был бледен как смерть. Свет в библиотеке погас, и одна из книг, перестав дергаться, истошно завопила: “Пришел!”, и следом завопили все остальные, как стая собак, в разнобой, этим истошным криком ввинчиваясь в сознание. Под потолком замигала тревожным светом красная лампа, и девушка, суетливо схватив Риса за руку, потащила его к выходу, прокричав:

- Закрой глаза, Рис! Не смотри!

Рис покорно зажмурился, терзаемый страхом и неуместным любопытством, но девушка, кажется, все поняла сама, поэтому она еще сказала:

- Твои глаза - его глаза, Рис!

Рис зажмурился еще сильнее. А как только у них появилась возможность на пару секунд остановиться среди разрухи и мигающего красного света, он попросил его же галстуком завязать ему глаза, чтобы обстоятельства и излишнее любопытство не сгубили их в этой погоне.

Девушка не стала возражать. Она молча затянула узел у него на затылке, а потом негромко добавила:

- Меня зовут Ангел.

И, вновь схватив Риса за руку, повела его прочь - из красной едва различимой какофонии, мигающей сквозь повязанный на глаза галстук, в абсолютную глухую черноту.

***
Рис ничего не видел – таков был замысел. Повязка мешалась, раздражала, но ради их же безопасности приходилось терпеть. Рис слышал море, крик чаек и чувствовал сильные порывы ветра.

Ноги совсем перестали его держать.

- Рис, - тихо сказала Ангел, сев рядом. – Рис, тебе нельзя умирать.

- Я не умираю, - упрямо заметил Рис. – Просто… немного нездоровится.

- Один раз ты уже умер, - она обняла его, вздохнула грустно, а затем отпустила, всхлипнув. Рис понял, что уже лежит на неудобной холодной гальке, впившейся больно в истерзанный молитвами затылок. Море зашумело громче и волной коснулось ног Риса, намочило щиколотки.

- И что случилось, когда я умер? Не помню. Ничего не помню. Я что-то забыл, да? Уже забываю.

Он сглотнул сухим горлом и, закрыв глаза, стянул с себя повязку. Кажется, рядом уже никого не было. Тихий плач смолк, а море продолжало накатывать, все большими волнами, напирая-напирая-напирая, пока не захлестнуло Риса по шею. И перед тем как огромная волна окончательно поглотила его, Рис услышал лишь чужой надорванный шепот:

- Ты не должен искать меня, Рис.

***
За Риса отстреливалась его рука. После первой и последней наглядной демонстрации, Джек вполне себе доказал, что этой частью он обращался лучше самого хозяина. Рис, конечно, этим фактом остался недоволен, но вмешательство Джека, часто очень своевременное, уже не раз спасло ему жизнь.

Им.

Пока Рис отсиживался за укрытием, Джек с хохотом управлял рукой Риса, стрелял убивал, а потом еще и предлагал грабить на поле боя – у одного из полисменов в первый раз Рис откопал в широком кармане завернутый в пищевую бумагу бутерброд, а потом уже искомые патроны, на которые Джек совершенно не скупился. Правда потом, на бутерброде обнаружилось странное красное пятно, от вида которого Риса скрутило и не отпускало, пока он не признал в этом красном пятне обычный кетчуп.

Однако "награблять провиант" он отказался. Только если было совсем тяжело.

Джек еще во время всего этого умудрялся играться.

Если удавалось убить с первого раза, от выстрела в голову, он кричал: "Тачдаун!", а задача Риса была, раз уж тот отсиживался в огнестрельном тепле и своеобразном уюте, эти "тачдауны" считать для общей статистики.

Рис лишь по итогу боя называл насчитанное, а Джек уже плюсовал у себя в призрачной голове, расцветая с каждым новым числом все больше и больше. Рису казалось, что число уже должно было перевалить за сотню.

Когда выстрелы смолкли, Рис готово выдал:

- Двадцать три.

Джек довольно цокнул, а потом Риса резко развернуло и грянул выстрел, и кто-то с криком тяжело рухнул на землю.

- Двадцать четыре?..

Джек грустно отмахнулся.

- Не-не-не, всего лишь двадцать три. Смотри, этот чувак жив и даже, кажется, может нам что-нибудь интересное рассказать.

Рис осторожно выглянул из-за укрытия и увидел испачканного в крови высокого мужчину, дергавшегося в жутких конвульсиях. Джек стоял рядом и ничего не делай.

- Ну давай быстрее, пока не издох! Думал, я всю грязную работу на себя возьму?

Рис побледнел и вяло кивнул. Точно. Ведь… точно. Джека никто, кроме него не видел, получается, что Рису придется говорить с ним? С вон тем задыхающимся, хрипящим парнем, булькающим собственной кровью?..

И выходит. Получается, что для всех этих людей убийцей был Рис. Не Джек, призрачный и крикливый Джек, который почему-то оставался видимым только для Риса.

А Рис со своей нечистой рукой.

Рис, поднявшись, неловко доковылял до умирающего, присел на корточки рядом с ним, отводя взгляд от серого лица. Тот дрожащей рукой потянулся валявшемуся рядом пистолету.

- Отбрось подальше, - посоветовал Джек.

Рис неловко выхватил пистолет из-под слабых пальцев и отбросил его подальше в сторону, заставляя себя перебороть это странное отвращение к оружию, крови и липкой вони жженого пороха.

- Где Ангел? - спросил он у умирающего, и тот испуганными глазами уставился на Риса, вздохнул булькнув что-то.

- Где Ангел?

Мертвец перевел гаснущий взгляд на Джека, словно увидел его, оказавшись между жизнью и смертью, а потом и вовсе затих, не сводя пустого взгляда с призрака.

Джек растерянно моргнул.

- Он что, он... меня?..

Рис пожал плечами, не решаясь ничего сказать, и посмотрел на Джека красными сухими глазами, чувствуя зарождавшуюся в груди неприязнь, а потом понял, тихо ахнув от своего открытия. Умиравший не знал о Джеке - до самой своей смерти. Но за синей полупрозрачной спиной Джека в лучах заказа среди облаков возвышалась гигантская статуя девушки с крыльями.

Ангел.

Она с надеждой смотрела далеко за краснеющий горизонт, расправив крылья и вытянув изящные руки вперед, словно для объятий, готовая принять каждую страдавшую душу в свои объятия. И готовая, что в ответ ее спины коснуться лишь чистые руки.

***
Бабах!

Джек кинул за спину дымящийся пистолет и молча указал на труп. Группа ученых тут же засуетилась, кто-то за ноги и за руки потащил своего коллегу к выходу, стараясь не смотреть на лицо мертвеца - по крайней мере, на то, что от него осталось.

Красавчик Джек всегда целился в голову.

- Такой ответ, мои друзья, меня совершенно не устраивает, - проговорил тот менторским тоном и закинул ногу на ногу. - Я поручил вам это задание не для того, чтобы услышать отрицательный ответ, понимаете? Мне нужен результат. Хоть детишек приносите в жертву, плевать.

Ученые закивали, забормотали согласно. Никто, конечно же, из этих болванов не стремился выйти очередной мишенью для Красавчика Джека. Для и идей никаких не было. Толковых, по крайней мере.

Джек устало потер переносицу, посмотрел обреченно на бутылку виски, ютившуюся на краю рабочего стола, и рявкнул раздраженно:

- Еще двое суток! Не больше. А теперь валите! Прочь!

Второй раз говорить не потребовалось. Толпа ринулась к выходу, только вот один ученый-хуюченый внезапно замешкался у выхода и странным взглядом посмотрел на Джека. Тот молча подозвал его к себе.

- Понимаете, сэр, - забормотал он, пока Джек наливал себе виски. - Остальные посчитали этой глупостью, все эти слухи, понимаете, сказали, что Вам даже предлагать этого не стоит, но вдруг получится… все же.

Джек громко отсерпнул виски и пристальным взглядом впился в бледного заикашку.

- Нас система не пускает! Кто мы мог подумать, что так можно перенастроить эхо, всего за несколько секунд, представляете! - заикашка дерганным движением вытащил платок из нагрудного кармана и промокнул им блестевший от пота лоб. - Но невозможно, чтобы система всего учла, понимаете!

- Да еб твою мать! - Джек одним глотком осушил стакан и звякнул им раздраженно о стол. - Ближе к делу, чудило.

- Да-да, - заикашка снова утер лоб. - Сэр, а это правда… правда, что у вас были внештатные отношения с вашим секретарем?..

Джек молча вскинул брови и полез в шкафчик, где у него лежало запасное оружие. Молча. Но этот жест был известен в “Гиперионе” определенными последствиями, поэтому потный от ужаса заикашка замахал руками и заверещал:

- Это не праздное любопытство! Сэр! Сэр! Простите, сэр! Это может нам помочь!

- Ну?

Джек скучающе поигрывал пистолетом в руке.

- Понимаете, система, она учитывает вторжения и прочее, но… Ваш секретарь после полученных ранений во время… задержания был погружен в искусственную кому! Прошу, подождите! И он сейчас действует полностью на подсознательном уровне. И если… если…

- Если?

- Если у него была привязанность к Вам, любого рода, непрофессиональная, возможно, это поможет нам добиться сбоя в системе! Вас пропустят, сэр! Это будет огромным продвижением, сэр!

Красавчик Джек задумчиво поцокал языком.

- И об этом твои коллеги просили умолчать?

Заикашка закивал, утер пот и убрал скомканный влажный платок обратно в карман.

- Слухи и прочее, понимаете, не хотели поднимать этого, да и многие сомневались…

Джек возвел взгляд к потолку и снова поцокал, закрутившись на стуле. Тот привычно среагировал на установленную команду. По телу пошла приятная дрожь, наркотик подействовал мгновенно.

- Завтра я спущусь к вам, - пробормотал Джек, закрывая глаза. - Поздравляю, кстати, с повышением. И составь мне списки тех гондонов, кто был против этой затеи.

- Да, конечно, - судя по всему он снова утирал свой сраный блестящий лобешник. - Сэр?..

- Вали-вали, пока я не передумал.

Через несколько секунд прозвучал хлопок закрытой двери. Сейчас стоило как следует вздремнуть.

***
- Сколько раз ты уже умер?

Рис поднял голову. Ангел стояла неподалеку от него, судя по громко шороху что-то искала среди бумаг. Она никогда не говорила, куда они идут, и Рис покорно следовал за Ангел, молчаливой в отличие от того же Джека. Мир иногда выдавал их - музыкой в кафе, шумом прибрежных волн, грохотом вагонов по электрорельсам. Их иногда останавливали на улице, и тогда Ангел начинала лгать, рассказывая о якобы врожденной слепоте Риса, о его недалеком уме - тоже от природы - и о его боязни людей, если Риса кто-то намеревался тронуть.

Ему столько раз желали благословения Всевышнего, выздоровления и просветления, что Рис уже сам был готов поверить в какого-то неведомого Бога.

- Я умирал? - тихо спросил Рис. - Я не помню. Ничего не помню. Только лодку и задание. И вроде бы свою жизнь до этого.

Но сейчас он уже ни в чем не был уверен. Вся его жизнь “до этого” казалась уже какой-то абстрактной и ненастоящей. Он вроде бы помнил события, людей, немного смазано и неясно, как все было в общем, но только Рис сосредотачивался на воспоминаниях, они мешались в неразличимой каше.

Единственный, кого Рис помнил ясно, - это Джек. Но как раз о нем Рис старался думать как можно меньше.

- Задание?

- В офисе, - Рис услышал тихий вздох рядом. Это был Джек, такой же слепой и беспомощный, вынужденный идти в кромешной темноте. К несчастью, как только мир для Риса скрылся за плотной тканью галстука, Джек не исчез и не прекратил преследовать его. Рука все еще принадлежала ему, но ничего толкового Джек был сделать не в состоянии, он ругался, редко комментировал происходящее и вел себя совершенно невыносимо.

- Джек принес твое фото и деньги, чтобы заплатить за твои поиски. Измял своей жопа счета, - Джек фыркнул где-то рядом с ухом, и Рис поморщился.

Ангел, кажется, улыбнулась.

- Небось, просроченные?

Рис промолчал.

- А кофе был отличный, - вдруг подал голос Джек. - Ты всегда варил отличный кофе, тыковка, вне зависимости от своего состояния.

Он говорил мечтательным тоном, цокал языком.

- А оно у тебя бывало разным. Если ты понимаешь, о чем я.

Ангел, до этого активно шелестевшая бумагами, стихла, выдохнула пораженно, точно услышала эту фразу.

- Ох, Рис…

Это, конечно же, сразу все прояснило.

- Я и не знала, что… Неважно.

Ангел снова замолчала, а Джек вдруг присвистнул, озаренный догадкой - он всегда так делал, когда внезапно понимал, где они находятся. Чем они выдали себя в этот раз, Рис не знал. Ангел ни о чем не рассказывала, а если рассказывала, то обычно недоговаривала фразы. Вокруг них была абсолютная тишина, прерываемая лишь изредка шорохом бумаг, в воздухе висел тяжелый запах пыли, словно они…

- Ангел, надо бежать!

Ангел среагировала мгновенно, потащила его за руку прочь, но Джек уже вовсю разорялся:

- Это Архив! Мы в Архиве!

И мир, который раньше не слышал Джека, отозвался, завизжав сиреной и замерцав красным тревожным цветом.

***
Джек безучастно смотрел в белоснежный потолок лаборатории.

- Как же так! Снова отключение!

Ученые рядом копошились в аппаратуре, беспрерывно пищащей пронзительно.

- Сэр, это уже в третий раз, Вы понимаете? Ему нельзя отключаться.

Джек с раздражением посмотрел на осмелевшего заикашку, который, к сожалению, был прав. Ему все объяснили еще в первый раз, и Джек сначала весьма легкомысленно отнесся к новой информации. Только оказавшись в чужой голове и поняв, что абсолютно ничего от Джека там не зависело, он осознал, в какую задницу его загнали. Какую срань вообще заварил Рис, когда решился на это все.

Весь научный состав сейчас, кажется, корпел над тем, чтобы хоть что-то сохранить от отмершей части подсознания Риса. Крупицы памяти умирали раз за разом, все больше и больше, спасать удавалось немногое, да и непонятно было, что за воспоминания они выуживали в последние секунды.

Оставалась лишь надежда на то, что для Риса воспоминания о местонахождении Ангел были не только опасны, но и важны настолько, что он до последнего откажется с ними расставаться.

Джек очень сожалел, что Рис, скорее всего, умрет после всех этих манипуляций - вне зависимости от того, удастся им заполучить какую-либо информацию, или нет. Умрет раньше, чем Джек собственноручно застрелит его, последний раз посмотрев в эти глаза.

Лживые, блядские, красивые глаза.

- Подключение! Подключение, сэр, пожалуйста, осторожнее на этот раз!

- Подключение!

***
Глаза под повязкой болели от непривычной беспрестанной темноты. Ангел координировала его, направляла, подсказала, куда нужно сесть, чтобы не оказаться в мокрых штанах - море бушевало и выходило за свои границы больше обычного.

- Тут красиво, - сказала Ангел, сев рядом. Она куталась в пиджак Риса, отданный им добровольно. Рис, конечно, тоже мерз, но мог пережить это.

- Наверное, - Рис улыбнулся, повернулся предположительно в сторону Ангел. - Ты снова не скажешь, где мы?

- Нет, иначе Джек найдет нас.

Рис нахмурился.

- Джек… Джек… я, кажется, понял, о ком ты. Тот странный тип, что приходил ко мне в офис.

Рис облизнул губы, сухие немного шершавые. Ветер на побережье дул беспощадно, пробирая до костей. Левая рука Риса, тяжелая, металлическая и находчиво замотанная Ангел в гипс, висела неподвижной плетью. С тех пор, как Рис поднялся в этот проклятый город фанатиков, рука перестала слушаться его.

Ангел, правда, сочинила небывалую историю, ставшую неплохим оправданием для такого внешнего вида, и всякому, кто спрашивал, рассказывала эту небылицу так жалостливо и искренне, что Рис и сам бы подкинул себе пару долларов, не знай он всей правды. Слепенький и глупенький от природы Ризи, ее, ох, отрада и печаль чуть не оставил сестру! Она отлучилась на пару минут купить этому недоразумению сахарную вату, представляете, мистер! А кто-то его толкнул, чтоб не мешался на дороге. А дурачок стоял рядом с краем платформы. Небось опять своевольничал! Говорила же ему не отходить. И представляете, полетел вниз! Слава богу, там внизу баржа проплывала. Отделался, глупенький, трещиной в кости и легким испугом!..

Рис на этом моменте грустно всхлипывал, отпячивал нижнюю губу и тянулся обнимать “сестренку”. Ангел обнимала его в ответ, воркуя, де, полно тебе будет, жив, и слава богу.

- Слава Богу! - подхватил какой-то мимопроходящий мужичок, кинул им пару монет и пошел дальше, довольный своей щедростью перед ликом Господа.

- Тебе бы на сцене играть да головы дурить, - тихо-тихо заметил Рис. - Меня от твоей повести иногда самого на слезу прошибает.

- Это фанатики, - так же негромко заметила Ангел. - Они любят блаженных и ущербных, всегда любили.

- А ты купишь мне сахарную вату? - Рис расцвел в улыбке.

- Если пообещаешь не падать за край, - хмыкнула Ангел.

- Договорились. Только сначала давай еще померзнем. Мне тут нравится.

Щиколоток едва-едва коснулась волна бушующего моря.

***
- Ке-е-е-ексик. Можешь вылезать, плохие дяди закончились.

Рис, вытаращив глаза, выглянул из укрытия, с ужасом оглядывая то, что осталось от парка аттракционов. Кровь, скрипящие разрушенные балки и море трупов. Рис с ужасом посмотрел на свою руку, ту самую железную, из-за которой началась перестрелка и едва сдержал приступ тошноты, скрутивший его. Джек все время стоял рядом, пристально глядя на Риса.

В руках Джек держал здоровенный пулемет, который он отобрал у той странной хуевины, под гимн Америки пытавшейся сделать из них решето. С этим пулеметом их пугающая перестрелка пошла активнее, и в случае Джека - веселее. Он ухмылялся, почти сиял от довольства.

- Если бы я раньше знал, кексик, - точно ностальгируя, сказал он. - Если бы я раньше знал, что могу так делать, все закончилось бы гораздо быстрее.

Рис непонимающе моргнул, на всякий случай отошел подальше от тележки с сахарной ватой, за которой он прятался всю перестрелку.

Джек появился из ниоткуда - буквально. Материализовался у Риса перед носом, вежливо представился и попросил помощи. Рис хотел уже было сбежать, да только толпа внезапно задвигалась, заверещала про дьявольское отродье, испуганно тыча пальцами в Риса - Джек, как оказалось, пока они говорили тихо стащил с Риса перчатку, с железной руки, которую сам Рис, следуя неясной тревоге, ото всех прятал.

Что было дальше, Рис представлял лишь по звукам выстрелов и бравому гимну убийственной машины.

- Твой мир казался таким неприступным, - пробормотал Джек и подступил ближе, заглядывая Рису в глаза. - Во всех смыслах, пирожок. И во всех смыслах он прососал мне, стоило чуть поднапрячь извилины. Во всех смыслах.

Рис испуганно пятился назад и пытался понять, что за хуйню ему сейчас так угрожающе рассказывали.

- Ты должен помочь мне сам, понимаешь?

Рис не понимал. Он помотал испуганно головой. Сделав еще шаг назад, чуть не свалился за ограждение - Джек, резво оказавшийся рядом, поймал его, тряхнул сильно за плечи и насильно усадил на каменную мостовую. Карусель, мигающая уцелевшими лампочками, на повторе играла заевший отрывок мелодии. Один из полисменов оказался перекинутым через белого единорога.

Джек уютно пристроился рядом. Он уже где-то накопал себе хот-дог и сахарную вату.

- Отличный пикничок, - заметил он, набивая себе рот едой. - И еда почти как настоящая.

- Почти как? - без особого интереса спросил Рис, Джек активно закивал головой.

- Мир-то ненастоящий. Настоящие только мы. Отчасти.

Рис сосредоточенно рассматривал свои ладони, поджав губы. Где он. Кто он. Что он вообще здесь делает. Джек, видимо, не боялся, что скоро сюда стекутся все полицейские города, и тогда им не поможет даже тот “чудненький автоматец”, простреливающий железо насквозь.

- Короче, кексик, времени объяснять нет, сечешь?

Джек липкими от сахарной ваты пальцами схватил Риса за подбородок и заставил посмотреть на себя. Он выглядел серьезным, пугающим с этой маской на лице. Рис рассмотрел седые пряди в темной шевелюре и, кажется, немного заалел. А Джек заухмылялся.

- Не меняешься, пирожочек. Прости, времени трахаться с тобой совсем нет.

- И объяснять тоже, помню, - ненавидяще булькнул Рис.

- Поэтому ты оперативненько должен мне помочь, пока плохие дяди снова не набежали.

- А потом ты бросишь меня?

Джек издал странный звук. Кажется, он… умилялся? Он крепко схватил Риса, стиснул его в объятиях, ущипнув за жопу.

- Я бы с радостью, Ризи, - вздохнул грустно Джек. - Чтобы они пришли - плохие дяди, в смысле, - и разъебошили твои предательские мозги из вон того чудненького автоматца. Я, может быть, даже спрятался бы где-нибудь и посмотрел на это, месть все-таки сладкая штука. - Джек сжал его еще крепче. - Но, понимаешь ли, это твой мир. Тебе нельзя умирать. Ты и так уже сделал это целых пять раз.

Рис задрожал от страха и липкого смущения. Вдали заверещали свистки, но Джек не двигался с места, не отпускал его, несмотря на все попытки вырваться.

- Так что ты поможешь мне, Ризи? - спросил Джек, и, когда Рис судорожно закивал, наконец выпустил его.

- Вот они! - закричал мужской басовитый голос. Рис испуганно оглянулся, а потом, отпихнув Джека в сторону, резво кинулся через ограду вниз, отчетливо понимая, что это единственный путь к спасению.

Джеку помогать было нельзя.

В тридцати метрах под платформой неспешно проплывала пустая баржа. Для пассажира, который неожиданно приземлился на единственного человека, находившегося на той барже, полет закончился чужой смертью, злым обиженным криком Джека и собственными двумя часами агонии в парализованном от переломов теле перед тем, как звонкий пронзительный писк не накрыл его белым светом.

***
Море взволнованно качало лодку. Рис с ужасом смотрел на коробку, которую он обнимал, когда очнулся. Беспокойные волны глухо бились о невысокие деревянные бортики, пока Рис рассматривал крышку коробки, на которой странными чернилами, пахнущими спиртом было написано: “Кексик Ризи”. В верхнем левом углу кто-то, видимо, от скуки пририсовал странную кривую лошадь с палкой, выходящей из покатого лба.

Это, что ли, был единорог?

К пистолету он сразу приказал себе не прикасаться. Последняя попытка научиться толково стрелять окончилась тем, что его перестали пускать в очередной тир. Рис смотрел на девушку с фотографии и чувствовал невыносимую тоску в ее взгляде.

Его сердце словно сдавила невидимая рука.

Рис не знал, зачем он согласился, раз уж никаких предварительных денег ему выплачивать не собирались. В этой коробке, неаккуратно сколоченной, лежали лишь пистолет и фотография. Рис отправлялся в чужой город без гроша в кармане искать кого-то, кто, кажется, прятался от его нанимателя, и когда Рис нагло позволил себе уточнить, для чего ему понадобилась эта девушка, тот попросил не ревновать (что?) и только ответил:

- Она знает адрес. Просто спроси у нее адрес.

Рис впервые в жизни отправлялся так далеко, только чтобы вызнать адрес.

Болезненное желание переброситься через бортик лодки и уйти на дно Рис едва смог побороть, почему-то судорожно думая о том, что умирать ему было нельзя.

Только не в этот раз.

***
Джек, его наниматель, нашел его сам в этом странном летучем городе. Рис, измученный голодом и постоянными подозрительными взглядами от других горожан, просто молча протянул ему фотографию девушки: на обороте грифелем был выписан адрес, который был так нужен Джеку.
Джек уселся рядом на скамейку и скептически осмотрел написанное.

- Хрень. Я уже проверял это место. Там пусто.

- Но… я… - Рис растерянно выдохнул, отодвинулся на самый край - Джек выглядел крайне разозленным.

- Да я в курсе, тыковка, - он махнул рукой. - Вероятно, двинулись уже на другую точку. Ты все просчитал, да?

Рис пожал плечами и замер напряженно, когда Джек целенаправленно подсел ближе и закинул руки на спинку скамьи.

- Как ты смог выкрасть ее, а, кексик? Сейчас смысла врать нет.

Риса обняли, притянули в крепкие, почти болезненные объятия, и тот судорожно выдохнул, закрывая глаза. Мешанина из воспоминаний что-то выдала, отрывочное и неясное, но не более.

- Я не помню, - только и сказал Рис. - Долго планировал, не помню почему, знаю, что поступил правильно.

Неясное воспоминание о правильном поступке тут же отошло на второй план. Джек зло выругался и стиснул Риса сильнее, до боли, назвал горько уёбой и кажется даже чмокнул в макушку.

- Ну нахера ты сделал это, все же было так хорошо кексик, нахера…

Джек бормотал это, а Рис со смятенным чувством глядел на людей, у которых, к его вящему ужасу, были практически одинаковые лица - у мужчин, у женщин, детей и даже собак. Они шли все в одном направлении в густой, резко наплывший туман, в котором, заглушая тревожные сирены, тонули пустые плывущие медленно баржи. Кажется, с этого мира было довольно.

Рису было тоскливо, паршиво, словно он был частью этого мира - он чувствовал, как это довольно встало у него поперек горло, а Джек, так крепко и больно обнимавший его, не делал ничего из этого легче.

- Я не помню, Джек, - глупо и глухо повторил Рис. - Не помню, чтобы все было хорошо. Я должен был. Ты мне верил.

- Именно! Я тебе верил, черт побери, Ризи! - вдруг закричал Джек. - Только тебе, блять, и верил, ну какого черта!

Толпа равнодушно шла мимо, не оборачивая на них даже смазанных лиц. Туман огибал скамейку, на котором Джек и Рис зло и болезненно целовались, словно это был последний уцелевший островок мира, с которого было довольно. Не было ни людей, ни воздушного города, ни даже пустых одиноких барж. Кажется, Рис плакал, потому что очень боялся смерти, а Джек прекратил разоряться ругательствами и описаниями того, насколько же крепко он хочет убить Риса собственными, блять, руками.

Над ними, над опустевшим городом, поглощенным хмурым плотным туманом, воздев руки к небу, возвышалась белоснежная статуя девушки. Она с надеждой смотрела далеко за чернеющий горизонт, расправив крылья, и не исчезала, пока туман полностью не поглотил пятно со скамейкой.

Мир пронзительно запищал измерительными приборами.

***
Рис налил своему гостю кофе и неловко водрузил чашку на стол. Садиться обратно в кресло не было смысла: таинственный посетитель Риса, ни много ни мало усевшийся прямо на стол и вольготно закинувший ногу на ногу, только скептически осмотрел чашку.

Желтоватые кофейные потеки, немного сколотый край.

Посетитель поерзал на столе, словно такой зачуханный вид посуды, причинял ему дискомфорт, внушал отвращение или что-нибудь там еще. А Рис мог смотреть лишь на смятые посетительской задницей просроченные счета за свет и воду.

Немного помявшись, Рис неловко, словно это он тут был гостем, опустился на пронзительно скрипнувший диванчик.

- Вот девчонка, - посетитель достал из нагрудного кармана пиджака небольшую черно-белую фотографию. – Ее надо найти и привести. Ну ты понимаешь.

На самом деле, Рис ни черта не понимал – только он протянул руку, поднялся, чтобы взять фотографию, как она тут же полетела ему в лицо. Рис охнул, бессмысленно похватал воздух ладонями, пока фотография спланировала на пол.

- Не утруждай себя, - голос этого мудака звучал крайне дружелюбно, как будто он кидался не фотографией "вот девчонки", а стодолларовыми купюрами. И не мял своей задницей чужие просроченные счета. И вообще не кидался.

- Сэр, - грозно, но вежливо сказал Рис, закипая.

- Джек, - посетитель-Джек-муджек усмехнулся. – Все же ты не какой-нибудь тупой ленивый сотрудник, работающий на меня. И хотя ты скоро будешь работать на меня, все равно не надо. Они и так частенько блеют, как стадо высококвалифицированных баранов, - Джек, вероятно увлекшийся своей тирадой, скорчил рожу и стал говорить противным писклявым голосом, - "ох, сэр, проспонсируйте нам, пожалуйста, этот бессмысленный проект, чтобы мы могли поизображать деятельность, а потом нихуяшеньки путного в итоге не сделать", "ох, сэр, а зачем вы достали пушку, у меня жена дети и кровавая ферма на Пандоре, ох, сэр, не надо, пожалуйста!" … - Джек расхохотался.

Рис слушал в пол-уха, особенно на части про пушку и кровавую ферму. Он подобрал с пола фотографию девушки – красивой, очень несчастной, но невероятно красивой девушки, и потянулся за проигнорированным кофе. Такое демонстративное пренебрежение явно читалось как отказ от угощения.

Наверное.

Джек среагировал мгновенно. Шлепнул Риса по руке и буквально выхватил у него из-под носа чашку стремительным движением, не пролив ни капли.

Рис нахмурился.

- Прошу прощения, сэр, Джек, но вам не кажется?..

- Нет, не кажется, - Рис нахмурился еще сильнее, и Джек раздраженно закатил глаза. - Ну хорошо, перегнул чутка – мы же вроде как незнакомы. Но ты же привык? Или не привык? Нет? Досадно. Отличный кофе, между прочим. Как и всегда, кексик.

Рис отчаянно не мог отделать от ощущения, что он полнейший идиот.

- Мы знакомы? – тупо спросил он.

Джек покачал неопределенно головой, похмыкал и отхлебнул кофе. И внезапно замерцал. Как картинка в телевизоре.

- Ох, сраный кофе, - проворчал он. – Все время забываю. Сраный вкусный кофе.

Джек аккуратно водрузил чашку на блюдечко и еще раз мерцнул. На мгновение погас тусклый свет торшера. И засветил ярче. Рис с ужасом впился взглядом в чужое лицо, только сейчас осознав, что вовсе и не лицо это, а маска. Даже были видны края и защелкивающие механизмы, впаянные?.. в кожу?..

Он незаметно ущипнул себя, очень больно, тонко прихватив кожу на запястье и потянув.

Джек, вмиг став серьезным, выхватил из ослабевших рук Риса фотографию девушки, привстал с помятых бумаг, чтобы вытащить из заднего кармана солидную, приятно зашелествшую пачку купюр. Он шлепнул поверх фотографии, и Рис судорожным перепуганным сознанием рассмотрел стодолларовые купюры.

Этот странный мистический день все же хоть немного был приятным.

Джек замерцал, зашипел страшно, деньги и фотография вдруг пролетели сквозь его ладони на пол, и Рис полетел вслед за ними, тоже на пол, теряя сознание.

В комнате, обшарпанной временем, вечным беспорядком и влагой от постоянно протекающих труб, погас свет.

А море так и не зашумело.

@темы: Фанфики, Леня, мозгом наружу, сопли-слезы, все ручьем, взрыв мозга, оргазм, эпилепсия, ПРИГОТОВИТЬСЯ К ПРОКАЛЫВАНИЮ ПОЗВОНОЧНИКА! ОБНАЖИТЬ ПЛОТЬ! ЗАСОЛИТЬ РАНЫ!

---

стол заказов

Тыковки, я тут подумала, что надо как-то разнообразить жизнь себе.
На недостаток идей мне вроде как грех жаловаться, но может и вам чего хочется запретного, сладкого, но так и неисполненного? :3 Не завалялась ли в вашем сознании дикая постыдная АУ или какой-нибудь кинк на носки, одно озвучивание которого будет поджигать каменные церкви? Сегодня, завтра, послезавтра и потом я готова исполнить вашу несносную мечту в формате драббла или мини.

По просту говоря, я реквестю заявки по Борде :3

Из пейрингов предпочтительно: Красавчик Джек/Рис, Тимоти Лоуренс/Рис, тройничок из вышеобозначенных лиц, Криг/Майя, Красавчик Джек/Ниша, ну и можно вообще кинуть меня на поприще необычайных и обычайных пейрингов, да что уж там, даже Экстон/турель, Железяка/Лифт или еще чего :3
НО: слезно прошу, не надо сестер-бандиток из ТФТБ. у меня от них слишком бомбит с;
в остальном, прошу не стесняться!

Ну и чтобы как-то упорядочить это дело:
1. ОТП, персонаж
2. Рейтинг/жанр/предупреждение - ключ к фичку
(3.) От чего мне следовало бы воздержаться :3

И если увидели, что ваш заказ исполнен, смело просите еще :3

Исполнения
смерть Риса из-за косяка Джека для  Серпентария
в двойном размере
надеюсь, тебе будет так же больно, как и мне с:
раз.
Рука Риса легла рядом со шляпкой Ниши. Черные-желтые цвета, изящные формы и улучшенные возможности - эту модель “Гиперион” выпустил меньше двух недель назад в единичном экземпляре. Созданием и настройкой программ занимался сам Красавчик Джек.
Рис не дышал и смотрел в потолок, пусто и тоскливо, уже пару часов, и, кажется, даже начал остывать - чтобы отстегнуть руку, Джеку пришлось повозиться с его одеждой, и пару раз он случайно касался голой холодеющей кожи. Он хотел еще снять галстук, красной петлей перетянувший посиневшую шею, но потом одумался. Его настроение в данный момент было слишком неопределенным, чтобы совершать такие рискованные поступки.
Джек замер, уставился задумчиво на полку с трофеями - места почти не оставалось; ради руки Риса пришлось проделать кое-какие перестановки. И следующая памятная вещица могла уже не влезть. Слишком много трофеев начало ему выпадать в последнее время.
Джек оглянулся - Рис так и не поднялся, не завозмущался и не начал причитать, что мудак Джек слишком рано причислил его к мертвым, как и до этого. До этого. Этого. Десять маленьких фанбоев отправились к кумиру, кумир немого разозлился - никто не уцелел. Джек попытался повторить это вслух и довольно причмокнул - неплохая считалочка получалась.
Девять маленьких фанбоев отправились к кумиру, кумир осатанел немного - никто не уцелел. Однозначно, неплохо, да, Красавчик Джек?
Безмозглый самонадеянный идиот.
Кто?
Кто?
Кто?
Восемь маленьких фанбоев отправились к кумиру - кто-то.
Джек тихонько усмехнулся и подошел к столу. Усмехнувшись еще раз, несмело по началу, он посмотрел на чужие бледные скулы, лоб и приоткрытый искривленный рот. На выцарапанное, выскобленное судорожно железной рукой пятно Джек сдвинул фотографию Ангел и, закрыв глаза, осторожно опустился в кресло.
- Просто пиздец, - пробормотал он устало, потирая виски. - Просто пиздец какой-то.
Семь, шесть, пять, четыре, три, два, один - все они приходили иногда не вовремя. Да, наверное, так. Вскоре на другой конец стола, подальше от трупа встала полупустая бутыль особого пандорианского вискаря.И лишь сделав несколько громких больших глотков этой жгучей хреновины прямо из горла, Джек позвонил уборщикам.
Героям часто приходилось идти на жертвы.

два.
У места, в котором они находятся, нет никакого названия.
Они - это Джек, отряд грузчиков и четыре трупа.
Обещала в скором времени прибыть Ниша, но Джек надеялся до этого времени уже успеть убраться отсюда, поджечь деревянную халабуду, обклеенную плакатами Мокси, оставив троих дохлых оборванцев вонять жаренным мясом на всю пустынную округу, а четвертого оборванца забрав с собой.
Или оставив. Или забрав. Или оставив.
Как должен был поступить Джек. В какую сторону ему следовало тянуть эту рану, с какой стороны надрез будет ныть не так болезненно, одиноко и тоскливо, тоскливо так, что хотело к чертям взорвать эту планету, со всеми ее дикими, тупыми обитателями, не достойными права существовать.
Он был уверен, что поезд этот защищен, что место защищено, и у Джека не возникло сейчас никаких догадок, кроме того, что в очередной раз он захлебнулся в чьем-то предательстве.
Они нашли Риса быстро, считай, мгновенно - халабуда находилась буквально в километре от станции. Джек почти не волновался, пока ему не сообщили, что ничего этим ублюдкам не нужно было.
Ничего.
Они сделали это просто. Просто, потому что это Пандора, Джек, Пандора, которую ты так и не спас, и чем дольше ты тянешь с ее спасением, тем больше сил она отнимает у тебя, тем больше дорогих людей забирает, шаг за шагом подбираясь к тебе.
Ты уже чувствуешь ее гнойное дыхание?
Ты слышишь этот голос, Джек?
Ты следующий, Джек, с кого срежут лицо и бросят на развлечение трем психам, которые порежут тебя, выдавят и выжрут из тебя все остатки человечного.
Как они сделали это с Рисом.
Джек шумно сглотнул и резко обернулся, судорожно оглядывая неподвижных грузчиков. Колючая трава и суховеи. Никого.
Джек снова опустил взгляд на обнаженные кости лица, выдавленные глаза, а затем, резво встал на ноги и вышел прочь из домика, пытаясь оттряхнуть руки от крови. Голос в его голове больше не звучал, и Джека постепенно отпускало. По его приказу один из грузчиков выпустил ракету в домик. И как только остатками строения затрещало пламя, Джек позволил себе на мгновение почувствовать горькое, непереносимое сожаление о том, что случилось, и о выборе, сделанном сейчас.
Он сел на камень и принялся ждать Нишу, медленно отслеживая время по ручным часам и почти не чувствуя запаха гари.
Джеку было о чем подумать.



Сирена Ризи для  nothingthief
таймлайн - пресиквел, место - Элпис
Джек сначала собирался действовать грубыми методами - пригласить без права отказа, тихонечко допросить в маленькой комнате со звукоизоляцией и, может быть, отпустить. Но затем Джек решил великодушно дать парнише шанс - возможно, тот захочет сам пойти на контакт и все-все расскажет без применения каких-либо принуждающих девайсов.
У Джека имелась парочка важных вопросов, ответ на которые стоил как минимум две жизни:
Где Мокси?
Как ее найти?
Пытался ли он как-то выйти с этой стервой на связь?
Джек надеялся на дружескую беседу под стаканчик-другой чего-нибудь крепкого, припаренного парой умелых и проникающих в душу слов; такое Джек проворачивал еще не раз, еще поначалу когда уверенности в грубых методах не было. И, что характерно, беседа случилась, но закончилась она очень, вызывающе быстро, и вскоре обретение контактов переместилось в темную захламленную кладовку, в которой все время что-то валилось, пока Джек и парниша-бармен трахались, как парочка обезумевших кроликов.
Джек не особо понял, как это произошло. Как ему казалось, он даже не успел допить первый стакан.
- Не знаю я, не знаю, где она!
Джек готов был поверить в это, но вслух об этом сообщать не спешил, потому что они все еще трахались, мозги все еще плыли, и Джек не был уверен в чем-либо, кроме того, что у парниши восхитительный зад, крутая железная рука и очаровательная татуировка во всю спину.
Джек тихо простонал и ткнулся взмокшим лбом между парой острых лопаток.
Как его звали?
Рис? Райз?
- Скажи еще раз, как тебя зовут, кексик, - прошептал Джек. Он понял, очень вяло, что уже которую минуту пристально пялится на татуировку. Синюю, огромную татуировку.
- Рис, - со смешком пропыхтели Джеку в ответ; снова что-то с грохотом повалилось на пол. - П-память, как у ракка, да?
Джек хмыкнул и звонко вдарил рукой по поджатым ягодицам. Рис издал какой-то смешной звук, дернулся. У него задрожали ноги.
Джек мог бы успокоить себя, что все это невозможно, на самом деле. Рис - парень, а потому, скорее всего, татуировку он набил себе сам, годами просиживая в мастерских, но с другой стороны, Джек уже давно отвык мыслить категориями стандартов. У Риса была огромная синяя тату на всю спину и, как подозревал Джек, вообще на все тело, да и его не покидало ощущение, будто парниша насквозь проспиртован похотью, очарованием и небывалой дерзостью. Его хотелось облизать с ног до головы, а потом выебать так, чтоб пар из ушей повалил.
Совпадение?
Джек так не думал.
На прощание они поцеловались - длинно и смачно, так, что у Джека снова поплыли мозги, а Рис снова начал льнуть, словно они не кончили буквально пару минут назад. Это объясняло многое, очень много, и Джек почти готов был повременить с поисками Мокси. Интересно, она специально послала его сюда? Чтобы как-то загладить вину перед Джеком? Хотя вряд ли.
Может, Рис что-то учудил, впал у Мокси в немилость и сейчас заглаживал свою вину, не понимая, что это еще далеко не начало. Потрясающая расчетливая сука.
- Я приду к тебе еще раз, кексик, - Джек поцеловал его в шею, чуть влажную от пота, в краюшек тату, виднеющийся над воротником рубашки. - Много-много раз.
Рис хмыкнул довольно, и даже в темноте было видно, как очаровательно он покраснел. Джек стиснул зубы, громко выдохнул. Теперь с этим было гораздо легче бороться.
- Мне пора, Ризи.
Но знай, что очень скоро мы, возможно, будем говорить уже совершенно в другом месте. И дело даже не в Мокси.

Джек-голограмма-ии с претензией на майндфак для  feyra
так как текст выглядит несколько ебуно, несчастный дайри так и не смог этого пережить, оттого кидаю ссылку на гугл.док


я сделяль заявку для  Twenty One Grams
омегавёрс
ОМЕГАВЁЁЁЁЁЁЁЁЁЁЁЁЁЁЁЁЁРС

я написала. мне стыдно. но я даже могла бы расписать второй.

Раз.
В Рисе говорила карьеристская душа, и потому, по мнению Джека, он был похож на толстуху Марджери, с которой Джек когда-то работал в одном офисе, еще будучи обычным программистом. Не внешностью, конечно, упаси Джисус.
На ту даму нельзя было взглянуть без слез, хотя она очень старалась похудеть, купила себе какой-то супертренажер и, как говорила сама, впахивала на нем до седьмых потов, а потом после тренировки шла к холодильнику и готовила себе самый гигантский калорийный сандвич в этой солнечной системе, ставивший жирный крест на всех ее стараниях. Недели шли, Марджери не худела, а через четыре месяца тренажер сломался под прессом беспощадного тела и системы.
И сейчас Джек гадал, когда же сломается тренажер Риса.
Упорный засранец каждый день пил свои пилюли по расписанию, притупляя запах и инстинкты, а потом трахался с Джеком, как обезумевший; и сквозь пыльный бесцветный запах якобы-беты начинал пробиваться тонкий навязчивый запах больной омеги. Большой жирный крест.
И судя по тому, что срывался он с каждым разом все чаще и чаще, тренажер уже трещал по винтикам и вот-вот грозил развалиться.
А Джек?.. Джек просто наблюдал и не мог понять, почему люди такие ебанутые идиоты.
Он, конечно, не нанимался играть с этим придурком в мамочку, но происходящее его как-то основательно подпекло. То ли тем, что цирк этот длился уже с полгода, то ли тем, что несмотря на все старания Риса, каждый в этой гребаной корпорации знал, что Рис был омегой, которую Джек поебывал на досуге; и на этом моменте от Джека обычно ускальзывал смысл, просто испарялся, растворялся и не всплывал, как труп с камнем на шее. Джек не знал, какие стереотипы можно было порушить такой тактикой, можно ли было вообще что-то этим порушить, кроме здравого смысла и ебучей логики.
Джек задумчиво посмотрел на бутылек с пилюлями, царственно проплывающий мимо окна и довольно усмехнулся.
Рис, еще не заметивший россыпи своих таблеток в открытом космосе, судорожно шарил по ящикам стола в поисках пропажи.
Кражи-пропажи.
Джека, честно говоря, почему-то распирало от происходящего и собственной хитрожопости, так что на его стандартную негасимую уверенность в правильности своих поступков лег еще маленький бонус, удвоивший довольство Джека собой.
- Да что ж за блядство! - прошипел Рис, который от суматохи и паники, раскраснелся, чуть вспотел и, кажется, был готов бежать в аптеку рядом с космопортом за новой порцией таблеток.
Джек, естественно, позаботился и об этом: если играть, то с полным набором козырей.
Рис вдруг перестал греметь своими ящиками, шуршать бумагами и, тихо проматерившшись, подошел к Джеку. Встал поодаль и устремил взгляд на вид за окном.
- Отлично придумано, - только и сказал он. - Это вызов?
Джек закатил раздраженно глаза, и Рис поспешно исправился.
- Хорошо, понял. Не буду.
Поразительный дебил.
- Тыковка, я бы сбросил тебя сейчас вслед за этой фармахреновиной за твою тупость, - Джек горько вздохнул и потер ладонью нахмуренный лоб. - Но тогда я не узнаю, что из всего этого выйдет.
Рис усмехнулся нервно и подошел к окну, ткнувшись в стекло взмокшим лбом. Пыльный запах, пустой и неинтересный снова прорезал тягучий аромат больной омеги, и Джек отчего-то втянул его полной грудью. Естественно, все это было не просто так - Джек был слишком мелочным для такого, чтобы просто кому-то что-то делать, даже для его исполнительного, но по-тупому упертого секретаря. Особенно для него.
- Ничего хорошего? - жалко спросил Рис. Он безотрывно смотрел на свои таблетки и, кажется, даже выглядел грустным.
Марджери тоже выглядела грустной, когда Джек, заебавшийся слушать ее нытье про поломанный тренажер и обманутые ожидания, как-то просто выкинул ее сандвич и даже разъяснил ей, почему она неправильно живет.
Однако этот сандвич Джек выкидывать не собирался - работа с этой проблемой требовала обратного направления. И Джек намеревался втюхать в Риса просто гору-гору-гору сандвичей. Правда, только дня через два-три, когда эффект от прерванного приема таблеток перестанет выворачивать Риса наизнанку.
Об этом маленьком эффекте Джек тоже знал, но списал его на издержки великих идей. А Рис?.. Рис уже попросту привык страдать ради задумок Джека.

Два.
Иногда природа ошибалась.
Невозможно быть вечно правильным, даже если ты абстрактная, но какого-то черта одушевляемая всемогущая космическая херота, творящая во вселенной жизнь и нежизнь. Только Красавчик Джек был всегда прав - гиперионская аксиома, которая обсуждению не подлежала.
Природа была иногда не права, и она явно где-то напортачила, создавая Риса. И Рис намеревался это исправить.
Быть омегой в корпорации, в которой к верхушкам пробивались только альфы и отчасти беты, - бессмысленно и не плодотворно, когда имеются хоть какие-то амбиции. Затопчат, задавят и даже не посмотрят на то, как ты пашешь и сколько пользы приносишь компании. И Рису, слишком тщеславному для какой-то низкой плевой должности помощника секретаря, это, блять, уже просто осточертело.
Ох.
Риса снова скрутило - он блевал уже минут пять. Во рту горчило от желчи, но приступ постепенно сходил на нет, так что Рис мог в скором времени вернуться на рабочее место. Конечно, не самый лучший способ провести ленч, да и Вон с Иветт снова начнут пилить его, давя на него историями про вред подобных операций. Летальный исход, сдвиг психики, отмирание органов и прочие глупости, которыми кормили доверчивых обывателей.
Рис издал горький жалобный звук, сплюнул в последний раз и поднялся на дрожащие ноги.
Он уже перестал паниковать по этому поводу. Его предупреждали, что дрянь, которую ему надо будет предварительно колоть в себя с пару месяцев, имеет не самые приятные побочные эффекты: от тошноты до обмороков, постоянного стресса и галлюцинаций. Рис уже составил себе полный список последствий от таблеток и чуть ли не ежедневно вычеркивал по паре новых пунктов. Неделю назад, например, он обмочился во сне, и после этого даже немного засомневался в правильности того, что делает. Немного.
Один день на работе - и горькая паника и неуверенность бесследно исчезали.
Это ничего, говорил он себе. Ничего. Он знал, на что идет, и он все еще этого хотел.
Его снова прокатили с повышением, его три раза облапали за последние пару дней, позвали на ужин и осыпали потоком сальных остроумных шуток. Такому положению дел Рис вполне оправданно предпочитал карьеру, целеустремленность, и был уверен, что после операции у него все-все начнет получаться. Он станет бетой - никому неинтересной бетой, и мир корпоративных ублюдков посмотрит на него совсем по-другому.
Рис прополоскал рот, умылся и посмотрел на свое измученное отражение в зеркале.
Осталось всего две недели уколов - и потом, все изменится.
Так ведь?
А природа может отсосать.


пост-канон для  Мистер Четверг, Ризи таки возвращает Джека в тело клона. только первая встреча оказалась не первой, потому что Юрий дибил. однако закащщик сказал, что вроде и так сойдет с:

Догадливый говнюк постоянно опаздывал.
Джек за это время успевал выползти из душа и по стенке добраться до постели. Ноги к тому моменту его уже едва держали.
Ризи всегда приходил наряженный, прилизанный и чистенький, как будто он лишь заскочил к Джеку на пару минут перед многообещающим свиданием. Это, честно говоря, неебически льстило. На Риса в такие моменты было смешно смотреть, как он, жеманясь и хорохорясь, заходил к Джеку, гордо держа поднос с ужином. Рядом с тарелками часто лежал планшет, правда, просматривать там Джек мог только новости.
Ризи стал большим человеком, боссом межгалактической корпорации, сплясавшей на останках своего поверженного врага. Он руководил “Атласом”, подбирал обломки “Гипериона” и так стремно щемился каждый раз, когда заставал Джека в положении интимном.
Джек, например, любил разгуливать голышом. Хотя "разгуливать" - это, конечно, слишком громко сказано. Новое тело Джека (как в наказание, что ли?) не получило перед процедурой введения сознания специальных инъекций, и учиться ходить Джеку приходилось заново. Он спотыкался, путался в ногах и цеплялся за поручни, прикрученные к каждой вертикальной поверхности этой чертовой палаты. Подобное дерьмо было и с мелкой моторикой. Благо, что Джек сразу вспомнил, как надо дрочить - это незатейливое занятие скрасило ему унылые деньки. А Риз, как-то застав его за дрочкой, смешно матерился и потом блестел своими тупыми глазенками весь оставшийся вечер. Увиденное ему явно понравилось.

Ризи опаздывал уже на целых десять минут.
Джек задумчиво посмотрел на свою ладонь и поплевал, грустно принимаясь разглядывать потолок.
Одиночество творило с людьми страшные вещи.
Искатели Хранилища победили, "Гиперион" пал, а сам Джек дважды обманул смерть благодаря патологической страсти престарелого сумасшедшего пидора Нукузямы. Из воспоминаний о прошлой жизни у него ничего не осталось, совершенно ничего, кроме небольшого безумия, - даже шрама больше не было. Ни отметин, ни людей, ни компании.
Джек тихо простонал, и кто-то шумно проматерился у двери, звякнув подносом с тарелками. Джек довольно зажмурился, прикусил нижнюю губу.
- А я все гадал, кексик, когда же ты уже притащишься. Я, как видишь, даже немного оголодал.
Ловко и двусмысленно - все как Джек любил.
Рис не пошевелился.
Вроде бы большой страшный босс "Атласа", а стоило ему возыметь дело с чем-то посущественнее голограммы, как вся бравада скисла, стухла. Рис матерился, краснел и спрятать смущения не мог. Поразительный долбоеб. Как только он еще не развалил корпорацию, если даже вид чужого возбужденного хера так стремительно выбивал его из колеи.
Рис молча прошел и со звоном водрузил поднос с едой на прикроватный столик. Джек приоткрыл лениво глаза и довольно усмехнулся.
- Спасибочки, тыковка.
- Я... я полагаю, что сегодня не смогу остаться.
Ну что за слабак. Смотрел он, конечно, не забито - просто смущенно, но нисколько не старался скрыть своих слабостей. Джека это бесило и забавляло одновременно, даже когда он начал вспоминать свое поведение при виде Мокси на Элписе. Тогда он, кажется просрался посущественнее, чем в прошлый раз. И, наверное, Джек даже решил бы, что не имеет права судить Ризи, если бы не был собой.
Скучно же, ну.
Рис наверняка разглядел что-то глумливое во взгляде Джека и, тоскливо вздохнув, опустился на кресло рядом с постелью. О-о-о, он злился?
- Как же вы все заебали, - только и сказал Ризи, и Джек даже как-то взбодрился, пригляделся повнимательнее, поняв, что Рис едва держит глаза открытыми. Тыковка выглядел так, словно его ебли в мозг всей Пандорой, и даже от былой прилизанности не было ни следа. А Джек к своему стыду (образно говоря) и не приметил. Одиночество и всякие ее последствия делают человека крайне невнимательным.
Оторвавшись от своего занятия и подтянувшись на постели, Джек сел.
- Тыковка, ты спал сегодня вообще?
Конечно, вести сеанс дружеской помощи со стоящим хером наголо - та еще затейка, но у Джека были слишком серьезные планы на этого чувака, чтобы дать ему умереть или ссохнуться от усталости. Видимо, малыш Ризи совсем не ожидал, что управлять целой корпорацией так сложно. А Джек ведь мог так ему помочь.
Рис, услышав его вопрос, покачал отрицательно головой и расслабленно расплылся в кресле. Триггер, кажется, сработал идеально - мягко, удобно и тихо. Рис уже не мог сопротивляться, постепенно засыпая.
Продолжать не хотелось.
Пока Рис спал, Джек приложился к подносу, съев всю принесенную еду, а потом взялся за планшет с новостями, медленно листая колонки статей.
Иногда он поглядывал на Риса, начавшего тихо похрапывать в кресле. Будь у Джека чуть больше сил, он может даже сообразил бы заботку, сняв хотя бы с Риса ботинки и неудобный пиджак.
Он получил третий шанс, которым не собирался разбрасываться в этот раз. В голове Джека постепенно собирался длинный-длинный план, главным пунктом которого был этот гиперионский откормыш, цепочки выстраивались и оставалось лишь пережить этот отвратительный первый этап с восстановлением, карабканьем по стене и невыносимым одиночеством. Вот дальше ожидалась большая игра. Джек был также уверен, что и у Риса в голове вызревал какой-то план, - малец наделал кучу недурных выводов после того, как Джек попытался в первый раз масштабно его наебать, и добился нехилого положения.
Но если это и правда - пусть, так даже было интересней.


римоти для  feyra, которая просила любовь, сахар, сиропчик и сердешки, а я снова написал какую-то ебанину

Последнее сообщение с вложением, которое до этого получал Тимоти, было от Ниши. Он тогда подцепил какую-то простуду и сидел на дома, чихая и растирая покрасневший нос бумажными салфетками, и Ниша, желая лишний раз напомнить, кто самый главный лузер, прислала ему смайлик и вопрос о самочувствии Тимоти, потому что "этот вот чувак прикинь голову снесла выстрелом чувствует себя не очень нам не хватает тебя на задании поправляйся".
Ну трогательно.
С тех пор сообщения с вложениями Тимоти удалял не открывая. И не потому что он боялся, что обо все узнает Рис, - боялся, без сомнений; и не потому, что Тимоти не любил кровь, смерть и вообще свою работу, хотя и поэтому тоже.
Просто... так было спокойнее. Меньше неопределенности в жизни придавало сил и уверенности.
Теперь Тимоти сомневался. Он смотрел на кокетливый смайлик, на вопрос "как дела?" и размытое превью фотографии, содержимое которой угадывалось без проблем. Тимоти покраснел.
Почему все это было так не вовремя?
Сообщение пришло от Риса, которому сегодня вроде как должны были закончить тату, невероятное событие. Тимоти и сам ждал этого дня, потому что Рису выбранный узор потрясающе шел и вообще, но почему сейчас, и даже не на задании, когда Тимоти просто на подобные вещи не отвлекался, а в пробке. Огромной, шумной, выматывающей пробке, которая тянулась от самого центра города по всем направлениям. Что-то снова перекрыли, пара аварий, и готово.
Тимоти в ловушке.
Тимоти неуверенно ткнул в превью, мигнувшем и через мгновение распластавшем на весь экран фото. Тимоти несчастно вздохнул.
Быстро закрыв фото и набрав номер Риса, он не забывал все время медленно продвигаться вперед среди сигналящих, кричащих разными радиостанциями машин.
- Приве-е-ет, - протянули на той стороне радостно. Рис, кажется, ждал этого звонка, ответив моментально. Все просчитал, все вычислил.
- Я в пробке, - грустно сказал Тимоти.
- Я знаю, - Рис фыркнул, чем-то зашелестел в трубку, - ты в это время всегда мотаешься по пробкам.
- И-и-и?..
- Я решил помочь тебе.
Снова тихо звякнул эхо под довольный комментарий Риса:
- Шестнадцать вложений.
Тимоти что-то простонал, ткнулся лбом в руль и услышал резкий громкий гудок и мат - уже с минуту Тимоти просто стоял и никуда не ехал. Он судорожно думал о том, что от этой улицы до его дома двадцать минут пути - заскочить, кинуть покупки, а потом на всех скоростях добежать до дома Риса. В общей сложности не больше сорока минут, если выскочить из машины вот прямо сейчас.
Тимоти обреченно открыл сообщение и первое фото. Пока все было прилично.
Одновременно при этом ехать - совершенный ад, все как-то смешалось в кучу, и Тимоти даже на мгновение показалось,что он просто спит.
- Рис, а там же просто фотки с тату?
Ну, шестнадцать фото с тем, что Тимоти и так видел? Да?
Ну почему.
Рис профырчал в трубку, загадочно произнес “я жду тебя” и закончил разговор. Тимоти в это время уже судорожно листал фотографии, едва заставлял себя, умолял не забывать про дорогу и чувствовал, как у него горит лицо. И уши. И шея. И все.
Тимоти тихонечко простонал.
Сорок минут, а не полтора часа. Стоит ли оно того, не пожалеет ли он потом. Машина, продукты, он ведь наверняка потом пожалеет.
И откуда Рис вообще все это достал.
Откуда. Специально?
Тимоти резко нажал газ и едва успел затормозить. Рулить теперь однозначно было неудобно. Включив камеру на встроенном эхо машины, Тимоти, шалея от собственной дерзости, подрагивающей расстегнул ширинку, ухватил крепко свой член - ох боже что я делаю - и, прижавшись лбом к рулю, сфоторгафировал себя, отчаянно глянув в глазок камеры.
О боги. О боги. О боги о богиобоги.
Заправляться было еще хуже, член стоял колом, Тимоти уже с пару минут не двигался с места, пока его поносили, но фотографию он Рису отослал, потея от ужаса и ощущения сладкой мести. В тему он кинул грустный смайлик.
Ждать оставалось еще полтора часа - не одному же ему тут страдать, верно ведь?


АПД.
джекорис для  Musa_Jalil, которая попросила интимный пирсинг для Риса и секситайм. все снова ушло в абьюз и немного тлен с:

Однажды у Красавчика Джека было плохое настроение, и все пошло к чертям. Однажды Рис кому-то не так улыбнулся или кто-то не так улыбнулся Рису, и все пошло к чертям. Однажды Рис слишком долго нес кофе, и все пошло к чертям. Однажды Рис решил сходить с друзьями на ленч, и… что произошло?
Верно. Все пошло к чертям. Только еще Вон обиделся на Риса, а Иветт потом долго и отчаянно шутила о том, что вообще следовало бы забыть и не вспоминать.
По крайней мере, Рис очень бы хотел раз и навсегда забыть это.
Дикий. Страшный. Сон.
Джек улыбнулся кому-то и засунул руку в карман. Рис весь подобрался, вытаращился в ужасе на Джека, ожидая очередного унижения, но вместо этого Джек вытащил миниатюрную пушку серии «Несносный босс» и ловко пристрелил своего собеседника. Вышколенные гиперионцы отреагировали молчаливым ужасом. Тут же набежали уборщики, а Джек, ловко крутанув пушкой, сунул ее обратно в карман.
Работа в «Гиперионе» сделала Риса мелочным, разучила правильно расставлять приоритеты. Наверное, это ужасно. Наверное, поэтому Рис почти обрадовался такому повороту событий.
А потом хмурый Джек вдруг обратил на него внимание и недобро ухмыльнулся.
Клик.
Будь у Риса мозги, он бы догадался уйти. За пару минут до трагедии можно было бы развернуться и просто уйти, скрыться с глаз Джека хотя бы ненадолго, до конца перерыва, например.
Рис ничему не учился.
- Ризи! – Джек подплыл к нему, приобнял за плечи. – Как самочувствие? Успел кофейку попить? Кстати, тут кровушка, - он лизнул большой палец и потер Рису щеку. Рис заторможено кивнул, крепче прижал к груди папки с докладами.
Джек склонился к его уху и прошипел:
- Живо иди в зал, сядь на место и не смей снимать кольцо.
И все.
Обычно так все и катилось к чертям, в тартарары. Клик. Джек усилил вибрацию.
Две минуты, которые могли бы все изменить. Рис, пока тоненькая вибрация почти не ощущалась, быстро дошел до конференц-зала, уселся в свое место и положил папки на стол, перед собой. Чтение одной строчки в каком-то смысле помогало.
Клик.
Рис неуютно поерзал в кресле и крепко сжал зубы.
Креативность Джека не то чтобы пугала. Как не пугала и креативность Ниши – хватало одной-двух встреч, чтобы примерно обозначить для себя, откуда эти двое черпали вдохновение. Просто иногда казалось, что лучше пусть это будет очередное безыдейное убийство, чем какая-то суперневероятная идея; даже если жертвой окажется Рис.
Джек был тем человеком, который мог позволить себе все, начиная алмазным пони и заканчивая ебанутым вибрирующим колечком для интимного пирсинга, которое ему посоветовала Ниша от большой симпатии к Рису. Рис не брал в расчет обладание компанией с миллиардами прибыли, возможность хоть каждый день устраивать расстрелы сотрудников и прочее – Рис сейчас думал о том, что никто, помимо него, Красавчика Джека и Ниши не знал.
Колечко. Клик-клик.
Джек был законченным извращенцем, как собственно и Рис, который лишь страдал от силы наполовину и понимал надуманность своих страданий. Но иной раз это так все задалбывало. Рис уже не помнил того дня, когда он последний раз сидел на собрании директоров без стояка.
Он уже третий месяц не отвечал на сообщение Ниши с кокетливым вопросом: «Как тебе подарочек?».
Он так и не помирился с Воном.
Каким образом Джек углядел прокол – неизвестно. Риз не особо прятал, но и не выставлял напоказ. Джек никогда не брал у него в рот и не обладал склонностью пристально разглядывать чужие гениталии. Не было даже чертовых предпосылок. Просто в один прекрасный день Рису вручили кольцо и сказали вдеть.
Вот и все.
Джек после такого всегда ему дрочил. Долго, неспешно, рассматривая раскрасневшееся лицо Риса и так погано ухмыляясь, что Рис едва сдерживал желание ударить как следует по этой довольной роже. Одно останавливало – Джек очень крепко в этот момент держал его за член.
Они вламывались в первую же уборную, закрывались в ближайшей кабинке, и Рис дрожащими руками стягивал с себя штаны. Иногда Джек снимал его на эхо-коммуникатор, рассказывая тихо в микрофон про аккуратный член с симпатичным кольцом. Джек дрочил ему, больно тянул за головку, мял кожицу вокруг прокола и все смотрел в несчастные влажные глаза.
И когда Джек терял терпение, он одной рукой принимался расстегивать свои штаны, а другой давил Рису на плечо, приговаривая: «Ну, же, кексик».
И снова звучало: клик.
Рису нельзя было трогать себя. Он едва стоял на расползавшихся коленях, сопя от острой болезненной вибрации на чувствительной головке члена, от того, как быстро и нещадно Джек толкался в его рот и все ласково, мягко приглаживал по взмокшему затылку.
Один раз Рис кончил ему на обувь, крепко вцепившись в бедра Джека и что-то тихо судорожно прорыдав. Джек это тоже снимал, тоже показывал Нише, Рису было все равно, даже когда Джек поставил одну ногу на опущенную крышку унитаза и приказал слизать, и Рис покорно потянулся языком к белому гладкому пластику, подержал во рту шнурки и заметил на самом краешке штанины пятно крови.
Когда Рис приходил в себя, его пугало собственное упоение.
Рис неподвижно просидел все собрание, разглядывая бессмысленно бумаги и выборочно отмечая галочками строчки какого-то доклада. Джек все собрание, опустив одну руку под стол, гладил его по бедру, больно щипал и пару раз будто случайно задевал член.
Клик.
- Ризи, детка, - Рис поднял голову и посмотрела на Джека бессмысленным взглядом.
- Да?
- Собрание уже пару минут назад кончилось. Тебе, кажется, нехорошо.
Сейчас все шло к предложению проводить Риса до уборной.
Рис покивал, мотнул отрицательно головой и попытался встать со стула, но проклятые ноги его не держали. Рис уже готов был сам начать раздеваться, прямо тут, перейдя на новый уровень – не дошли до уборной. Джек смотрел на него зло и жадно.
- Тут, кроме нас, никого нет, - он грубо дернул Риса на себя, заставил его усесться на стол рядом. – Как думаешь, ты сможешь держать себя в руках и не кричать слишком громко?
- Смогу, - Рис тут же принялся за свой галстук, рубашку. Он знал, что Джеку его нетерпение льстит, а его самого собственное нетерпение в такие моменты уже давно перестало смущать.
- Ты так и не порадовал мисс Кадам ответом, тыковка.
Рис приспустил свои штаны, сглотнул шумно, когда Джек облизнул свою ладонь.
- Да, я знаю.
- И ты не собираешься ей отвечать? – Джек хлопнул его по колену, и Рис послушно раздвинул пошире ноги.
- Нет.
Пока Рис не получит новый подарок, или пока Ниша не приедет сама, чтобы спросить лично. А до тех пор мисс Кадам, удрученная молчанием Риса, продолжит требовать видеоотчеты с Джека, которые Рис, при всем своем стремлении к здравомыслию, находил невероятно пикантными.
Клик.

запись создана: 21.11.2015 в 20:46

@темы: Фанфики, люди, обнимашки и любовь, ПРИГОТОВИТЬСЯ К ПРОКАЛЫВАНИЮ ПОЗВОНОЧНИКА! ОБНАЖИТЬ ПЛОТЬ! ЗАСОЛИТЬ РАНЫ!

---

вы не ждали, но

вот вам молоко от Бороды

и я хочу лишь сказать

.

думал, что посмотрю на чужие муки, кидая ему эти заявки
тетрапак, хахаха, подумал я
вот уёба, подумал Борода, наверное

в итоге

поезд оказался игрушечным, а Анна Каренина легла не под тем углом
все пошла не так
то есть так. но на каком-то этапе своей жизни я начала гореть без керосина и курения в постели

наверное, все правильно


маленьким бонусом от меня словесная ПОЕБОТА о том, как Джек учил Риса ну очень плохому. зачем я это делаю

Рис падает, и падает, и падает, глядя в чужие глаза. Там его отражение, жуткое, перепуганное, полет длится бесконечно, он так и не отпускает Риса и не дает самому разжать объятий. Джек уже не держит его рук, но Рис продолжает сжимать и смотреть и, кажется, совсем не дышать.
Это называется "замарать руки" - своего рода обряд посвящения. Либо очередная жестокая прихоть Джека.
Или все сразу.
Рису сейчас это уже не особенно интересно: он старается разобраться в себе и выплыть на поверхность дерьма, в которое ухнул. И осознать.
- Отпусти его, кексик, - Джек стоит за спиной, пыхтит шумно в затылок. У Риса дрожит лишь нежелезная рука, которую он тут же стискивает в кулак и прижимает к груди.
Рис убил человека. Задушил.
Джек прижимается крепче.
Его распирает довольством и диким кровавым весельем, в эпицентре которого случайно оказывается Рис. Или неслучайно - Рис до последней секунды осознавал, что он делал, даже когда клал руки на чужую потную шею и начинал давить, сжимать, душить. Рис тогда думал, что этот человек и так умрет, что Джек не оставит его в живых, что все и так решено, лишь руки, которые сделают это, будут другими. И раз Джек его просит, раз он предлагает этот шанс, ТАКОЙ шанс.
Рис решился, а теперь старается не жалеть.
- Какой же ты тщеславный и отвратительный, кексик, - это звучит как небывалая похвала. Джек уже шепчет Рису в ухо, прижимается к его спине, плоской заднице, трется легонько своим стояком. Риса ошпаривает ужасом, как кипятком, нелепостью и отчаянной дерзостью: он позволяет себе расслабиться. У Джека так крепко стоит, его вожделение такое заразительное, что у Риса сводит низ живота от мысли, от понимания, от ощущения: Джека так возбудило это жалкое смехотворное убийство, что он готов выебать Риса прямо так, перегнув его через стынущий труп и едва приспустив штаны.
Риса колотит. От кошмара, отвращения к себе и возбуждения. Он все еще думает о теплых прикосновениях к своим запястьям, когда Джек, вместе с ним подойдя к жертве, мягко направил его руки и показал, как лучше держать.
Мягко.
Рис все еще чувствует это, ощущает, и когда Джек разворачивает его к себе, тащит за грудки к столу, Рис все валится и валится в эту бездну, увиденную в чужих глазах. Падать - это ужасно. И приятно, если суметь отпустить себя даже в тот момент, когда кто-то другой хватает тебя и держит, мокро и жадно целуя в рот.
Какие же они блять, мерзкие, если так наслаждаются этим.
Какие же они. Джек с грохотом скидывает все со своего стола на пол и усаживает Риса, хватает его за бедра, разводя, вжимаясь, смешно и горячо дыша.
Грохот стихает мгновенно, почти неслышно, как свистит безда, - слышно только, как стонет Джек, и Рис малодушно думает, что к такому он может привыкнуть. Почти прямо сейчас.
И тихо довольно стонет сам.
На чужой пустой взгляд он уже внимания не обращает - ни на этот, ни на какой-либо из последующих.

всем сладеньких снуликов

запись создана: 08.12.2015 в 17:46

@темы: Фанфики, ФанАрт, Леня, ПРИГОТОВИТЬСЯ К ПРОКАЛЫВАНИЮ ПОЗВОНОЧНИКА! ОБНАЖИТЬ ПЛОТЬ! ЗАСОЛИТЬ РАНЫ!

---

ЧСВ и фанфичек

наверное, зайду немного издалека.
вчера мне на фикбуке написали разгромный отзыв к "Огням Гелиоса", в котором обвинили, что Джек отстегнув руку Риса, вероятно, сделал ему ОЧЕНЬ БОЛЬНО.
это Джек-то, представляете?
ничего больше не буду говорить по этому поводу, а просто потеряю остатки стыда и кину сюда принтскрин отзыва. я считаю это маленькое словесное негодование миниатюрным шедевром, а потому его автору передаю привет и благодарность знай, что ты тоже сгоришь в аду вместе со мной



сегодня случилось чудо. помимо того, что я написал фанфик и сразу же кинул его Бороде, Борода начал орать мне в личку и гиенить, как скотина, но я считаю, что автора того шедевра он переплюнул, написав

супер-шедевр по мотивам

супер-шедевр по мотивам



и короче, раз уж тут я сознался в тайном творчестве, кидаю фик сюда

вдохновитель и концентратор идеи - Грамм Граммыч. написано, чтобы изничтожить плохое настроение капризного Бороды.
называется... Прозаический Оксюморон.

а вообще я всех люблю

Прозаический Оксюморон.
Красавчик Джек/Рис, НЦ-17, ООС, АУ, кинк, нецензурщина, нестандартное использование галстука, немного кровяки, больные отношения
1708 слов

Неожиданность, она как пощечина или шлепок по заднице. У Риса при всем желании не получилось бы подобрать сравнения лучше, чем это. Правда, неожиданности в его жизни уже давно перестали носить характер какого-то невероятного потрясения – все внезапное говно, что с ним происходило, Рис ждал каждую минуту, секунду, миллисекунду своего существования, даже если и не всегда осознавал этого. Где-то в подкорке мозга. В глубине сознания. Может быть, даже в душе.
Неожиданности такого рода были как страстный поцелуй главной героини и ее ухажера из какого-нибудь паршивого романа про межгалактическую страсть – когда Иветт только начинала работать в «Гиперионе», она увлекалась этим дерьмом, а Рис по какой-то причине даже читал парочку романов из ее собрания. Потом Иветт принялась быстро карабкаться вверх по карьерной лестнице, и этот факт ее биографии стал бы весьма действенным оружием в руках знающего благожелателя.
Поэтому романы исчезли, а воспоминания о поцелуях остались.
Изящная Кармелия падала в жаркие объятия капитана космических пиратов, и они неожиданно начинали целоваться под смачное авторское слово «вдруг», перекрывающее собой тот факт, что к этому поцелую дело шло полромана грубых комплиментов капитана и тонкого флирта благородной, но отважной похищенной девицы. Рис, когда читал, закатывал раздраженно глаза, следил за тем, чтобы случайно не ударить себя железной рукой по лбу, но читать продолжал – он уже преодолел полромана ради этой анатомической страстной фантасмагории и сдаваться не собирался. Потому что сдаваться – плохое качество для того, кто собирался упорно бороться за место повыше и потеплее без риска упасть. Кармелия стонала, капитан вещал, на что он готов ради объятий девицы, продолжая двигать крепким лингамом в ее лоне. И прочее. Одним словом - чушь.
Правда, поцелуй – не чушь. Звонкая ожиданная неожиданность, или что-то вроде того – своего рода трогательное поэтическое сравнение в прозаической жизни Риса. Ему иногда просто до отчаяния хотелось поэтики.
Рис старательно держал это сравнение в голове про вдруг-поцелуи, пощечины и шлепки по заднице, пока реальность настойчиво пыталась вернуть его из размышлений обратно. С каждым разом выходило все хуже. Проклятье. Рис грустно промычал ругательство в обслюнявленный галстук и обиженно запыхтел в кожаный подлокотник шикарного кресла.
Реальность. Действительность. Ебучие шлепки.
Шлеп!
- Шлеп! – радостно озвучил Джек, когда в очередной раз хлестнул Риса по алой поджатой заднице. – Шлеп! Шлеп!
А потом замолчал, но шлепать не перестал, скорее, уловил какой-нибудь внутренний мотив в своем сознании и стал выстукивать на жопе Риса странный неравномерный ритм.
А может, и азбуку Морзе.
Посрать, на самом деле, верите, нет?
Рис всего на 15 минут отлучился, чтобы сходить за кофе, а когда вернулся, в офисе уже бушевал буран. Рис только успел кофе поставить на стол, перед тем как его схватили и все буквально пошло по пизде. Он, конечно, матерился, брыкался, но в уме уже все-все-все понимал и очень скоро затих.
Мокрым от пота лбом Рис уперся в подлокотник и попытался прогнуться в спине – все тело затекло, болело ощутимо даже на фоне полыхающей, как чертов вулкан, задницы. Джек, похоже, не собирался прекращать в скором времени, но напор все-таки поубавил, из настроения злого и отчаянного ударившись в лиричный настрой.
Он настойчиво надавил ладонью Рису на поясницу, мол, не дергайся, и прихлопнул по почти фиолетовой жопе.
- Пауза, тыковка. Рукам надо отдохнуть, - сказал Джек благодушным тоном.
И потянулся к стаканчику с наверняка уже остывшим кофе.
Вот это забота, закипая, подумал Рис. Вот это невероятная просто забота. Прямо над ним довольно серпали его кофе.
Рис собирался выяснить, какой мудила был повинен в происходящем. Одним сраным телефонным звонком кто-то умудрился перечеркнуть пару спокойных дней в жизни Риса – Рис узнает это имя. Совершенно точно узнает. Даже если для этого ему придется пережить подобное во второй раз, даже в третий. Рис не умел сдаваться – дочитывал же он те проклятущие романы до конца. А в этот болезненный момент он как никогда верил в свои возможности.
От галстука было уже почти больно. Сначала, когда шла спонтанная подготовка к экзекуции, Джек хотел просто запихать его Рису, судя по интенсивности, чуть ли не в глотку, безобразно скомкав дорогую ткань, а потом придумал вариант «получше» и просто завязал рисов рот, затянув крепкий узел на затылке. Рис рот попытался открыть, возмутиться вслух, и от неожиданности (гори оно все синим пламенем) чуть не проглотил язык. Теперь даже зубы толком не стиснуть.
Чуть ниже живота Рису, ну кто б сомневался, упиралось крепким стояком, а Джек, который минут двадцать назад готов был метать молнии и убивать за любое движение, развеселился и, кажется, даже не собирался продолжать свою игру со шлепками.
Над головой грустно захрустел картон, и Джек кинул смятый стаканчик из-под кофе на стол.
А потом Риса спихнули на пол.
Рис застонал болезненно и благоговейно, встал, покачиваясь на четвереньки и, кажется, содрогнулся. Как же все, блять, болело. Немеющие руки и ноги будто закололи сотни-сотни маленьких противных иголочек, несчастная его жопа заполыхала еще сильнее. А стоило Рису поднять голову, как он буквально носом уперся в чужой пах.
Дрожащей рукой Рис стянул с себя убитый, изжеванный галстук.
- Ну, ты и мудак, - сказал он, еле ворочая языком. – Ну что ты за мудак.
Риса ощутимо пнули по коленке.
- Тыковка. Ты пьешь слишком сладкий кофе. Подслащаешь горькую реальность?
Рис вскинулся, посмотрел на ухмыляющегося Джека.
Кофе.
Рис резко уселся задницей (Джек, Джек, блять!) на свои штаны, болтающиеся в районе лодыжек. Сглотнул. Кажется, он даже потерял способность нормально говорить от потрясений, потому что вместо обычных слов он стал издавать какое-то злобное сипение.
- Причем тут мой сраный кофе, - Рис откашлялся и рукой утер мокрый рот. - Ты опять нихрена не объяснил, зато теперь моей жопой снова можно заряжать стихийное оружие.
Джек вдруг перестал ухмыляться и посмотрел пристально на губы Риса. Все понятно, судорожно подумал Рис. Однозначно, все ясно. Рис облизнул свои губы, сглотнул.
Это – резкая перемена настроения даже у несчастного изможденного Риса – тоже было своего неожиданностью: неожиданностью из серии пощечины, шлепков по заднице и вдруг-поцелуев.
Вдруг-минет.
- Ризи, поработай-ка ртом, - Джек быстро расстегнул ширинку, приспустил свои штаны, вытащив твердый налитый конец. Рис выдохнул, длинно, шумно и покорно раскрыл рот, зажмуривая глаза.
- Все потом будет, Ризи, - продолжал шептать Джек, иногда охая. – Я потом убью этого мудака, выстрелю ему прямо в его тупую ебаную голову, ох, Ризи, а пока…
Он погладил взъерошенные волосы на взмокшем затылке, не больно, но крепко прихватил.
- …я выстрелю в твою, - Джек издал смешок, медленно задвигав бедрами. Рис заерзал на коленках, привстал, стараясь избавиться от горящего болезненного ощущения, и тут же брякнулся с тихим стоном назад.
А он уж начал беспокоиться, что Джек от злости и разочарования миром больше не шутит про свой член.
- А может, ты, - прозвучало у Риса над головой сбивчиво. – Может, ты сам хочешь его убить, а, кексик?
Чуть не поперхнувшись, Рис замер, открыл резко глаза и посмотрел пораженно на Джека. Тот довольно ухмылялся.
Вдруг-предложение.
- Я более чем уверен, что ты ненавидишь его, да? Или ее. Ты даже конкретно не знаешь, кого, Ризи, - он пришлепнул легонько Риса по щеке, чтобы тот не отвлекался, провел указательным пальцем по красной полоске, оставшейся от кляпа у уголков губ. Царапнул кожу коротким ногтем. – Но ты хочешь убить этого человека.
Рис судорожно вздохнул и снова зажмурился.
- Если хочешь, можешь подрочить, котенок.
Из гадкого желания противоречия, обе руки Рис намеренно положил Джеку на член (железную и холодную – просто из вредности) и усерднее заработал головой. Джек недовольно зашипел.
- Я приказал тебе дрочить, кексик! – он пнул Риса в колено, снова, и на этот раз больно. И Рис, ненавидя себя, издал тихий жалкий звук.
Сжав крепко свой член.
Настроение в комнате резко поменялось.
- Видишь, как замечательно, - блаженным тоном пробормотал Джек. – Как все прекрасно, кексик. Только ты чувствуешь себя обиженным. Униженным. У тебя болит задница, да, кексик?
Джек застонал и еще чуть ниже сполз в кресле, чтобы удобнее было двигать бедрами.
Рис поерзал, вздрогнув от боли, и сжал крепче распухшие губы. Он вяло кивнул – вопрос он осознал с некоторым отставанием. Ощущения, жаркие, тошнотворные, но такие захватывающие ощущения пронизывали Риса в унижении и слепой жажде убийства. Рис уже видел чужие мозги на полу этого офиса, уже заранее чувствовал, как огромный камень падает с его души, пока за его спиной стоит и ухмыляется сам Красавчик Джек. А потом говорит: «Умница, тыковка».
Рис задыхался от боли и напряжности. Его рот устал, Рис едва ли ощущал себя в происходящем, даже когда Джек больно схватил его за голову и принялся двигаться сам, матерясь и ругаясь. Рис не успевал глотать, давясь чужой спермой. А как только его оттолкнули от себя, Рис закашлялся, зажмурился, утирая потекшую из носа белую каплю.
Джек просто конченый мудак.
Оперевшись руками о скользкий пол, Рис попытался подняться, встать на дрожащие ноги. Но как полный долбоеб он проехался на ладони, в которую сам же кончил, и растянулся на животе, неприятно въехав лбом в ножки откатившегося от столкновения кресла.
Кто бы сомневался, что Джека это развеселит.
Тот обошел стонущего от гнева и бессилия Риса и звякнул чем-то тяжелым о стол.
- Тыковка, ебучая-невезучая, тот говнюк придет каяться через 15 минут, - сказал Джек, и голос его, веселый и пугающий, почему-то прозвучал далеко – как будто он говорил уже из другого конца офиса. – У тебя есть время, чтобы привести себя в порядок и не выглядеть так, словно тебя только что выебли в рот.
Рис, ориентируясь на звук, предположительно показал Джеку фак, но потом все равно зашевелился. Он встал – сначала на четвереньки, а затем уже, по глупости ухватившись за каткое кресло и едва не упав снова, на ноги.
Если верить ощущениям Риса, то выглядеть так, как расписал Джек, он перестанет как минимум только завтра. Как максимум – никогда. Джек просто не давал следам сойти.
Вечно вместо задницы – один сплошной синяк.
- Ты-ы-ы-ы-ыковка, ну шевелись же, - Джек все нудел и нудел, господи боже, ну почему бы ему не помолчать хотя бы сейчас, - оденься хотя бы.
Рис обернулся, посмотрел на Джека зло, собираясь что-то сказать, но, глянув мельком на стол, резко осекся и затих. Сердце, тупое его слабое сердце, сладко екнуло. И, кажется, почти перестала многострадальная задница.
- Это?..
- Маленький подарочек тебе, тыковка, - затараторил Джек, махнув рукой. Мол, захлопнись. – Натяни уже штаны на свою рубиновую жопу – это говно плывет сюда. И вспомни все, чему я тебя учил.
Рис молча кивнул, принявшись спешно одеваться и приглаживать одной рукой – нелипкой, железной – помятую рубашку. Изжеванный галстук он запнул под стол, а о волосах даже не стал беспокоиться: лишний свидетель такой его помятости и поебанности уже совсем скоро никому ничего не сможет рассказать.
На столе рядом со смятым стаканчиком лежал новенький пистолет – Рис помнил, они запустили производство такого оружия буквально месяц назад. Предельная точность, большой калибр и стихийные патроны – огонь.

@темы: Фанфики, Я, Леня, мозгом наружу, сопли-слезы, все ручьем, труды ноосферы, люди, обнимашки и любовь, ПРИГОТОВИТЬСЯ К ПРОКАЛЫВАНИЮ ПОЗВОНОЧНИКА! ОБНАЖИТЬ ПЛОТЬ! ЗАСОЛИТЬ РАНЫ!

---

на дно и с песней

а спонсор очередного моего крика - Борода.
спасибо, родной, что ты не покидаешь меня в моменты, когда я начинаю приходить в себя, и снова швыряешь меня на днище



UPD.
перед сном решил порадовать Бороду, себя, мироздание, налобал какую-то срань в тему страданий и психологического абьюза (по крайней мере мне так казалось) и возненавидел себя.

Огни Гелиоса.
Красавчик Джек/Рис, НЦ-17, АУ, ООС, ангст, кинк, ебанина
1100 слов

Первое правило бойцовского клуба - не рассказывать о бойцовском клубе.
Первое правило бобового клуба - не рассказывать о бобовом клубе.
Первое правило той ебанины, в которой по несчастливой случайности затесался Рис, - закрыть рот и делать все, что прикажет великий и всемогущий Красавчик Джек.
А говорил Красавчик Джек, что Рис должен держать рот на замке, все - от "еды до гондонов" - подготавливать самостоятельно. Приезжать в указанное место без опозданий. Не открывать окна. Отключать эхо. Раздеться и ждать, пока придет Джек. И желательно делать все это с невыразимым благоговением.
Неисполнение приказов имело большую вероятность летального исхода.
Тем не менее, Рис все равно рта не закрывал, а приказы исполнял с поправками и оглядками на себя и свое здоровье. Да и благоговения в его отношении к Красавчику Джеку весьма поубавилось с тех пор, как они, нажравшись до невменяемого состояния в темном пустом офисе, впервые попытались перепихнуться. У Джека банально не встал, а Рис потом еще полночи выблевывал свой желудок, матерясь и проклиная Джека с его таинственными напитками с Пандоры.
Так они и жили, и Рис, честно говоря, уже даже перестал считать происходящее кредитом кармы - когда сначала терпишь, а потом тебе воздается. И даже не наоборот. Просто денно и нощно приходилось терепеть.
Рис молчал, разглядывал потолок невыносимо душной комнаты. На столе у закрытого зашторенного окна лежала его роборука. Пальцы, на которые из-под отсветов штор падали блики бессонного Гелиоса, были согнуты в фак. Рисов просчет. Он просто невербально выражал свое негодование, а Джек так лихо и быстро отстегнул ему руку, что Рис даже среагировать не успел. Если теперь Джеку вздумается поставить Рису в вину грубость и непослушание (в определенных целях, конечно же), у того даже не будет возможности защитить себя.
Доказательство вон оно, лежало, сверкало и разжимать неприличную фигуру не собиралось.
Джек сидел рядом и аппетитнейше чавкал принесенными Рисом сэндвичами, предварительно объявив монополию на них. Ну то есть Рис примерно догадывался, к чему шла эта монополия. К тому же, что и теоретические обвинения Рис в грубости и непослушании. Джек даже ноги пошире расставил на случай, если Рис все-таки захочет получить пару сэндвичей или извиниться. Так что лучше он поголодает.
В комнате было душно. Рис, взмокший, разгоряченный после последнего раунда, до тошноты варился в этом пекле, ему хотелось взвыть и врубить на полную кондиционер. А Джеку было нормально.
Поэтому.
- Кексик, хочешь сэндвич? - спросил Джек. Он отряхнул руки, громко похлопывая ладонями, а потом сполз так, чтобы видеть Риса и его красное и мокрое от пота лицо.
- Нет, - соврал Рис и с грустным вздохом посмотрел на Джека. Тот сиял, излучая странную радость и задор. Ни черта не странную, на самом деле, потому что Рис чувствовал, как у Джека снова встает - тот притерся поплотнее к бедру Риса. Но мелахолия, охватившая Риса, позволила ему по-другому взглянуть на мир, и привычные краски засияли новыми оттенками.
Ничего удивительного в меланхолии этой не было. Рис ожидал последствия гораздо худшие, когда понял, что в его задницу намераваются запихнуть пару электродов и пропустить через него ток, даже "совсем слабенький, тыковка". Так что меланхолия не вызвала удивлений, в отличие от экспериментов с бедной простатой Риса, которые уже стали уже маленькой легендой и кошмаром во плоти в этой самой ебанине, в которую по несчастливой случайности затесался Рис.
Оттого и всплыл фак.
Оттого и блестела отражением света бессонного Гелиоса рука Риса.
Все от игр с простатой.
Джек пихнул его в бедро рукой, и Рис понятливо перевернулся на бок, подтянул колено в груди, чувствуя, как его меланхолия растворяется медленно в невыразимом ужасе. Хоть ток и был "совсем слабеньким", хоть Джек и вколол ему после на всякий случай заживляющую сыворотку, все существо Риса противилось тому, что сейчас собиралось произойти. Да и кто будет готов к подобному после электродов в жопе? Раздраженный, немного воспаленный вход на каждое малейшее прикосновение реагировал ощущениями, сразу же перемахнувшими через отметку "удовольствие" к "выжигающей мучительной боли". А тут в Риса впихивали эту толстую длинную блять штуковину.
Рис открыл искусанный рот, застонал, положив дрожащую ладонь на свой опадающий член.
- Джек, вытащи, вытащи свой хрен, - просипел Рис, за что сразу получил по заднице, дернулся, издав громкий жалкий звук.
- Рот закрой свой, кексик, - Джек вытащил член, и было облегченно вздохнувший Рис, обреченно простонал в подушку, когда его уложили на живот. Джек двумя рука раздвинул ему ягодицы, поцокал довольно языком, а потом сплюнул на приоткрытую дырку.
- Джек, блять...
Рис дернулся от еще одного шлепка, Джек настойчиво пропихнул в него член и задвигался. Рис, отвернулся, положил щеку на подушку, жадно вдыхая душный потный воздух. Расфокусированный от боли и неприятного удовольствия взгляд наткнулся на фак.
Рис зажмурился.
Джек заработал бедрами активнее, засопел над ним. Рис единственную руку запустил вниз, сжал себя, вслушиваясь в чужое оглушающее дыхание над головой.
- Ризи, детка, расскажи мне что-нибудь, - прохрипел над ним Джек. - Только что-нибудь хорошее, а не ебучее твое нытье, пожалуйста.
Рис шумно сглотнул, простонал, явственно ощущая, как у него дрожат ноги и сжимается судорожно задница. Говорить не хотелось, хотелось стонать, выть и смеяться одновременно. На улице, наверное, зажглось еще больше ночных витрин, потому что рука, лежавшая на столе, заблестела еще ярче.
Фак. Фак. Фак.
- Ты же знаешь, что скоро я снова на неделю застряну на этой сраной Пандоре, Рис, а. Не молчи.
Он выгнулся, чувствуя, как руки Джека сильнее в него вцепились, стиснули его потные бока. Рису не хотелось говорить, но не прислушиваться к этому голосу Рис не мог.
- Хочу поубивать всех, - прошипел Рис, глянул поверх плеча на Джека. - Всех твоих невыносимых тупых ублюдочных долбоебов, что на тебя работают.
Джек вдруг замер расплылся улыбкой, почти усмешкой и расхохотался. Ну кто ж сомневался, что ему понравится такое услышать.
У Риса вдруг отчаянно сильно запылали уши.
- Кровожадный кексик! - почти восторженно сказал Джек и заколотился в Риса с удвоенным энтузиазмом. Рис прикусил свой язык, застонал, зажмурившись крепко-крепко и почти больно. Рука, сжимавшая член, дрожала от неудобного положения, спазмов и обжигающего удовольствия, которое вдруг наплыло, нахлынуло на Риса, опустошило его. Джек что-то довольно бормотал над ухом, вжимался в Риса, зажмурив крепко сумасшедшие глаза.
Рис, измученный, разбитый, затаив дыхание и ненавидя себя, смотрел на него влажным безумным взглядом. Рис давно в этом настолько, что уже не выпутаться и даже не шелохнуться. Он спокойно это осознавал и почти перестал бояться того, что творилось с ним каждый раз.
Джек расслабленно шлепнул его по заднице и завалился рядом. Рис не сдвинулся с места, вдруг испытав жгучее желание разрыдаться, когда в очередной раз посмотрел на свою руку.
Фак.
Джек подгреб Риса к себе и замычал неназойливый мотив себе под нос, пыша жаром и сексом. Бессонный Гелиос блестел разноцветными вывесками за плотно задернутыми шторами, а сам Рис тонул в липкой душной тесноте, поглощенный пустотой своих мыслей и чужими горячими объятиями.
Через два часа Джек уже был на полпути на Пандору. А Рис, его личный ассистент, заместитель и кексик, все сидел в той комнате, уговаривая себя для начала хотя бы прикрепить блестящую руку, умыться, собраться.
И только потом уже уйти.

запись создана: 15.11.2015 в 11:32

@темы: Фанфики, Леня, мозгом наружу, сопли-слезы, все ручьем, взрыв мозга, оргазм, эпилепсия, нервотряпка, люди, обнимашки и любовь, ПРИГОТОВИТЬСЯ К ПРОКАЛЫВАНИЮ ПОЗВОНОЧНИКА! ОБНАЖИТЬ ПЛОТЬ! ЗАСОЛИТЬ РАНЫ!

---

ГОРИТЕ ВСЕ В АДУ ДЖЕКОРИСА

ах ты моя молодцашечка, сказал мне Борода.
я так горжусь, что ты буквально каждый день пишешь, благодаря нашим упоротым диалогам, сказал мне Грамм Граммович.
пиздец, сказала я. потому что пять утра, потому что пишу с восьми вечера, потому что блять жизнь моя тлен, надрыв и пламя. потому что слов с каждым разом все больше, и меня не покидает ощущение, что через неделю-другую у меня будут пятилетки в три года. я столько могла сегодня сделать, а в итоге кинула этот ебучий кубик, и он мне выдал цифру 1.
"Рис - ИИ, созданный Джеком".
ну, отлично, подумала подумала я. щас драбблик накидаю и сяду переводить.
ха-ха, сказал мне драбблик, видимо, обмазанный эридиевым шлаком, семь часов спустя, потому что драбблик в 6 тысяч слов - это что-то уже паталогическое.
в общем, все, кто в этом повинен, горите синим пламенем. надеюсь, вам стыдно
такого быссмысленного говна я давно не писала

Лучшее творение Красавчика Джека.
6677 слов
Красавчик Джек/Рис, Красавчик Джек/Ниша
НЦ-17, АУ, ООС, Ангст, Драма, НАДРЫВ, Джек пытается играть в бога, по-своему

писалось под эту песню

Cкачать This Is Not the End [OST Грань бесплатно на pleer.com

РАЗ.
Рис ждал под дверью больше часа, испытывая что-то на подобие раздражения.
Ключевое слово - на подобие, потому что настоящее раздражение ему незнакомо, как и многие другие чувства. Рис накладывал этот отголосок в разуме на банальное несоответствие графику. Этот час Джек должен был провести на заседании, слушая отчеты о проделанной работе - достаточно масштабной и значимой для компании, чтобы не пропускать их. В теории, конечно же.
Дверь в офис Джека распахнулась, и оттуда выплыла Ниша. Было слово и проще - вышла. Но Джек не раз употребляя в ее отношении это слово.
Выплыла. Поправила шляпу и улыбнулась Рису. Усмехнулась?
- Привет, Рис.
Слова было подбирать достаточно сложно, а функцию использования нейтральной лексики Джек поставил на минимум, завысив использование лексики ярко-окрашенной. Засранец?
- Приветик, Ниша, - он улыбнулся в ответ. Улыбнулся.
- Симпотяжка, а если я ткну тебе в щеку, то пойму, что ты не человек? - Ниша подошла-подплыла к нему и занесла руку, но к щеке так и не прикоснулась.
Не тыкнула.
Рис не умел чувствовать запахи, но распознавал их - пот, порох, мужское семя, парфюм и тысяча других мелких примесей, рассказывающих о своих владельцах все-все-все. Пандора, пустыня, кровь.
- Нет, - Рис сам склонил голову, ткнулся щекой о выставленный указательный палец. - Материалы максимально копируют естественный ощущения.
Ниша оскалилась. Распознавание произошло мгновенно.
- Не надо.
- Хорошо, - Ниша потрепала Риса за щеку, потягала его нос. - Не буду говорить, что ты пошляк, Ризи. А Джек в любом случае хорошо постарался.
Рис кивнул, невежливо промолчав, и как-то отчаянно (скорее, работая в режиме самосохранения) сбежал в кабинет Джека; в спину прозвучал смех-гогот, а затем - (лихой) свист. Дверь за Рисом захлопнулась. Концентрация запахов, определенных Рисом в приемной, здесь была сильнее, гуще; Рис застыл в нескольких шагах перед столом Джека, задумчиво разглядывавшего Элпис. Джек выглядел несобрано - помято и взъерошено, а из одежды на нем были только незастегнутые штаны и кеды.
Отставание от графика уже перешло на отметку 92 минуты, желание высказать Джеку за такую халатность-раздолбайство странно давило на алгоритм, почти мешало цепочки, а потому Рис постарался сосредоточиться на чем-нибудь другой.
Например, оценка. Оценка обстановки, объектов - живых и неживых.
Неубранный, захламленный стол. Пропорциональный Джек, средняя комнатная температура. Рис изучал выборочно данные, пока в программе медленно отсчитывалось время - секунда за секундой, наполненной тысячей процессов почти совершенного Искусственного Интеллекта.
- Джек, - наконец сказал Рис, проворчал, буркнул.
- Да-да, тыковка, - Джек крутанулся на стуле, посмотрел на него с улыбкой-ухмылкой. - Как дела?
- Все стандартно, - ответил Рис, и тут же поправил себя. - Отлично.
- А у меня как дела? - почти по слогам произнес Джек, склонив голову на бок. Черт возьми? Джек потянулся, встал со стула, принявшись приводить себя в порядок.
- А у тебя как дела, Джек? - Рис покорно повторил.
- Ну, не выгляди таким обреченным, кексик, - Джек надул губы. - Элементарные правила вежливости. У тебя спрашивают, как дела; ты спрашиваешь, как дела. И даже не обязательно отвечать правду, понимаешь?
Рис отвел взгляд в сторону.
-Нет. Люди странные.
Джек хохотнул, и Рис несмело-робко улыбнулся в ответ.
- Именно! Сам не пойму, нахуя это каждый раз говорить. Но общество требует, а если не исполняешь - порицает. Ну в теории. Меня сложно порицать, не находишь?
Рис кивнул, продолжая неподвижно стоять - столбом, как истукан. И смотреть на полуодетого, полуголого Джека. Вряд ли уже имело смысл говорить о 99 минутах отставания от графика, вообще вряд ли стоило говорить, потому что судя по тому, как приподнято было настроение Джека, говорить собирался он. Таким радостным тоном он сообщал простому ИИ, вмонтированному в систему "Гипериона", что ИИ подобрали тело - считай, экзоскелет; а потом, что еще одно тело, почти как человеческое, которое со временем собирались модифицировать. И еще, и еще. Рис сбился со счета (фигурально выражаясь), сколько раз Джек находил недостаток в наработках "корпуса", заставляя его менять-менять-менять.
И сейчас было что-то еще.
- Короче, дружок, - сказал Джек. - Наконец-то отдел нейротехнологов смог хоть чего-то добиться, помимо огроменной дырищи в бюджете, и завтра мы тебе поставим одну штукенцию.
- Штукенцию? - вежливо переспросил Рис.
- Не пытайся даже влезть в систему, все папки закрыты особым доступом, кексик .
Рис снова опустил взгляд.
- Хорошо. Не буду.
- Завтра в десять начнем операцию, так что к этому времени подходи к отделу нейротехнологии. И не вздумай опаздывать, кексик.
Рис старательно изобразил удивление, сарказм.
- Это ты мне или себе говоришь?
Джек хмыкнул, пригрозил шутливо пальцем. Рис ожидал очередное: "Не груби, папочке"; но ничего подобного так и не прозвучало, а потому он воспринял это, как разрешение пойти дальше.
- Джек, сегодняшняя встреча.
Джек сразу посмурнел, прекратил ухмыляться - широко, в 32 зуба - и махнул раздраженно на Риса рукой.
- Не нуди, кексик. Я сам был не в курсе, что мисс Кадам приедет.
Рис автоматически отметил взглядом не до конца стертые следы помады на джековой (крепкой) шее, мечтательный, несмотря на раздраженность, вид. Рис не собирался сдаваться.
- Куда ты собираешь переносить встречу? У тебя ближайшие недели две расписаны.
Под завязку.
Джек показал ему фак и принялся раздраженно натягивать жилет и пиджак - чтобы сообщить Рису о штукенции, он на время прекратил одеваться, видимо, вдохновленный своей несравненностью. И вот Рис начал, как говорил Джек, "нудеть", и как еще иногда добавалял, "о говне".
- Я сказал тебе не нудеть, тыковка. Ты же знаешь Нишу.
- Да, - только и сказал Рис. Он знал - к сожалению.
- Ну тогда ты должен понимать, что у меня даже не было путей отхода, - Джек виновато вскинул руки, мол, ничего он поделать с этим не мог, да и не собирался, и совсем не чувствовал он себя виноватым. - Она ворвалась в офис, как смертоносный сексуальный ураган, смела документы из моих рук, одежду не только с моих рук, чтобы предаться со мной безудержному сексу. Я был бессилен перед этой стихией, проводочек.
Человеческие слабости - издержки людского существования часто вот так мешали рабочему процессу, Рис успел это заметить. Но каждый раз он не мог понять. Поражался? такому порядку вещей.
- Кто бы сомневался Джек, - только и проговорил он.

ДВА.
История Риса началась давным-давно, в те времена, когда Джек еще работал на "Гиперион" обычным программистом. Джек уже тогда метил гораздо выше своих коллег, но даже его коснулся своего рода синдром, который одолевал всех программистов хоть раз в жизни. Этот синдром назвался "попробуй-создать-ИИ", который в 99,99% случаев проваливался и больше не беспокоил, как краснуха, что можно было считать своего рода облегчением для всей вселенной.
Джек постоянно сетовал, что из-за его вовлеченности в глобальные дела, личностные и неличностые конфликты, он не мог уделять своему проекту достаточно времени, чтобы уже наконец закончить "давным-давно" начатое.
Рисом он занимался уже два года - после большого перерыва на спасение Элписа, переворот в компании и прочее другое не менее важное. Достаточно медленно для человека такого потенциала, но объяснимо для личности с такой занятостью.
Однако дело постепенно-потихоньку шло и буквально позавчера Рис получил ту таинственную штукенцию, от которой его существование пошло наперекосяк.
Штукенция оказалась осязанием.
Джек заставил-впряг целый отдел работать на синтетической копией нервных окончаний, и судя по всему это было не все. Просто Джек любовался первичными результатами, издевался над Рисом и не собирался ему помогать, а потому тянул с продолжением модификаций. Наслаждался чужими страданиями.
Да и как тут было помочь - Рис сам не понимал.
- Джек, - сказал он под конец второго дня, проведенного со встроенной штукенцией. - Джек, мне не нравится.
Джек даже не обратил на него внимания, кивнул рассеяно и продолжил что-то увлеченно читать.
Засранец?
- Джек, посмотри на меня, - Рис хотел быть настойчивым. Нынешнее положение дел требовало от него, чтобы он был настойчивым.
- М-м-м?
Конечно же, Джек так и не посмотрел. Тоже своего рода настойчивость, да?
- Я не хочу чувствовать штаны.
Рис знал, что сказанное им прозвучало непривычно - странно. Джек моментально среагировал. Поднял на Риса взгляд, оглядел с ног для головы и расплылся в оскале.
- Кексик, что случилось? Если бы я не знал, что ты ИИ, я бы подумал, что ты собираешься расплакаться.
Рис делано поджал губы. Неужели его заметили.
- Мне неудобно постоянно что-то чувствовать, Джек. И я не собираюсь плакать.
Рис почувствовал себя? так же неудобно, как если бы мисс Кадам вновь начала тыкать его в щеку и тягать за нос. Относительно неудобно - просто снова сработал бы режим самосохранения. Он срабатывал каждый раз, когда Рису грозила опасность или когда система не справлялась с расшифровкой невербальных или вербальных знаков других людей. Как, например, сейчас. Джек подвигал (пошло) бровями.
- Ты про штаны? Так сними их, Ризи, и все дела.
Рис, готовый к чему угодно, но не к такому способу решения проблемы, завис.
- Снять?
- Снять.
Джек вальяжно закинул ногу на ногу.
- Я даже не стану штрафовать тебя за ненадлежащий вид, проводок. Да и насколько мне помнится, у парниши, которой стал твоим прообразом, было неплохое филе. Буду любоваться в перерывах между работой.
Рис переступил с ноги на ногу, мгновенно восприняв всю перемену ощущений, особенно на том самом пресловутом филе, и осторожно сделал шаг назад. Осторожно, сказала система. Джек однозначно издевался, а потому следовало поступить наоборот. Зачем-то.
Рис вежливо улыбнулся-усмехнулся:
- Ответ отрицательный.

Джек сказал, что это называется "мокро".
Рис и сам знал, на самом деле. Он умел сочленять теоретические знания и открытия в практическом русле, просто он был сбит с толку.
Рис дотронулся до своей щеки, потер пальцами мокрое место, размазывая и снова опуская взгляд на свою ладонь. Мокрое ощущение постепенно сменялось стягивающим и сухим.
Рису не нравилось то, что происходило с ним в такие моменты. Он зависал, выстраивая в сознании? новые алгоритмы, описания и решения. Рис не знал, для чего они, и давно уже перестал искать в этом практическое применение, потому что в том, что Джек делал не ради славы, корпорации и гибели бандитов, рациональность не предполагалась даже в содержании в 1%. Джек реализовывал свой старый проект потому мог, хотел, потому что у него водились лишние деньги и потому что Рис казался для него достаточно забавным, со всем этими жалобами на штаны, холод и микроскопические брызги слюней Джека, в случае когда тот орал и разорялся.
Комната уже давно опустела. Покушения на Джека - момент достаточно бытовой в жизни "Гипериона", происходили регулярно раз в одну-две недели и разрешались буквально за пару секунд. Джек, правда, после покушений обычно пропадал где-то еще день-другой, но всегда возвращался, испачканный кровью и довольный.
Рису было запрещено вмешиваться, если ситуация того не требовала: почти никто, кроме ученых, занимавшихся модификациями, не знал в "Гиперионе" о том, кто этот молчаливый нелюдимый человек - личный ассистент Джека, а тот почему-то изо всех сил старался держать происхождение Риса в тайне. Обычно Джек хорошо справлялся сам - в плане покушений. Реакция у него была чуть хуже, чем у Риса, но и этого было достаточно.
Так говорил ему Джек - мне не нужно, чтобы кто-то знал о тебе. Рис подозревал, что дело крылось в другом. То есть было весьма очевидно, что Джек откровенно лгал. Первое время ему никто не запрещал спасать Джека от покушений, пока не стало ясно, что даже на ясный приказ преступников не убивать, но просто ранить для дальнейшей экзекуции, Рис реагировал отрицательно.
Все время в голову.
А потом Джек все взял в свои руки и начал пропадать, возвращаясь перемазанным в чужой крови.
Хотя. Может, Джек и не лгал. Люди иррациональны.
Рис моргнул и повернулся к нему, потому что он_как_будто_ощутил_пристальный_взгляд.
- Джек? - тихо поинтересовался Рис.
- Отмени все оставшиеся встречи на сегодня, тыковка, - сказал Джек и похлопал Риса по плечу. Подтянул к себе, приобняв панибратски и застывшим взглядом уставившись в дверь.
- Дерьмовый день, - сказал он наконец, будто отмерев. - Если бы ты решился тогда ходить без штанов, тыковка, может быть, сейчас я смог бы хоть чему-нибудь порадоваться.
Рис приоткрыл рот, посмотрев-уставившись на Джека, и странно дернулся, получив (лихой) звонкий шлепок по ягодицам-заднице. Тот еще и подвигал рукой, пощупал, ущипнул. Странные горящие ощущения, которые были неудобнее ощущения штанов отвлекли его, и Рис кинулся с головой анализировать, заранее зная о непрактичности явления в общем. То есть особо ни на что не надеясь. Шлепок повторился.
- Ну, это тоже неплохо, - проворчал Джек и медленно вышел из комнаты.
Рис задумчиво приложил ладонь к тому месту, за которое его трогал Джек, и повторил бессмысленные движения, проделанные им, даже шлепнул себя, все больше впадая в отчаяние от нерациональности происходящего.
Просто немыслимо?

ТРИ.
- Сегодня у нас программа максимум, кексик, - сказал ему Джек и в очередной раз крутанулся на стуле. Рис, лежавший рядом, на операционном столе, только промолчал. По лаборатории, в которой они находились, туда-сюда бегали-носились ученые в белых халатах, выстраивая в странном порядке столы с инструментами и аппаратуру, сканировать которую Джек строго-настрого запретил, чтобы Рис случайно не испортил таким образом себе сюрприз. И судя по всему, Джек собирался остаться - сидеть тут на крутящемся стуле и наблюдать за ходом операции.
По (скромному) мнению Риса, скорее, мешать ей.
Но он был всемогущим? Красавчиком Джеком, и ему никто не мог запретить это сделать.
- Короче, сначала обоняние, - он загнул мизинец на левой руке, почти ткнув ею недоумевающему Рису в лицо.
- Но я умею различать запахи.
- Умеешь, конечно, тыковка, но воспринимать пока что ты их не можешь, я имею в виду, как человек.
Рис закатил глаза.
- Ты зайдешь в комнату, в которой лежит неприметная куча дерьма и сразу своими умными вычислялками поймешь, что тут кто-то насрал, но! По моему мнению, этого недостаточно.
- Джек, ты хочешь, чтобы я страдал?
- Ну как и в случае со штанами, - Джек (пошло) подвигал бровями. - Хочешь пример не с дерьмом?
Суматошное движение по комнате прекратилось, и ученые замерли, окружив их и точно ожидая команды "старт". А может, они просто тоже хотели пример не с дерьмом.
Рис молча кивнул, умолчав язвительный комментарий. Вслух при других служащих "Гипериона" сомневаться в каких-либо способностях Джека было неверным решением. Хотя хотелось?
- Когда я сменю парфюм, кексик, то услышу не твое очередное нудное "о ты сменил парфюм, Джек, состав эфирных масел теперь другой", - он спародировал голос Риса, - а восторженное замечание, что я божественно пахну, понимаешь?
Рис (назло?) никак не отреагировал, и Джек тут же насупился. По мнению Риса, он был слишком возбужден происходящим, Джека просто мотало от настроения к настроению.
-Раз так, больше никаких примеров без дерьма.
Велика потеря, верно? Либо экскременты-дерьмо, либо блистательная личность Джека. Рис мог бы даже назвать это типичной картиной видения мира Джеком, если бы был смысл мыслить так не в пример поэтично.
- Красавчик Джек, сэр, - подал голос кто-то из ученых. - Мы можем начинать.
- Отлично! - Джек снова крутанулся на стуле, подмигнул смельчаку? и снова обратился к Рису. - Короче, проводочек, операция пройдет в три этапа. Сначала всаживаем в тебя обоняние, даем кое-что нюхнуть, а потом всаживаем сюрприз.
Рис кивнул, и толпа ученых вокруг вновь задвигалась, но перед тем как Риса отключили на время от тела, он отстраненно подумал, что вот это точно было пошло.

От резкого запаха Рис дернулся в сторону, а потом последовал подсмотренному у людей движению, резко прикрывая нос двумя руками. Тут же запахло синтетикой.
- Смотрю, тебе нравится, - ехидно пропел Джек. - Знакомься, это нашатырь.
Рис был все там же - на операционном столе, полуголый. Новый имплант ему уже минут десять как успешно встроили, и теперь Джек подносил к носу Риса различные предметы и склянки с разным содержимым, наблюдая за реакцией и смеясь. Имплант намеренно сделали с возможностями обоняния, превышающими человеческие. Рис не знал, куда деваться от реакции на каждый новый запах, а потому постепенно сползал в сторону, едва-едва держась на краю операционного стола.
Джек - сволочь?
- Тыковка, - он снова хохотал-ржал, отставив дрожащей рукой колбу в сторону, - ты будто задницу скага увидал, черт побери. Видел бы ты свои глаза.
Коэффициент ободрения происходящего постепенно падал, особенно, когда Джек дал понюхать следующее что-то.
- Джек, что это? - тихо произнес-промямлил Рис, вновь закрыв нос ладонями.
- Жареный скаг. Не понимаю, как жители Пандоры могут жрать это, - Джек мрачно осмотрел светло-коричневый кусочек в стекляшке, которую тут же брезгливо заткнул пробкой.
Воняло. Невыносимо? воняло.
- Люди это едят? - Рис позволил себе в ужасе вытаращить глаза, скорее, даже в недоумении, потому что у него были совершенно иные представления о еде, связанные, скорее, с такими эпитетами, как аппетитный, вкусный, приятный. Его система обоняния во многом представляла людскую, и если Рис не находил это аппетитно-вкусно-приятно пахнущим, значит, и другие люди. Разве не так?
- Люди ли... - проворчал Джек и оттолкнул от себя стол с "пахнущими образцами". Тот откатился в угол лаборатории, ударился о стенку и что-то громко прозвенело-звякнуло.
- Короче, кексик, сейчас будет сюрприз.
Рис снова занял нормальное положение, не на опасном краю. Джек вдруг стал выглядеть серьезным, сосредоточенным.
- Ты вряд ли скажешь мне за него спасибо, но, как говорится, дареному железяке в колесо не смотрят, - он откатился назад, и голос его теперь звучал издалека. Конечности постепенно отнимались, а Джек все говорил и говорил, объясняя, что Рис ничего не должен бояться, что операция будет долгой и уже на ней Джек присутствовать не сможет, но он обязательно вернется, кексик, проводочек, тыковка, под конец.
Рис, мгновенно пораженный одной догадкой, неподвижно лежал и видел перед собой лишь высокий потолок лаборатории, часы шли, ученые переговаривались друг с другом, обсуждая идеальную копию мозговых импульсов человека в синтетике. Рис отсчитывал время, час, другой, и анализировал беспорядочно всевозможную информацию, гулял по компьютерам и доменам сотрудников "Гипериона", проникал в камеры наблюдения и изредка видел проходящего мимо Джека. А потом перед глазами его резко потемнело.
И перед тем, как все встало на свои места, на Риса накатил невыносимый ужас.

Четыре.
Рис мало что понимал в нынешнем своем существовании - и все по вине Джека. Тот был абсолютно прав, когда говорил, что Рис его за такой сюрприз не поблагодарит и не похвалит, потому что Рис за такое бы убивал; потому что нерациональность человеческого бытия, на которую Рис раньше сетовал, теперь заразила и его самым бессмысленным, странным и страшным, что только можно было придумать во всей вселенной.
Чувствами.
Этот мир уже видел Искусственные Интеллекты, которые имели чувства, эмоции и прочее иное - те же железяки, которых Джек терпеть не мог. Но железяки все равно оставались кусками металла, не способными воспринимать запахи, прикосновения, ощущения, как теперь это делал Рис. От звания "настоящий человек" его отделяло лишь умение взаимодействовать с окружающей средой посредством поглощением пищи/дефекации и репродуктивность.
Джек сказал, что своего он добился, при этом выглядел он так, словно перед ним открылись все хранилища галактики.
Он ощупывал Риса, осматривал его, пока тот в полной прострации смотрел перед собой, стараясь осознать что-либо, кроме того, что Джек замечательно пах и у него были странные теплые руки.
- Посмотри на себя, тыковка, - сказал Джек и потискал Риса за щеку. - Просто прелесть. Ты же сейчас расплачешься.
- Я не могу плакать, Джек, - Рис моргнул и опустил взгляд вниз на свой голый живот, в который Джек сейчас настойчиво тыкал пальцем.
- Это мой недочет, - только ответили ему. - Исправим. Зато ты можешь теперь кончать, знаешь?
Джек шлепнул его по бедру и испытующе уставился Рису в глаза. Мгновенно стало неудобно, потому что Рис, как ему казалось, все-таки понял вопрос правильно, а если он понял вопрос правильно, то...
Лучше все-таки переспросить.
- Кончать?
- Именно. Теперь ты можешь гонять свой электрод, когда моя ослепительная красота станет для тебя совсем невыносимой.
О ради бога, Джек.
Рис закатил глаза, испытывая раздражение, самое что ни на есть настоящее, мать его, раздражение. Джек в своем безумии шагнул еще дальше, подарив роботу, хоть и с претензиями на человеческое бытие, возможность испытывать оргазм. Оргазм! Роботу! А Рис-то думал, что грань иррационального давно уже пересечена, а пересечь ее снова в таком масштабе уже невозможно.
Не ошибка системы, но целой вселенной.
- Джек, ты идиот, - сказал наконец Рис и не дал волне возмущения взорваться. - Гениальный. В смысле, Джек, зачем?
- Ты, тыковка, груб и неблагодарен, - обиженно проворчал тот, притих на пару секунд. - Ну да. Сам же говорил.
Джек окончательно замолк, вольготно рассевшись на стуле, и закинул руки за голову. Впервые тишина казалась Рису такой неприятной. Давящей.
Это вообще было нормально?
Рис подтянул колени к груди и сосредоточенно нахмурился - он сидел на больничной койке, впитывая незнакомое ощущение мягкости и тонкого прикосновения постельного белья к своей коже. В мыслях Риса, в его мироощущении медленно формировалось понятие уюта, даже несмотря на присутствие Красавчика Джека в палате. Из-за. Возможно. Тот подозрительно долго смотрел на Риса, смущенного и разозленного пристальным вниманием.
Потому что слишком многого он все еще не понимал.
Джек быстро оттаял (хотя Рис и не верил в такое чудо - ему еще это аукнется) и принялся болтать о том, как ему тяжело было эти два дня жить без Риса и его неусыпного надзора. Он даже не пропустил ни одного собрания в тоске по своему личному ассистенту, пока тот, переживая первые впечатления от сюрприза, в бреду, ужасе и неразберихе чувств дергался, прикованный к больничной кровати, и орал.
Рис вытаращил глаза.
- Орал.
Джек усмехнулся.
- Просто надрывался - вся больница тебя слышала. Не знал, что ты такой пугливый, - и подмигнул ему.
Вот это действительно было стыдно. Даже стремно. Неимоверно стремно. Если вся больница слышала, как он тут орал, надрывался, выражаясь словами Джека, то понятно было, почему на него так смотрели, когда он разок решился выглянуть наружу из палаты.
Просто.
Рис ощутил странное сковывающее чувство, требовавшее от него как минимум спрятать лицо в ладонях, а как максимум - спрятаться полностью и не вылезать из укрытия с час. Рис быстро проанализировал его и облегченно закрыл глаза.
Он не мог краснеть от стыда, так что все было в порядке - нужно было только держать лицо.
Не мог же?
Джек расплылся в ухмылке, хохотнул громко и довольно, а Рис резко ощутил, что щеки его буквально горят. Адским, мать его, пламенем.
- Ох ты ж блять! - Джек снова потянулся вперед, болезненно ухватил Риса за пылающую щеку, пощипав ее. - Чуваку, который это проектировал, я повышу зарплату. Это гениально. А ты думал, что не прокатит, да? Что не умеешь краснеть?
Горели уши, шея, Рис вжал голову в плечи и лихорадочно обдумывал происходящее. Просто ужасно. На досуге стоило отыскать имя чувака, проектировавшего это дерьмо, и случайно его убить, потому что Джек развеселился еще больше, чуть не свалившись со стула.
- Боже, кексик, я даже прощу тебе "идиота" в мой адрес.
Рис мрачно улыбнулся и, кажется, заполыхал еще сильнее. Кончает, краснеет, бессознательно орет, пугается - отличный набор вещей, который Рис, еще будучи безэмоциональным куском синтетики, относил к разряду людских недоразумений. Проще говоря, ёбаного стыда. Все это теперь было для него доступно в самом широком формате, благодаря стараниям Красавчика Джека, который заранее понимал, что спасибо он за такое дело не получит. С другой стороны, Рис еще никогда раньше не испытывал этого запойного желания убивать.
- Ты же теперь даже кончать умеешь, тыковка, - Джек хмыкнул. - Даже через задницу. Знаешь, как люди кончают через задницу?
Снова про кончать. Рис, слава чему-нибудь, установки смущаться этой темы не умел, но все равно чувствовал себя крайне неудобно. Ему казалось, что есть некая подоплека в вопросе Джека, что теперь даже его эмпирический умений не хватит на то, чтобы эту подоплеку, так сказать, выявить. Потому что Джек так настойчиво говорил ему об этом, ну в самом деле, как будто пальцем указывал на новую срань, изобретенную им, и говорил: смотри, тут типа есть подоплека. Красавчик Джек что-то задумал.
Ответ на заданный вопрос Рис нашел за доли секунд и неуверенно замер. Все ответы на запрос относились либо к медицине, либо к тому, что люди называли порнухой.
- Знаю?..
Джек поморщился.
- Точно. Ты же всезнающий, всевидящий ИИ этого сраного концерна. совсем забыл, - к удивлению Риса, выглядел он разочарованным - как же, у Джека отняли возможность менторским тоном поведать о чем-нибудь неприличном. Разговор быстро сошел на нет, и уже минут через 15 Джек засобирался и на прощание только сказал:
- Завтра жду тебя на работе, тыковка, смотри не опаздывай.

Это было больно.
Боль-но. Отвратительное грузное слово, навалившееся на Риса, как только выстрел угодил ему в предплечье. На этот раз почти невозможно было среагировать - стреляли откуда-то из толпы, в которой передвигались сотни людей, спешивших успеть на ленч. Рис вскрикнул, вцепившись целой рукой в правое предплечье. Джек, которого Рис толкнул на землю, что-то болезненно простонал, видимо, ударившись головой о пол. Он завозился внизу, не решаясь высунуться.
Больно. Рис потом обязательно попросит у него за это прощения. Какое же мерзкое это слово больно.
Рис отчаянно высматривал в толпе мерзавца, задыхаясь от боли и злости, сканировал, пока, наконец, не нашел то, что ему было нужно. Рис почти не прицеливался, два раза выстрелив и попав ублюдку в плечо - левое и правое. Тот свалился на пол, заорал, и по залу быстро разнесся неприятный запах паленого мяса - Рис поморщился.
Электрические пули были немилосердны, не убивая своим эффектом, но даря бездну фантастических ощущений. Рис об этом читал еще давно и не подозревал никогда, что целенаправленно применит это на практике.
В его подстреленной руке разворачивался самый настоящий ад.
- Ризи, - прозвучал голос над ухом. - Ризи, приди в себя.
Рис кивнул, поднял взгляд на Джека.
- Больно.
- Представляю, тыковка, - он задумчиво сощурился. - Ты не убил его, кексик. Можно ли это считать за прогресс?
Рис шумно сглотнул, просто копируя людское движение, кивнул согласно. Но потом передумал и помотал отрицательно головой.
- Если бы не было так больно. Убил бы.
Конец фразы даже не вязался, и весь мир пульсировал в синтетике, старательно изображавшей реальные ощущения. Риса словно пожирало пламя, расходившееся от его предплечья по всему телу. Как же стремно быть человеком.
- А так - пытай, да? - Джек мгновенно развеселился. - Спасибо за щедрое предложение, кексик.
Рис опустил взгляд. Среди боли, все еще, блять, невыносимой, промелькнуло другое чувство, неловкое и необъятное, когда Джек, приобняв его осторожно за плечи, повел к лифту.
Рис почувствовал приятный запах его парфюма и странное теплое прикосновение среди всей этой пылающей агонии искусственных нервных окончаний.
Рис улыбнулся, где-то в душе? белея от осознания, насколько же он уже запутался. Джек осторожно погладил его руку.
- Однако сначала тебя нужно залатать.
Черти что.

ПЯТЬ.
Рис ждал под дверью больше часа и готов был убивать.
УБИВАТЬ.
Рис с тоской воспоминал о тех днях, когда ожидание просто было ожиданием, когда время не воспринималось так остро и длилось всегда одинаково. Секунды не тянулись долго, дольше, очень долго. Час, потраченный впустую, даже не спасал анализ окружающей обстановки, потому что кому он нахуй был нужен?
Ученых Рис в очередной раз отпустил, принеся свои извинения, и первым делом проверил регистрационные записи космопорта, точно зная, что он найдет.
Мисс Кадам была тут. И Джека, видимо, поглотил очередной сексуальный вихрь.
Но, честно говоря, Рис... не мог его винить. Потому что благодаря Джеку Рис с недавних пор не то, чтобы был просвещен в вопросе отвлекающих факторов, но был больше, чем наслышан. Рис ненавидел слово "кончать", которым Джек поначалу доводил его до белого каления, но это было именно то, что он периодически делал, заинтересованный своей новой физиологией. Джеку он, понятное дело, об этом не рассказывал, занимаясь самопознанием в тайне, но обнаруженное ему понравилось, и Рис, к своему стыду, даже испытывал нечто своего рода привязанности к этому чувству.
К кончанию.
Однако в сети говорили, что ощущения от мас-тур-ба-ции не идут ни в какое сравнение с настоящим сексом, поэтому неудивительно, что все так были помешаны на этом. Даже Джек.
Прямо сейчас, пока Рис и весь остальной "Гиперион" ждали его милостивого внимания, в этот самый момент всецело сконцентрированного на Нише.
Рис немного покраснел. Ну что за проклятье.
Дверь распахнулась, и мисс Кадам, блистательная и опасная, медленно выплыла наружу в мареве запахов секса, помады и вкусного парфюма Джека. Она подошла-подплыла к Рису и улыбнулась ему.
- Здравствуй, милый, - она потягала его за щеку, и Рис растерянно моргнул.
- Что, в этот раз даже разрешения не спросишь?
Ниша замерла на мгновение, а потом рассмеялась.
- Ты и раньше был забавным, а теперь вообще прелесть, - она ущипнула его за нос, взлохматила ему волосы и вальяжно направилась к выходу, пожелав Рису удачи. Рис едва подавил чувство паники. Вот что она имела в виду?
Он ладонями потер краснеющие щеки.
Рис зашел в кабинет Джека, закрыв за собой дверь, и замер, не сделав и пяти шагов. Джек сидел в одних незастегнутых штанах и кедах и задумчиво смотрел на Элпис. Джек пах, очень сильно пах, все еще разгоряченный и вальяжный, красивый Джек. Рис покраснел, почти заполыхал, когда все чувства вдруг смешались в странную куча, расперевших Рису грудную клетку так, что хотелось, но невозможно было продохнуть.
Рис часто-часто заморгал и сделал еще несколько шагов вперед. Он хотел отчитать Джека. Отчитать и напомнить ему о встрече, которую Джек пропустил, оказавшись в объятиях Ниши. Рис не винил его, но всегда ведь можно предупредить, чтобы люди не ждали, и не ждал Рис, вынужденный стоять под дверьми офиса и слушать.
- Кексик, - Джек расслабленно улыбнулся ему. - Как дела? Ниша не изнасиловала тебя прям на пороге?
Рис помотал головой.
- А она хотела?
То есть, ему не показалось?
- Узнала о твоих новых маленьких модификациях и обещала принести с собой в следующий раз пару игрушек, - Джек руками обрисовал, о каких примерно игрушках шла речь. Риса от такого почти закоротило.
- Не стоит.
- А зря, - Джек деланно-разочарованно вздохнул и потянулся в кресле. - Жопные оргазмы и все такое.
Он принялся приводить себя в порядок, а Рис, который собирался его отчитывать, не смог связать и двух слов.
Ну что за сраная срань эти чувства. Система, как оказалось, была серьезно встревожена происходящим сумбуром, и потому резко загорелся режим самосохранения. Рис, ведомый тупым предательским режимом, неосознанно сделал шаг назад, и Джек тут же уловил его движение.
Он осмотрел Риса с ног до головы и, конечно же, усмехнулся. Нагло и вызывающе, сукин сын. Все понял.
Рис ненавидел чувства.
- Впечатлен зрелищем, кексик?
Рис сделал еще шаг назад. И еще. Джек как-то лихо перепрыгнул через стол - одна секунда, и в пару длинных, но плавных шагов подобрался-подплыл к Рису.
Сюрприз?
Рис на такое не подписывался. Потому что Джек одурительно пах, красиво выглядел и кружил голову своей усмешкой. И знал об этом, конечно же знал, потому что он был чертовым Красавчиком Джеком.
- Мисс Кадам основательно вымотала меня, - сказал Джек тихим голосом, медленно припирая Риса к стенке. - Но парочку вещей нам точно стоит попробовать хотя бы сегодня.
Рис закрыл глаза, шумно и судорожно сымитировал долгий выдох. А потом его поцеловали, и кажется, весь мир, цифровой и реальный, в этот момент куда-то рухнул вниз. Рис простонал, охваченный незнакомыми ощущениями, и всю систему будто перемыкнуло: закружилась голова, ослабели колени. Джек двумя руками крепко сжал Риса, придавил к себе, а потом ухватил его за задницу, безжалостно сминая ягодицы в обеих ладонях.
- А начнем мы, Рис, - прошептал он зловеще. - С жопных оргазмов.

Люди - самые нелепые создания во всей вселенной. Обреченный на их судьбу, Рис ощущал себя как никогда кошмарно и вырваться из этого кошмара не мог и не хотел. Штаны спущены, задница кверху и чужие пальцы - в этой самой заднице.
Самым ужасным было то, что Рису это все очень нравилось.
Джек в ходе этого странного события отметил с досадой, что на коже Риса никаких синяков-укусов оставить нельзя. Правда, грустить он перестал быстро, раком поставив Риса перед собой и уткнув его лицом в стол. А потом дело понеслось.
Контролировать оргазмы у Риса оказалось почти невозможным - система по-другому шла к итоговой цели, а потому и играть приходилось по-другому. По крайней мер, так говорил вдохновленный Джек. Однако это еще выяснил сам Рис во время своих первых опытов, когда в сети изучал особые любительские рекомендации: "как отдалить и улучшить оргазм", "кончай по таймеру" и прочее. Кто ж знал, что они кажутся так востребованы. Джек матерился, тихо и восхищенно, когда Рис кричал и корчился перед ним, шлепал Риса по заднице и, кажется, ругался на жадную Нишу, после которой он в четвертый раз уже не потянет.
Рис в какой-то момент тоже стал ругаться на нее.
Джек отпустил его достаточно быстро - система не успевала обнулять ощущения, и новые оргазмы накладывались на отголоски старых. Рис заматерился, когда ему показалось, что он вот-вот действительно даст дубу, забрыкался, и его прекратили мучить. Рис повернулся к Джеку лицом, встрепанный, с горящими щеками. Колени удивительно вновь дали слабину, и Рис осторожно оперся одной рукой о стол.
Джек посмотрел на него так, что что-то странное затрепетало в груди Риса. Наверное, несуществующее сердце.
- Тыковка, - пробормотал Джек, - тыковка-хуиковка, я просто гений.
Рис фыркнул.
Ну кто бы сомневался, что даже в такие моменты Джек не забудет про свою гениальность?
- Мы скоро повторим это, - сказал он и облизнулся. - Очень скоро.

О том, кто такая Ангел, Рис узнал в день ее смерти.
Мир взорвался. Сначала умерла Ниша, а затем - Ангел, а затем произошло что-то еще, и цепь этих смертей замкнулась.
В "Гиперионе" настали невыносимо тяжелые времена. Вся корпорация походила на одну большую бомбу замедленного действия, а ее тикающий механизм сидел во главе и все сильнее уходил в себя с каждой новой смертью. Рис единственный среди всех не боялся попасть в открытый космос через дополнительный шлюз в офисе Джека, только потому что он от нехватки воздуха он не умрет. Только холодно будет, наверное.
А так - да, Рис не был уверен, что это обойдет его стороной.
Джек в буквальном смысле осатанел.
Рис ходил на цыпочках вокруг него, не мешал ему, редко говорил с ним, избегая раздражающих тем. Режим самосохранения был автоматически включен почти постоянно - Джек просто дышал яростью и желанием убить.
Но больше, чем Джека, Рис боялся исхода всей этой истории.
- Ризи, - сказал он в тот день, поднимаясь из-за стола. - Идем со мной.
Рис не успел среагировать - Джек стремительно подошел к нему и, подхватив под руку, повел на выход. Джек был собран, сконцентрирован, менее рассеян? Рис не был уверен, что он как-то пришел в себя после всех этих событий, но Джек однозначно что-то замышлял, и Рису от этого было неспокойно.
- Джек? - спросил он, и тот шикнул.
- Закрой рот, тыковка, - Джек крепче сжал руку на предплечье Риза. Наверное, останется синяк.
Тупой болючий синяк, почти как у людей - проходили они быстрее, но приятнее от этого не становились. Не будь Рис так уверен, что любое слово сейчас может закончится для него болезненной смертью, он бы напомнил Джеку о его тупой идее с отметками на коже.
И о синяках. Тупых болючих синяках. Чтобы Джек так не сжимал.
Джек вел его в сторону телепорта, и от догадок у Риса болезненно екало несуществующее сердце.
- Я отправляюсь на Пандору, - сказал Джек. - Так что, пока меня нет, ты должен присматривать за этим скопищем лизоблюдов.
Джек надавил на кнопку "Космопорт", и Рис на мгновение зажмурился от белой вспышки, въевшейся ему в глаза. Тишину офиса мгновенно пожрал шум взлетной площадки, скрип механики и объявлений о прибывающих грузовых и пассажирских суднах.
Рис оказался здесь впервые, перед огромным давящим пространством, и уже хотел поскорее назад.
Джек молчал, смотрел на корабль, явно подготовленный для его сиятельства Большого Босса, и не двигался с места. Однако Риса он отпустил и даже сделал маленький шаг в сторону. Рис повернулся к нему, в невыносимом стремлении наплевать на всяческие угрозы жизни и просто подойти обнять Джека. И поцеловать его.
Может быть. Ладно, последнее ему точно не простили бы, но простейшее объятие. Одно простейшее объятие.
- Не смотри так на меня, - почти неслышно из-за рева, объявления, голосов и ярости сказал Джек. - Не смей так на меня смотреть.
Рис тут же зло сощурился и, резко крутанувшись на пятках, отвернулся. Как Красавчик Джек пожелает.
Джек, кажется, набрал воздуха в грудь. чтобы сказать что-то еще, может быть, менее обидное и злое, но потом он выдохнул и пошел прочь, и Рису только что и оставалось смотреть ему вслед - в самый последний раз.
Буквально следующие несколько часов Рис просидел в темной пустом офисе Джека, ежеминутно проверяя записи космопорта о прибытии, Рису было плохо, а гигантский шар Элписа, видного через огромное окно, давил на него всем своим существом. Рис думал, почти не анализируя, а лишь накручивая себя, когда в какой-то момент он не решился сделать то, на что уговаривал себя уже последние минут двадцать.
На запрос "Красавчик Джек" в сети выдавались всевозможные статьи, гневные призывы и статистики еженедельных смертей в корпорации. Ничего о его смерти.
Сюрприз Джека сейчас полностью работал против Риса, выстуживая, вымораживая его ужасом дурных ощущений. Рис тер сухие глаза, все еще проверял записи космопорта и не оставил этого занятия даже полчаса спустя, после того, как сеть разорвало новостью о смерти Красавчика Джека.
Всплыли фотографии, разные, мерзостные фотографии, на которых Джек лежал на земле без маски и с огромной дырой в животе.
Рис последний раз глянул в запись космопорта, зажмурил растертые глаза и тихо глухо отчаянно завыл - Джек так и не успел поставить имплант, который позволил бы Рису плакать.

НОЛЬ.
После смерти Красавчика Джека, не оставившего завещания на случай своей смерти (герои ведь не умирают), компания так или иначе оказалась в руках Риса. Джек не вернулся, а управлять этим скопом лизоблюдов все еще было нужно.
На экстренное собрание совета директоров Рис явился немного с опозданием для эффекта, надев свой лучший костюм и даже постаравшись изобразить прическу на своей голове. Он прошел в зал, понимая, что никто из них так толком ничего и не знает о Рисе - личный ассистент, да? А он пришел требовать право на власть. Гудевшее тихонечко собрание замолкло и обратило на него взгляды - насмешливые, заинтересованные, боязливые.
Удивительно, как его не попытались пристрелить, пока он переодевался и шел сюда.
- Господа, - сказал Рис и улыбнулся. - Собрание закончено, компанией буду управлять я. Нужны только ваши подписи.
Собрание вновь загудело, громко и невежливо обсуждая Риса в его же присутствии. Личный ассистент метил высоко, даже слишком, однако его право на так называемый трон почему-то ни у кого не взывал вопросов с первого такого заявления. Кроме одного. Рис присмотрелся к нему, кажется, это был глава финансового отдела, пухлый, довольный жизнью дядька в дорогом костюме. Рис помнил его, потому что остерегался случайно залезать в его компьютер, наткнувшись один раз на... наткнувшись. Дядька поднялся, сложил крепкие руки на пузе и с подозрением посмотрел на Риса.
- А вы, собственно, кто такой, чтобы подобное заявлять?
Рис моргнул.
- Простите?
- Точнее говоря, мы знаем, кто вы, но, право слово...
Смехотворные заявления, нелепые претензии. Мужчина самозабвенно разорялся, пока его притихшие коллеги молчали, не выражая ни поддержки, ни несогласия, а потом произошел этот переломный момент, Рис не знал, что на него нашло, но ничего поделать с собой не мог. Кажется, ему намекнули, что умение хорошо сосать член - не показатель компетентности в вопросах управления. Грубо, но по-деловому. Рис и без того опустошенный, истерзанный смертью Джека, вдруг помрачнел, посмурнел, и ему стало тошно от самого себя, от своей затеи. Кнопка аварийного выброса в космос в этом зале точно была, Рис даже помнил где - Джек пару раз устраивал демонстрации. Однако перед тем, как отправить идиота в полет, Рис вставил ему в зубы дыхпаек. Методы Джека Рис никогда не одобрял.
- Что я наделал, - Рис сглотнул шумно - буря резко утихла, осела. И теперь Рис смотрел на результат своих стараний. Как назло, все складывалось крайне удачно.
- Я так подозреваю у мистера?..
- Джимса, - вежливо подсказал ему женский голос.
- У мистера Джимса есть минут 15 подумать и, возможно, изменить мнение. А пока можете выпить кофе, господа.
Совет загудел, закряхтели мягкие кожаные кресла, отодвигаемые в сторону. Рис судорожно сжимал руки и смотрел на парящего в открытом космосе мистера Джимса, который в ответ пораженно таращился на Риса.
Странный дерьмовый день.
Рис большим пальцем указал на комнату позади себя, большую и теплую, с воздухом, и вопросительно вскинул брови, на что мистер Джимс тут же судорожно согласно закивал. Рис демонстративно набрал номер службы спасения "Гипериона", которая, за что ей надо отдать должное, прибыла на место происшествия уже через пару минут.
Совет директоров чинно попивал кофе, глядя на то, как его коллегу вызволяют из вакуума.
- Мы примерно и ожидали, что это будете вы, - произнесла женщина, подсказавшая Рису фамилию неудачника; она подошла к нему, красивая и неприятная, потягивая ароматный кофе. - Странно, что Джимс заупрямился.
- Возможно, - Рис тихо вздохнул, - просто метил сам.
Женщина хмыкнула.
- Скорее всего.
Когда мистер Джимс, снова зайдя в кабинет, лишь кивнул и всучил Рису обратно дыхпаек, Рис нервно пригладил волосы.
- Отлично. Значит, все решено.
Рис встал во главе стола и посмотрел на сидящих за ним людей, заглянул каждому в глаза, не скрывая пустого невыносимого отчаяния, буквально резавшего его на части. Да и вряд ли он сейчас был в силах это скрыть. На лице его прорезалась грустная болезненная улыбка.
Завтра он соберет нужные подписи, а послезавтра он начнет делать так, чтобы со временем этот невыносимый завывающий ветер в его душе утих, а весь остальной мир пожалел о смерти Красавчика Джека. По сути, первые шаги уже были сделаны.
- Дамы и господа, меня зовут Рис, - сказал он. - И с этих пор я являюсь владельцем компании "Гиперион" и вашим начальником.
Бессменным. Бессмертным. Невероятно несчастным и одиноким.
Лучшее творение Красавчика Джека.

@темы: Фанфики, Леня, мозгом наружу, сопли-слезы, все ручьем, взрыв мозга, оргазм, эпилепсия, нервотряпка, люди, обнимашки и любовь, ПРИГОТОВИТЬСЯ К ПРОКАЛЫВАНИЮ ПОЗВОНОЧНИКА! ОБНАЖИТЬ ПЛОТЬ! ЗАСОЛИТЬ РАНЫ!

---

Юрий обещал - Юрий сделал. в моей провинции сейчас почти шесть утра. скоро вставать на учебу, но я ни о чем не жалею.
 Twenty One Grams, я посвящаю это тебе, гори ты в жарком сладком аду Гипериона, не болей и пеки кексики

Красавчик Джек/Рис. НЦ-17, секс, галстуки, чулки, разврат. 4200 слов

Нерушимость галстука

Нерушимость галстука
Если бы у Вона спросили о вечном и нерушимом, как, например, любовь, о чем-то, что не будет забыто даже сквозь века, галактики, Вон первым делом подумал бы об извечном стремлении Иветт поесть за чужой счет и о галстуках Риса, которые в какой-то момент стали притчей во языцех всея "Гипериона".
Рис о маленьком корпоративном анекдоте знал - шепотки за его спиной периодически звучали достаточно громко, чтобы их услышать - но он с упорством барана носил эти галстуки - тонкие, яркие, странные, броские.
Как выразился когда-то мудак Васкез - "дебильные". Как говорила Иветт - "стремные". Самому Вону было искренне плевать на то, что носил его бро, на то, какими дебильными и стремными были его галстуки. Вон, как истинный друг и товарищ, не смотрел на Риса через призму гиперионской кичливости, считая это дурным тоном и последней ступенькой к статусу "настоящий гиперионский ублюдок". Но тем не менее, и корпоративный анекдот, и неприятные эпитеты да и сама обстановка в общем крепко связали через ассоциации Риса с его галстуками, как - Вон даже не побоится этого сравнения - Красавчика Джека с его маской.
Именно об этом подумал Вон, когда Иветт в очередной раз подняла вопрос галстуков за ленчем (за который Иветт, между прочим, не заплатила ни цента). Она была упрямой, а потому старательно тянула всю (почти всю) их компанию вверх не посредством мотивации усерднее работать, но хотя бы внешним видом. И как бы Вон ни любил Иветт, он не мог не признать, что дух "Гипериона" был у нее в крови.
- Рис, - строго сказала она. - Будь я Красавчиком Джеком, я бы тебя выгнала бы за такие галстуки, ну правда.
Рис хмыкнул и механической рукой гордо пригладил свой галстук.
- В шлюз, небось?
Вон усерднее зажевал свой сэндвич. Бывали моменты, когда он буквально кидался грудью на амбразуру, чтобы защитить лучшего своего бро от подобных нападок. А бывали такие, когда нужно было молчать и сливаться с окружающей средой. Их несерьезная дружеская перебранка выходила на новый уровень, и в Рисе проступало то самое нечто, благодаря чему он стал личным ассистентом Красавчика Джека и удерживался на этой должности уже второй год. Даже несмотря на галстуки.
Иветт тоже хмыкнула и демонстративно отпила своего халявного кофе.
- Для шлюза я тебя слишком люблю, - она задумчиво постучала ногтем по крышке стаканчика. - Даже не так. Отстранила бы тебя от должности на пару недель и заставила бы пересмотреть все лучшие модные шоу галактики.
Рис смягчился, расплылся в улыбке.
- Нет, лучше уж в шлюз.
- Ты любишь свои галстуки больше, чем нас, Рис, - грустно вздохнула Иветт и откусила от своего ха-ляв-но-го сэндвича.
- Они не грозятся уволить его, - заметил Вон, подмигнув своему бро. Рис фыркнул в кофе и покивал.
- Именно так. Вону вот, например, наплевать на мои галстуки.
- Мне наплевать на его галстукии.
Вон повторил это искренне и честно и даже с горяча подумал о том, что как бы Рис ни одевался - хоть в галстуки, хоть в бабочки, пресвятые деньги, да хоть в платья и чулки - он не станет от этого хуже.
Иветт задумчиво отпила кофе.
- Рис, я слышала, у нас опять назревает крупный контракт?
Рис тихо простонал, обхватив голову двумя руками. Видимо, тема это его преследовала ежеминутно - в офисе, дома и даже в кошмарных снах.
- Все правильно слышала, - он вздохнул. - Крупный контракт, затяжные полеты в шлюз. Я понимаю, что компания процветает, но.
Но.
Все знали, что последует за этим но, и Рис не спешил озвучивать свои мысли, потому что их бессменный босс был не просто опасным и гениальным Красавчиком Джеком, он был еще и всеслышащим Красавчиком Джеком. Особенно в пределах "Гипериона".
Иветт быстро опустила ладонь под стол и почесала коленку, затянутую в темный капрон, поморщившись. Вон помнил, как она, несмотря на все претензии к Рису, жаловалась, что мода на брючные костюмы для дам в "Гиперионе" недавно сменилась. Теперь признаком вкуса и деловой утонченности стали высокие юбки, блузки и капрон, впавший у Иветт в немилость так сильно, что Вон, который с ней общался гораздо чаще, прознал о коварном капроне столько, сколько истинный мужчина знать не должен был.
Но все равно, на Иветт он посмотрел с сочувствием, когда она снова почесала коленку. Она даже как-то ради нетрезвого "прочувствуй, Вон, просто прочувствуй!" вынудила его надеть чулки и посидеть с этими адскими штуковинами чуть больше часа, потом Вон сдался, и признал ее правоту. Какую-то? Он не помнил, честно говоря, сути их спора на тот момент, они были не вхламину, но пьяны, но какая-то правота и как следствие - эпизод с чулками врезался в его память без преувеличения навсегда.
Рис, весело рассказывавший о новых программах для грузчиков с функцией самопознания, вдруг повторил ее жест. Вон заторможено моргнул и перевел удивленный взгляд на Иветт, которая уже держала стаканчик с кофе двумя руками. Когда до конца ленча оставалось не больше десяти минут, Рис потянулся и посмотрел с досадой на часы.
- Ладно, я уже пойду. Пока дойду обратно...
Он вздохнул, по очереди обнял Вона и Иветт, которая на прощание не преминула вновь поднять насущный, почти больной вопрос.
- Ты все-таки подумай о галстуках, Рис.
Когда Рис скрылся в лифте, она принялась за халявный маффин.
Вот ее же никто не порицал за это, верно ведь? Никто не тратил время за ленчем (целые сорок минут!) на душевные беседы о пользе или даже необходимости покупки еды на себя за свой счет. Рис спускался к ним каждый день с верхнего этажа, только чтобы увидеться, поболтать, раз уж работа непосредственно на Джека отнимала у Риса большую часть свободного времени. Вон находил этот жест трогательным и изо всех сил старался отплатить другу пониманием, радушием и обходом некоторых тем, только чтобы не терять драгоценное время в пустую.
Да. Наверное, иногда Вон был слишком сентиментальным для того, кто работает в "Гиперионе", но иногда и сентиментальность была лучше всякого коварства.
И спустя много дней, недель и месяцев Вон так и остался при своем мнении, хотя и пришлось ради этого через много пройти и переступить.

***
Говоря о вечном и бесконечном, Вон признал бы, что иногда что-то да меняется из этого. Даже любовь и дружба. Течение времени вымывало всякие берега, меняло их форму, но суть могла оставаться прежней.
И вот, однажды Рис пришел на работу без галстука. То есть совсем. У Риса бывали случаи, когда он спешил/опаздывал и приходил в офис, не успев повязать на себя этот броский элемент гардероба, но обязательно притащив его с собой. После перерыва галстук обычно возвращался на место, и хрупкий мир "Гипериона" прекращал шататься и качаться, все снова занимались своими делами.
В этот раз все было не так.
Компания привычно замерла в ожидании конца паузы, как делала каждый раз, словно разыгрывая негласную лотерею. Правда, пари перестали ставить после пятого такого случая с послеобеденным преображением, Вон даже не отвлекался, сосредотачиваясь упорно на цифрах, доходах и расходах.
Десять миллионов - раз.
Десять миллионов - два.
Десять миллионов - три.
Очередное поселение Пандоры - гори.
- Невероятно! - закричал кто-то с другого конца офиса. - ГАЛСТУКА НЕТ.
Вон оторвал взгляд от экрана и даже привстал.
- Ленч кончился час назад, он без галстука!
Парень, сидевший за соседим столом, вдруг кинулся делать корпоративную рассылку, пока Вон судорожно думал, почему они все всё еще живы после подобного говна, потому что, кажется, целая корпорация вдруг прекратила свою деятельность из-за какого-то слушка и без того необоснованного, и в душе Вона с каждой секундой умирала последняя вера в человеческий разум, и без того избитая до неузнавания еще несколько лет назад во время первого опыта игры в невидимые руки-стрелялки.
Буквально за полминуты ему на почту пришло с десяток анонимных писем без темы, но с приложением в качестве фото-доказательства. Затем пришло еще одно письмо от Иветт:
"Я уже обвела этот день красным в календаре. Вечером пойдем пить".
И Вон только страдальчески простонал. Дурдом.

***
Риса нельзя было назвать суперпопулярным, любимым и обожаемым. Предполагалось, что "Гиперион" раздавит и уничтожит его, как и предыдущих личных ассистентов Джека, за пару недель, и потому никто не собирался запоминать его имени. Несколько раз обсудили тупые галстуки, сверхфиксированную прическу и подозрительный узор на выглядывавших мельком из-под штанин носках. Еще немного - смазливое лицо и длинные "ничего так" ноги. Жизнь в "Гиперионе" мчалась в темпе, пока Вон и Иветт, которые вместе с Рисом на тот период с головой окунулись в душевный ад, буквально молились за друга, начавшего пропадать на работе целыми сутками. День за днем Вон проверял колонку вакансий на местном сайте фирмы, не высветилось ли там в очередной цветастое, но стильное объявление в самом верху, что Красавчику Джеку вновь требовался личный ассистент. Иветт во время ленча сама себе покупала еду и даже не приседала Рису на мозг относительно его галстуков.
А потом вдруг Рис продержался месяц, второй, третий, и "Гиперион" подозрительно зашелестел.
А Вон почувствовал, как его начало постепенно отпускать. Почему-то все сильнее хотелось поддаться мысли, что точка невозврата пройдена, и за Риса теперь можно было не волноваться.
"Гиперион" взревел. Рис стал своего рода сенсацией, и все ленивые высокомерные шепотки, мазнувшие по ушам в начале, резко обрели форму сплетен, громких и грязных, никем не прекращаемых. У Вона было подозрение, что Красавчик Джек наслаждался происходящим, потому что Рис точно выглядел польщенным, как бы он ни отпирался. Иветт снова взялась за старое, а корпоративные сплетники шагнули дальше, строя догадки и предположения, почему Рис все еще был жив и явно не спешил умирать от выкидывания в ледяной вакуум .
Примерно так и начался этот дурдом, который заканчиваться никак не собирался.

***
Говоря о слухах, гордо именуемых предположениями, главным, или как следовало выражаться в престижной галактической компании, топовым был слушок о неординарной связи Красавчика Босса и его личного ассистента.
Проще говоря, большая часть "Гипериона" считала, что только задница Риса спасала его от неминуемой гибели. Кто-то исходил из вывода "что я бы на месте Красавчика Джека и сам был бы не прочь", "кто-то якобы видел/слышал" и даже пытался записать это на эхо, но техника каждый раз барахлила с неимоверной силой и полагаться оставалось только на слова. Лишь несколько человек, включая Вона и Иветт, считали, что Рис просто знал свое дело и умел впахивать так, что даже Джеку было нечего ему предъявить.
Если рассматривать вопрос с другой стороны, которую никто так и не осветил в своих догадках и теориях, то "Гиперион" слишком плохо думал о своем большом начальнике, потому что Красавчику Джеку даже ладная задница и стройные ноги не помешали бы вышвырнуть негодного ассистента в космос.
Но тем не менее они были правы. Неординарные отношения имели место быть, хотя и не являлись решающим фактором.
Они просто были.
Рис расстегнул рубашку и скинул ее на пол. Джек нахмурился.
- Тыковка, ну какого хрена? Куда подевались твои идиотские галстуки?
Идиотские, но очень полезные, стоило заметить - они были многофункциональны, и Джек часто использовал их в качестве кляпа, завязывал ими Рису глаза и связывал ему руки. Однажды даже отхлестал Риса кожаным галстуком по его заднице, пока та не приобрела аппетитный красный цвет. Качественная шкура скагов. Дерьмовый фасон. Рис тогда, между прочим, остался доволен подобным применением, и в особо ненапряжные дни наряжался именно в этом кошмар моды, намекая и провоцируя.
А теперь галстуки исчезли.
Рис тихонечко усмехнулся и наклонился, чтобы снять ботинки.
Джек, чей и без того светлый разум внезапно озарился догадкой, расплылся в довольной усмешке и принялся крутиться на кресле. Вот так новость, вот так новость.
- Ри-и-и-изи, да неужели, - протянул он насмешливо. - Ризи, ты растешь прямо на глазах, того и гляди начнешь скоро без моего ведома кидаться людьми в космос, Ри-и-и-изи-и-и.
Джек даже внезапно для себя оказался настолько доволен этим умозаключением, что решил даже на время перестать бухтеть по поводу "безвкусных хлестких тряпочек". Он расплылся в кресле, не переставая ухмыляться, и, казалось, что его безупречная маска вот-вот затрещит по швам. Джек новыми глазами посмотрел на Риса и поцокал одобряюще языком.
Просто конфетка.
...а Ризи, видимо, затрахавшись слушать вой про себя и свои бедные и многофункциональные галстуки, решил бить по "Гиперионским" сплетникам их же оружием. Сенсацией.
- Не знай я тебя так близко, мой маленький серый кардинал, я бы решил, что тебя надоумила на это твоя коварная подружка Кювет.
- Иветт, - автоматически поправил его Рис и одним сбросил с себя брюки, эффектно, но не очень - упоминание чужих людей в такой интимный момент всегда немного сбавляло прельстивое сияние грядущего разврата.
Джек присвистнул, откатился на стуле назад, чтобы в полной мере рассмотреть и оценить представшее перед ним зрелище. Рис осторожно перешагнул через штаны и посмотрел на Джека, сначала нагло и дерзко, но затем все равно стушевался и опустил взгляд.
Джеку было грех жаловаться, на самом деле, хотя бы оттого, что отсутствие галстуков компенсировало наличие причудливых черно-желтых чулок на этих шикарных ногах. Первый раз с чулками Рис, конечно, провалил, когда по запарке забыл снять боксеры вместе со штанами, поэтому вместо того, чтобы трахать, Джек первые пять минут хохотал до икоты и слез. Потом, правда, исправился и быстро реабилитировал растоптанное и обсмеянное самолюбие Риса (а оно у этого мерзавца было большим, как бы там ни могло показаться на первый взгляд) жарким коитусом и советом в следующий раз либо прикупить тематическое бельишко, либо вообще забыть про трусы.
Сейчас Рис уже точно знал, чего от него хотели, что нужно надевать и как себя вести. Жаркий сексуальный засранец. Подойдя к столу, он осторожно сдвинул бумаги, над которыми работал Джек, в сторону, уселся на стол свой голой бледной задницей и принялся рассуждать.
О работе.
Он вытянул ногу вперед, к Джеку, который тут же уцепился за стройную лодыжку в чулке, медленно погладил ее.
- Кажется, у нас сливают информацию, - выпалил Рис и замолчал, потому что Джек все ближе подкатывался к нему на стуле, отслеживая пальцами вертикальную полоску на чулках.
Джек кивнул, благосклонно разрешая продолжать, но не отвлекаясь от своего занятия.
- В день, когда назначили сроки сделки, несколько сотрудников в разное время приобрели компьютеры. Нашего производства, - Рис шумно сглотнул, когда теплые пальцы скользнули выше резинки чулок по голой коже, мягкой и гладкой. Очаровательный дерзкий Ризи тратил время и деньги раз в несколько месяцев, чтобы оставаться вот таким гладким и аппетитным. Джек ткнулся носом в голый бок и шумно вдохнул.
- Ну же, что замолчал, кексик?
- Корпоративные чипы так и не были активированы, в тот же день их выследили в космосе - они к тому времени преодолели уже полпути к Пандоре, черт. Зато компьютерычертчерт, похоже, все-таки используются.
Голос Риса сорвался, когда Джек укусил его за бок, обе ладони расположив на поджавшейся заднице. В плечо ткнулся напряженный член.
- Имена?..
- Будут, - тихо выдохнул Рис. - При покупке использовались фальшивые паспорта, но отследить все равно можно, Джекниже. Час, через час будут результаты.
- Отлично, - Джек чуть отодвинулся, посмотрел на Риса, с которым его эмоциональность творила ужасные вещи. Предвкушение и легкие прикосновения - и у Риса уже захмелел взгляд, покраснели скулы. Джек облизнулся и посмотрел на шею Риса.
- Знаешь, я ведь сегодня так рассчитывал на галстук, - сказал Джек удрученно. - Думал, что как только ты оголишь свою задницу, я перекину тебя через колено и отхлещу тебя так, что ты сорвешься в вопли и стоны. Ты ведь так любишь это дело, верно?
Джек шумно выдохнул и отъехал чуть назад, дернув Риса за коленку. Тот покорно слез со стола и встал на пол, трепетно закрыв глаза, когда пара сильных рук жадно сграбастали его за задницу. Раздался тихий шлепок.
Рис проглотил стон.
- Э-э-э, пирожок, так нельзя, - нахмурившись, пожурил его Джек и шлепнул еще раз, но сильнее. - Ты и так меня в начале серьезно расстроил.
Рис издал тихий невнятный звук.
- Ты же так радовался этому.
- Радовался, - Джек приложился другой рукой, и Рис вздрогнул всем телом, неловко потоптался на месте, шире расставляя ноги. - Но смотри, тыковка, с толпой играть тоже нужно умеючи.
Прикусив пакостливо язык, Джек занес руку, другой покрепче сжав и оттянув сочную ягодицу, и Рис весь напрягся, подтянулся, зажмурился, быстро облизнувшись и приоткрыв рот, предвкушая и ожидая всем своим существом. Джек осклабился, занес руку еще сильнее. А потом ничего не произошло.
Рис шумно выдохнул ртом.
- Ты... - проговорил он, не открывая глаз. - Ты...
- Разочарован? - ехидно пропел Джек. - Представляешь теперь, каково было мне, кексик?
И как следует хлестнул его по жопе. Да так, что самому в ладонь отдалось. Рис несдержанно вскрикнул, запрокинув голову, и сделал шаткий шаг назад.
- А ну стоять, - вдруг жестким голосом произнес Джек, дернул его на себя, отпуская из вспотевшей ладони ягодицу и резко разворачивая Риса к себе спиной. Рис снова вскрикнул - задница его истисканная уже покраснела, на левой половине проступили пятна синяков там, где крепко сжимали пальцы. Джек довольно усмехнулся и наклонился, чтобы зубами вцепиться в правую относительно целую (в сравнении с левой) ягодицу.
- Блять, Джек, - проворчал Рис, за что получил еще один укус.
- Захлопнись.
Джек резко поднялся, повернув Риса к себе лицом. Порывистое и бессмысленное мгновение ради короткого обжигающего поцелуя. Рис тихо простонал ему в рот, сделал шаг назад к столу и обиженно посмотрел, когда Джек отпустил его и снова уселся в кресло.
- Я хочу шоу, кексик, - сказал он вальяжно, расставив ноги пошире. И Рис тут же прилип взглядом к встопорщенным штанам. - Где лежит смазка, ты знаешь. Так что за работу.
Рису пришлось почти лечь на стол - локтем, на который он опирался, рис задевал отставленные в начала подальше бумаги, пока второй рукой Рис работал, растягивая и разрабатывая себя. Он даже не задвинул обратно ящик, из которого достал смазку, за что обязательно позже дополнительно схлопочет. Пока Джек тоже этого не замечал, взглядом пожирая Риса, а рукой медленно надрачивая себе через штаны.
Тупой Джек со своим новаторством.
Рис пихал в себя уже три пальца, давил на простату и стонал в голос, пока Джек просто смотрел. Просто! Смотрел! И комментировал, конечно же, про соблазнительную дырку, распутный вид и такую очевидную нетерпеливость, что...
- ...что невозможно не подразнить тебя, Ризи.
- Не так активно, пирожочек.
В момент, когда Джек наконец оторвал свою задницу от кресла и медленно подобрался к Рису, тот простонал в голос. От облегчения, ожидания и тупой радости, что сбавленные темпы вновь начали набирать обороты. Джек положил взмокшие ладони ему на колени, сжал крепко и заставил сильнее развести. Рис зашипел от тянущей боли в связках.
- Осторожнее.
- Ризи, - серьезно сказал Джек. - Ты забываешься, - одной рукой он ухватил Риса за подбородок, другой медленно, тянуще, невыносимо расстегнул ширинку, и когда вжикающий звук стих, Рис вздрогнул, прекратив двигать в себе пальцами.
Джек все так же одной рукой приспустил с себя штаны, не отводя взгляда от лица Риса.
- Смазка.
Едва не смахнув тюбик со стола, Рис слепо нашарил его и дрожащей рукой, почти наугад, лишь один раз коротко глянув вниз, выдавил смазки Джеку на член.
- Ты мудак, - хрипло сообщил Рис, когда понял, что Джек пока больше ничего не порывается предпринимать. - Ты же от пупка еле отогнул, Джек, ну какого хера мы...
Рис резко замолчал, прикусив нижнюю губу и закрыв глаза. Щека горела, а дышать от возбуждения было почти нереально. И каждая секунда ожидания давила на Риса ощущением, что он вот-вот умрет от фрустрации, что яйца его уже вот-вот начнут синеть. Рис вдыхал кипяток, маревом плывущий перед глазами, пока тупой, шальной, возбужденный Джек надрачивал себе, стоя в десяти сантиметрах от Риса, распаленного и почти отчаявшегося.
- Блять, - жалким тоном сказал Рис, сгорбливаясь и поджимая пальцы на ногах. Он был на грани, на такой грани, что думать уже о чем-либо было нереально. Почему ничего не происходило.
- Пальцы убери, - прошипели ему на ухо. Рис послушно вытащил мокрые от смазки пальцы и вскрикнул, когда Джек вставил ему свои пальцы - сразу три, жестоко и почти больно давя на простату. Рис завыл, задрожал и слабо кивнул, услышав.
- Не смей кончать.
Подрагивающими пальцами он подтянулся к члену Джека, видимо, решив, что они меняются ролями, но вместо этого лишь получил очередную пощечину, жаром отдавшуюся в затылке и в кончиках пальцев.
- Держи руки при себе, - сказал Джек, и голос его, несмотря на все усилия, звучал почти так же жалко, как и голос Риса, который все спрашивал у себя, какого черта, какого черта, какого черта, и орал, насаживаясь на джековы пальцы. Джек вдруг свободной рукой ухватил его за левую ногу, чуть повыше колена, и собрав в непослушных пальцах ткань чулок, с трескающимся, рвущимся звуком потянул ее на себя.
- Кончишь только после меня, - сказал он, безумно ухмыляясь, вытащил наконец-то пальцы и засадил, сразу срываясь в дикий жадный ритм. Дотерпелся, дотянул и домучил обоих так, что ни на что внятное уже разума не оставалось. Джек кусал его шею, в две руки тягал, рвал чулки, иногда останавливаясь на кратчайшее мгновение, чтобы удобнее разложить на столе Риса, уже успевшего столкнуть макушкой ту пресловутую кипу важных документов.
Рис, помнится, давно так не орал, потому что голос бессердечного Джека, приказавший ему терпеть, лишил его возможности полностью забыться в ощущениях. Наслаждение, разбавленное жалким контролем, почти походило на боль, такую приятную, невыносимую боль, от которой Рис дрожал, как на морозе. Ему больно, холодно, жарко, Рису было никак, потому что он себя почти не чувствовал, не в силах вырваться из ритма, прикосновений и колючих укусов.
- Ну не плачь, не плачь, - вдруг лихорадочно забормотал ему на ухо Джек и, ухватившись двумя руками за поджатый зад, начал вколачиваться так, что Рис охрип, задергался, не в силах уже что-либо контролировать. Кажется, Джек заорал ему в ухо, так больно, что Рис дернулся резко в сторону, скатившись на бок, и, продолжая кончать, свалился со стола на пол.
Кажется, его колотило, пока через его хрен протаскивали колючую пылающую проволоку. Кажется, если сейчас весь персонал "Гипериона" войдет к Джеку в кабинет, Рис их не заметит, потому что с ним творился невыносимый прекрасный пиздец.
Где-то над головой раздался усталый, но довольный хохот Джека.
- Пиздец, кексик, ты бы видел себя сейчас, - судя по шороху, Джек присел на корточки рядом с ним. Рис медленно открыл глаза.
- Понравилось тебе, котенок? По глазам вижу, что понравилось, - Джек самодовольно поцокал языком. - И ты в благодарность, мудила, даже не потрудился закрыть ящик со смазкой, поэтому когда ты сорвался на пол, я случайно попал спермой в тот ящик.
Рис замер, отвернулся резко, начав душить в себе хохот.
- Накончал себе на паспорт твоими стараниями, кексик, - задумчиво продолжил Джек, глядя на Риса, уткнувшегося лицом в пол. Плечи его дрожали. - Ты сейчас смеешься, да, кексик? Ты же понимаешь, что долго будешь за это расплачиваться.
- Ты просто ищешь повод отшлепать меня, - дрожащим голосом ответил Рис, но взгляд на Джека все-таки поднял. Тот пожал плечами, впившись недобрым взглядом Рису в шею.
- Может быть. Но я и правда накончал.
Прозвучало это почти грустно. Джек, тоскливо вздохнув, встал на ноги и обошел беспорядок из одежды и документов. Грузно опустился в кресло.
- Ты снова порвал чулки, - заметил хрипло Рис, неспешно, шипя и матерясь, сев. - Эти мне нравились.
- Я всегда буду их рвать, кексик, - ответил Джек таким тоном, словно это была прописная истина. - Чтобы я не умер от скуки и однообразия, если ты вдруг вздумаешь припереться во второй раз в одних и тех же чулках. Понимаешь?
Рис понимал. К сожалению.
- А вообще, котенок, - задумчиво сказал Джек, когда Рис наконец нашел в себе силы подняться и привести себя в относительный порядок. - Прекращай ты уже игры с народом и надевай обратно свои ебанутые галстуки. Я по ним соскучился.

***
Вон, как и следует настоящему другу, несмотря на частые измышления о неизменном и вечном, как любовь и дружба, не досаждал Рису своими идеями, замечаниями, понимая, что его бро и без того часто выматывается, чтобы еще заморачиваться чужими надуманными волнениями. Но каким бы сентиментальным Вон ни выглядел, на деле он был наблюдательным и сообразительным малым, умеющим не только делать выводы, но и знающим, когда надо смолчать.
Однако иногда молчать даже для Вона было задачей невыполнимой. Он понимал, что они вот так уже давно не собирались. Разморенная пивом, уютом и фильмами, Иветт спала на диване, пока Рис и Вон досматривали "Сердце Железяки", какую-то новую драму, выпущенную местным кинематографом. Рис, расслабленный, спокойный Рис, не говорящий о работе, обсуждал сюжет фильма, смеялся над глупостью диалогов и явно не нуждался в том, что Вон собирался спросить.
Тот уже давно научился игнорировать засосы, которые у Риса появлялись после сверхурочных, его походку и крайне, во всех, наверное, смыслах затраханный вид.
Просто были вещи, которые не давали Вону покоя слишком сильно, даже если это напрямую касалось чужой личной жизни.
- Рис, - Вон вздохнул неуверенно, поправил очки. - Иногда, когда мы сидим за ленчем...
Вон выдохнул для паузы.
- Да?..
- Ты начинаешь чесать коленки так же, как это делает Иветт, которая носит колготки или чулки, и так же часто, и я просто уже долгое время хочу спросить, Рис...
- Да.
Грубо перебив, но освободив Вона от тяжкого бремени этого непроизносимого вопроса, Рис кивнул важно и чуть сильнее сполз с подушки на пол.
- Бывает, - он расслабленно закрыл глаза и закутался посильнее в одеяло. - Но тебе ли спрашивать.
Вон шумно сглотнул. Побледнел и покосился на сопящее на диване тело.
- В смысле?
- Иветт мне все рассказала, - Рис посмотрел на Вона и весело подмигнул ему. Вот же. - Про ликер и чулки.
- А про "большеникогда"? - тот тихо фыркнул, но маленькую галочку в уме напротив имени Иветт поставил.
- И про это тоже, но честно говоря, даже к такому быстро привыкаешь. К тому что чешется и всякое такое.
Рис грустно вздохнул. Вот о чем они вообще говорили?
Вон улыбнулся, тронутый этим странным полуразговором, и протянул Ризу кулак для брофиста, сразу же получив ответ.
- Брофи-и-и-ист, - протянул засыпающий Рис и громко зевнул. - Завтра снова приду в галстуке, кстати.
Вон, с души которого уже рухнул один тяжеленный камень, и вовсе был готов взлететь от радости, услышав эту новость, ибо последние дни в компании было просто невозможно работать. Все Рис и его скандальное неношение дебильных галстуков.
Рис вырубился достаточно быстро, и Вон, подсев поближе, тихонько выдохнул, радуясь, что все нерушимое и вечное снова встало на свои места: и любовь, и дружба, и даже дурацкие аляповатые галстуки Риса.
Брофист тебе, мироздание, подумал он, засыпая.
Брофист тебе, Вон.

@темы: Фанфики, мозгом наружу, сопли-слезы, все ручьем, взрыв мозга, оргазм, эпилепсия, люди, обнимашки и любовь, ПРИГОТОВИТЬСЯ К ПРОКАЛЫВАНИЮ ПОЗВОНОЧНИКА! ОБНАЖИТЬ ПЛОТЬ! ЗАСОЛИТЬ РАНЫ!

---

проебала полдня на фичок. писала, одну руку запустив в штаны, поэтому вышло, кмк, крайне стремно. как и всегда в общем.
но торище приказал нести, а потому несу.
дамы и господа, знакомьтесь. я снова нанизалась, на фандом Borderlands, на ОТП, цветущий и пахнущий кинками разнообразнейших сочетаний и тяжести. я хотела безыдейного порно - я его написала и даже закурила. здесь я оставляю его для момента истории и хроник "Юрий и очередное днище".
всем лавки, кексики


Красавчик Джек/Рис, ПВП, НЦ-17, асфиксия, немного мазохизма, ёбаного стыда и странных словесных манипуляций. прмрно 2400 слов

Гонец с плохими новостями

Плохой отчет, принесенный на ковер самому Красавчику Джеку - почти гарантированный билет в космос, без дыхпайка в срочном порядке, - так говорили в "Гиперионе".
На самом деле, все это было не так, либо не совсем так. Джек хоть и слыл конченным психом, а так часто кадрами не разбрасывался, только если этому не предшествовала цепочка каких-то событий, нагонявших расстройство, фрустрацию и разочарование. Так что дело было вовсе ни в плохом отчете, ни в несовпадении ожидаемого с реальным в графе "итого", а в банальной фортуне и ее зловредном колесе. Тем не менее, факта наличия завещания у каждого сотрудника "Гипериона" на черный несчастливый день это не отменяло.
О том, что скоро надо будет поднимать завещание этого неудачника, Джек думал ровно до того момента, пока был уверен, что ситуацией управляет он. Конечно, задушить этого придурка он мог сразу - посильнее надавить, сжать до хруста, еще попутно поломать шею, быть может, - страданий на пару минут, а того и меньше, поэтому Джек следил отмерял и контролировал. Сегодняшний день требовал не просто банального убийства, а чужих мук и страданий, разбавленными предсмертными хрипами. Ебучий провальный день.
Сотрудник - молодой парниша с дебильным галстуком и идиотской лоснящейся от геля прической - дергался под Джеком, сипел, бессмысленно барахтая ногами и двумя руками - очень дерзко - вцепившись в запястья Джека, а потом вдруг открыл покрасневшие слезящиеся глаза и прохрипел:
- Ниже, - а потом добавил, таким же жалким тоном. - Пожалуйста.
Ниже. Джек даже перестал хмурится, вперив ошалевший взгляд в багровое лицо, но руки почему-то сдвинул, вдогонку расслышав более смелое "сильнее". Первым желанием, когда тело под ним, еще живое, конвульсивно задергалось, было соскочить, поддавшись брезгливости, потому что реакция на все происходящее со стороны жертвы в мгновение ока стала неоднозначной. Если до этого в атмосфере клубилось сомнение, а желание убить мешало рассмотреть, а главное ощутить жопой крайне очевидное - в прямом смысле; то теперь все было ясно.
- Пиздец, - только и сказал Джек, убирая руки от чужой шеи, когда барахтания вдруг прекратились. - Ты просто законченный пиздец, ты в курсе? Ты как вообще, блять, докатился до такого?
Фрустрация и разочарование вдруг стремительно сменились минутным смятением и растерянностью. И любые разумные слова со свистом вылетели из башки.
Припадочный молчал, сипло дышал и жмурил глаза, поэтому Джек ухватил его за грудки, намотав на ладонь красный галстук, и как следует тряхнул извращенца, пока тот приходил в себя после сраного оргазма.
- Я пытался тебя убить, понимаешь, парниша? - он тряхнул еще раз, на всякий случай влепил пощечину по горящей щеке, и "парниша" окончательно затих, видимо, потеряв сознание от кислородного голодания. Вот и поговорили. Поубивали.
Отличное продолжение дня.
Джек, чувствуя странное меланхоличное равнодушие к происходящему, слез со стола, мельком оглядел пятно на чужих штанах и одним толчком скинул обморочного неудачника на пол. Среди смятения и растерянности поселилось странное извращенное милосердие, да и Джек вскоре вовсе забыл о его присутствии, увлекшись чтением провального отчета. Числа, предоставленные в отчете, уж слишком разнились с прогнозами, сделанными в прошлом месяце. Так разнились, что наглое воровство было очевидным. Джек, который воровство у компании автоматически причислял к предательству, собирался заняться этим лично, потому красть под носом у Красавчика Джека было необдуманно и губительно, как курение сигареты с цианидом - дерзко, но лишь на один раз.
На полу завозились. Джек бессмысленно посмотрел на часы, не помня, на самом деле, во сколько к нему этот парниша пришел, когда потерял сознание и сколько пролежал на полу, пуская слюни. Джек чувствовал необходимость сказать что-нибудь, однако резкий возврат в реальность, в которой его сотрудники начали кончать от попыток задушить их, а, возможно, и от полетов в космосе без дыхпайка (Джек на самом деле не проверял, но кто их знает, в самом деле) сбивал с толку.
Сначала парниша (Джек, перед тем как сунуться в отчеты, по-быстрому пробил его имя, биографию и даже взломал его компьютер и ЭХО-глаз, осмотрел его офис через веб-камеру, и многое встало на свои места, некоторые из постеров, честно говоря, даже Джек сам не помнил, но не это важно; звали придуря Рисом) ухватился двумя руками за джеков стол. Движение было ломким и неуверенным, у Риса (и горошка, ха-ха, Джек мысленно дал самому себе звонкую пять) наверняка до одури болела голова. Он медленно встал на колени, покачиваясь, как маятник, а потом сделал над собой усилие и поднялся на обе ноги, правда для этого ему пришлось опереться двумя руками о злополучный стол, громко несчастно охнув. Джек не возражал - эти муки были достойной платой за его на мгновение пошатнувшийся мир.
- Отлично, парнюля, - сказал Джек, когда Рис наконец обратил на него внимание. Побледнел. О это неотвратимое чудовищное осознание происходящего. Вишенка на лакомой пирамиде подчинения, унижения и страха. - Я уж думал, ты все-таки откинул копыта, и уже собирался вызывать уборщиков.
Ложь, конечно, но кто станет опровергать?
Рис несмело кивнул, посмотрев на Джека покрасневшими глазами.
Рис, как казалось, сам был готов вызвать себе уборщика, если бы это помогло ему сию же секунду убраться из офиса Красавчика Джека, а также все как можно поскорее забыть. Однако напоминание об инциденте белесой коркой сохло на темных штанах. Да и вряд ли бы Рис смог сейчас что-нибудь произнести.
- Ну раз выспался-проснулся, тыковка, давай вали отсюда, - ласково напутствовал Джек и даже указал Рису направление. - Твое пыхтение отвлекает меня.
Джек снова слукавил, потому что как только Рис, тупо в очередной кивнув, медленно побрел к выходу, Джек вперился в него любопытным взглядом. Идиота раскачивало так, словно он шел наперекор штормовому ветру и жестокой судьбе, чувство справедливости ласково грелось в чужих страданиях, а над горизонтом непроглядно дерьмового дня медленно восходило солнце, сияющие светом надежды.
Пустая патетика, конечно, но Джек был сейчас в хорошем расположении духа, и ему все-все нравилось.


Что такое вечеринка на "Гипероне"? Очередная лотерея с выпивкой и симпатичными девицами из отдела PR-кампании, конечно, но помимо всего прочего, это был шанс заполучить внимание людей, стоящих чуть повыше по служебной лестнице, подлизать кому-нибудь задницу, и возможно, получить гарантию, что кто-нибудь влиятельный и успешный замолвит о тебе словечко перед самим Красавчиком Джеком.
Либо шанс увидеть на собственной вечеринке самого Красавчика Джека.
Как это ни было странно, первый вариант был куда предпочтительнее, потому что второй всегда грозил чем-нибудь непредсказуемым и безрадостным вроде пары мертвых гостей. Такого еще никогда не случалось, честно говоря, только если Красавчик Джек не прибывал целенаправленно казнить и карать предателей, мошенников и ублюдков, по недоразумению и хитрости затесавшихся в толпе гиперионцев.
Сегодня никакой казни не было.
Красавчик Джек вливал в себя виски, каждые две минуты менял собеседников и наслаждался течением жизни, в прочем, старательно обходя танцпол.
Со стороны ни о чем не подозревающих сотрудников, все выглядело чинно и несмертоносно, о Красавчике Джеке почти забыли, а все, кто забыть не мог, уже давно разошлись по домам.
Со стороны Красавчика Джека все было очень плохо. Разница в уровнях ощущалась сразу. Чем выше устраивался прием, тем тоньше были границы дозволенного. И единственные пороки, доступные на этом сборище, были выпивка, неплохая закуска и симпатичные декольте сотрудниц, которых, тем не менее, было недостаточно. Ни шлюх, ни подозрительных веществ на золотых подносах, ни отдельных комнат для медитации и увеселения.
Карман жег прихваченный на всякий случай пистолет.
Джек, ухватив со стола последнюю канапешку, направился к выходу, решив, что в состоянии такой невыносимой скуки исходить стоит из принципа "сделай все сам". Если неожиданность не настигнет его по пути к двери, он устроит неожиданность сам, перед уходом резко развернувшись и наугад пальнув в толпу. Кому прилетит, тот неудачник.
Подарок судьбы.
Джек все думал потом о таком странном стечении обстоятельств, которые спасли жизнь безымянному гиперионцу и которые стали как будто бы незамедлительным ответом на его измышления. Словно некая ноосфера проникла ему в мозг и, выцепив эту мысль, решила сыграть по его правилам.
Джек не жаловался, на самом деле, но.
За пару шагов до рокового разворота Джек увидел его. Толпа, которая до этого беззаботно отрывалась под музыку, двигалась уже не так беззаботно, больше походя на шоу механических танцоров, - уходил Красавчик Джек невеселым, задумчиво крутя в пальцах шпажку от канапе.
Рис, будь все обстоятельства этого вечера известны "Гипериону", отхватил бы себе в тот вечер облик спасителя. Медленно, положив руку своему короткому другу из бухгалтерского отдела на плечи, он брел прочь с веселья. На шее, худой цыплячьей шее, темнели синяки, больше похожие на след от петли. Джек прилип к шее взглядом, польщенный тем, что парниша не помчался сразу к медикам, прятать улики и лечить большую уродливую гематому. А еще он был в стельку пьян.
Начало однозначно хорошее.
Джек, похлопав разочарованно по карману, в котором томился так и не использованный пистолет серии "Сердцеедка" с коррозийными пулями, неспешно последовал за ними из большого темного зала в пустой коридор, ведущий либо к лифту, либо в сортир. Он ненавязчиво преградил им путь, попутно еще раз оглядев Риса с ног до головы. Вблизи, наверное, срабатывала какая-то магия, потому что с расстояния одного шага фиолетовые пятна смотрелись еще лучше. Сочнее.
Вон, который даже в пьяном состоянии умел умножать в уме шестизначные числа, пережив замешательство и ужас, лихо сложил два и два, махом объяснив для себя подозрительную молчаливость Риса, синяки и безудержное стремление Риса нажраться этим вечером так, чтобы алкоголь забулькал из ушей. А потому Вон испарился, как и подобает настоящему друг. Вообще умение тихо и незаметно выпасть из пространственно-временного континуума, когда поблизости отирался Красавчик Джек - в любом состоянии, настроении - основа выживания в "Гиперионе", если ты хочешь быть успешным, богатым и немертвым. А учитывая, что Вон Джека любил не настолько, чтобы с готовностью ждать плевка в лицо (Рис, фу), этим умением он обладал в тройной мере.
- Привет, кексик, - сказал Джек, почти пропел, глядя на Риса. Тот пошатнулся, когда его крепкая плечистая опора внезапно исчезла, и побледнел. О это нежное осознание. Рис заторможенно кивнул, а на его шее расплылся румянец.
- Привет?.. - брякнул он и икнул.
- Тыковка, - Джек ласково подцепил Риса под локоть, - ну-ка, оцени по шкале от одного до ста, насколько ты пьян.
Рис задумался и честно попытался посчитать.
- ...пьян, - в конце концов, сказал он, когда ряды чисел в его светлой голове стали путаться. - Очень пьян.
Карман Джека, помимо пушки, уютно грел презерватив, про запас прихваченный с собой. В паре десятков метров от них неоновой надписью призывно мерцал сортир.
- Тыковка, тыковка, - нежно бормотал Джек, под ручку ведя покорного Риса за собой, - а ты так любишь, когда тебя душат, тыковка? Или только когда тебя душу Я? Ты та еще порочная штучка, да, кексик?
Рис краснел, хмыкал, пока Джек лил на него поток пошлых бессвязных фразочек, все больше захватываемый странным вдохновением; пока Джек запирал дверь кабинки туалета; пока Джек, сцапав Риса за подбородок, пристально рассматривал его лицо. Рис дерзко и несмело запустил обе ладони Джеку в штаны, ухватив его за наливающийся конец, присосался к крепкой шее, вылизывая и целуя.
Возражений не было. Однако в бездействии Джек провел не больше минуты, вдруг резко отстранив Риса от себя.
- Сладкая мордашка, - проворчал он довольно и несильно хлопнул Риса по лихорадочно пылающей щеке. - Снимай штаны и становись ко мне спиной.
Плюнув на симпатичную отбеленную дырку (тут Джек и правда присвистнул, впервые заметив это, - никогда не видел раньше отбеленных анусов в живую, только в порнухе), Джек раскатал по члену презерватив, ухватил Риса за сочные полужопия, покрепче, чтобы наверняка оставить синяки, и принялся жарить Риса так, словно это была последняя его ебля в жизни. Рис мотал головой, стонал, сортир, по-солидному стильный и огромный, звенел от пронзительных воплей и пошлых мокрых шлепков.
Джек сосредоточенно смотрел на точки родинок на бледной пояснице, пока краем взгляда не уловил выглядывающий из-под задравшейся рубашки рисунок тату. Значит, татушка была не только на шее, но и имела свое логическое продолжение? Джек плотоядно ухмыльнулся и пальцами проследил рисунок, ощутимо царапнув бок Риса.
Он резко остановился, звонко шлепнув парнишу по раскрасневшейся разъебанной жопе, и повернул его лицом к себе. Усадив Риса на бачок стильного гиперионского унитаза, Джек нетерпеливо вогнал хрен обратно.
- Вот так принцесса, - судорожно пробормотал он и рванул на Рисе рубашку. На пол посыпались черные пуговицы.
Охуительная татуировка. Джек неловко склонился, лизнул по краю рисунка, выдыхая сквозь рот.
- Тебе нужно колечко в сосок, что скажешь, м-м-м? - пропыхтел он и расплылся в довольном оскале. - Сделаешь для меня колечко?
Рис замотал-закивал головой, то ли соглашаясь, то ли отказываясь, то ли просто ничего не соображая, скорее, просто реагируя на глумливый тон.
Джек зачарованно пялился на татуировку, правда не долго - Рис вдруг шумно сглотнул, на время прекратив орать, и Джек вперился шальным взглядом в рот Риса - красный искусанный заебатый рот. Одной рукой поддерживая Риса под жопу, второй Джек не сильно, но звонко залепил Рису пощечину.
Тот дернулся. Захныкал, закусывая нижнюю губу. Ответ снова положительный, черт возьми.
- Почему молчим, тыковка, м-м-м? - прошипел Джек и быстрее заработал бедрами. - Ну же. Кричи, тыковка. Давай, кричи.
Рис заскулил, закатил глаза, раскрывая рот.
- КРИЧИ, БЛЯТЬ!
Джек вдруг ухватил Риса за шею, прямо поверх синяков, надавил, чувствуя, что сам он вот-вот готов будет спустить. От злости и какой-то безумной идеи, пришедшей в голову, Джек плюнул Рису в лицо.
- Скажи, кто я?! Кто тебя трахает, ну?!
Рис захрипел судорожно, двумя руками вцепившись в запястье Джека, пока кончал, дергаясь и сипя неразборчиво:
- Красачикджеккрсвчикджкк...
Джек выпустил его, почти оттолкнул, и дрожащими руками стянул с себя презерватив, держась на последних остатках воли и на каких-то ебанутых запалах, требовавших от такого дикого, охуительного секса не менее охуительного завершения.
- На колени.
Рис, явно пребывая в полусознательном состоянии, сполз на пол, бухнулся на колени, как мешок с костями, и понятливо - смышленый, безмозглый, извращенец Ризи - открыл искусанный рот. Поверх красных от пощечин щек, растрепанных волос и трепещущих влажных ресниц струи джековой спермы легли изящнее мазков кисти профессионального художника. Они были как вишенка на аппетитном беленьком торте, как точка в конце гениального романа.
Джек почувствовал невероятную гордость за себя и даже не стал размазывать сперму по этим чудным щечкам, как хотел до этого. Рис покорно ждал, закрыв глаза.
- Охуительно, кексик, - сказал Джек тихо, но бесстыже и довольно. - Просто охуительно.
Он, не глядя, швырнул гондон в урну, обтер быстро туалетной бумагой хрен, и заправился, не переставая глазеть на Риса, все еще стоявшего на коленях - в порванной одежде и с остывающей спермой на лице.
Просто. Чертовски. Идеально.
- До встречи, кексик, - Джек похлопал его по плечу - хотел было по щеке, но вовремя одумался - и щелкнув замком, вальяжной походкой выбрался из кабинки.
"Хороший день", - думал он, пока он шел по коридору к выходу. План отомщения мерзавцу, своровавшему десять миллионов долларов, готов; вечеринка окончилась удачно, и туда все еще можно было вернуться ради игры в шальную пулю.
Единственное, о чем подумал Рис, добравшись до умывальника и теплой воды: что здесь только что произошло и где... ну... можно было проколоть сосок.

@темы: Фанфики, Леня, мозгом наружу, сопли-слезы, все ручьем, взрыв мозга, оргазм, эпилепсия, ПРИГОТОВИТЬСЯ К ПРОКАЛЫВАНИЮ ПОЗВОНОЧНИКА! ОБНАЖИТЬ ПЛОТЬ! ЗАСОЛИТЬ РАНЫ!

---

итак

моя сессия завершилась
ЗАВЕРШИЛАСЬ
ЗА
ВЕР
ШИ
ЛАСЬ
на этой радостной РАДОСТНОЙ ноте я, как и обещала, предлагаю вам кинуть в меня заявкой на фичок
мои предпочтения, я думаю, вы знаете, а если нет - сообщите, я вам подробненько все распишу

байшпиль:
1. фандом, пара
2. ключ
3. чего бы вам не хотелось видеть в исполнении

для  Leam
1. СЖ, РОма/Марк
2. Какой ключ? о_О Давай три слова скажу: лестница, темнота, вода
3. АУ

376 слов

Все располагало к бодрому подъему. В голове оглушительно грянул колокол, и Марк, схватившись за голову, тихо застонал.
Сарказм, конечно.
Это было крайне хуевое утро. Марк открыл глаза, переживая сильный приступ тошноты, и медленно сел на постели.
- Роман.
Слова давались ему с трудом, голос звучал хрипло и безжизненно. Марк постарался обернуться, чтобы посмотреть на Романа, предположительно лежавшего рядом, но перед глазами от резкого движения вспыхнула темнота и сильнее загудели виски.
Хорошо, подумал Марк. Чуть позже.
- Роман, - снова сказал он.
Ему так и не ответили. Рядом кто-то зашевелился, вздохнул горько и обреченно, и Марк вполне справедливо предположил, что его готовы услышать.
- Почему у меня болит голова, а не жопа?
Говорить что-то сейчас - словно тереть наждачной бумагой по горлу. Истязаемый нелегким утром, Марк готов был выпить сейчас пару литров воды, а сверху еще и намешать немного пива, чтобы пригубить тошнотворное похмелье. Кажется, он уже знал ответ на свой вопрос.
Роман молчал пару минут, и Марк, ожидая ответ, постепенно начал засыпать.
- Потому что, вероятно, жопа болит у меня.
Как по волшебному щелчку пальцев, сонливость резко прошла, мир чуть прояснился, и воздух будто насквозь пропитался чудотворным антипохмелином. С каждой секундой Марк все четче осознавал окружающую их обстановку.
- Правда?
- Правда, Марк.
Жопа у Романа действительно болела, но не по той причине, о которой Марк сейчас судорожно думал. Вчера, когда они возвращались из бара, по пути допивая бутылку виски, они не догадались четыре этажа до квартиры Романа проехать на лифте, вместо этого восприняв долгий подъем по лестнице как настоящий вызов.
Пара мужиков, крепко вцепившихся друг в друга, должна была справиться с лестницей - то есть с семью лестничными пролетами и семидесятью двумя ступеньками.
Таков был замысел.
В реальности же сколько раз они упали, пока поднимались, Роман точно не мог посчитать, только прочувствовать. Вероятно, то же Марк мог сказать про свои колени и голову. Но с головой у него, кажется, были постоянные проблемы, раз он до сих пор не понял, что всю ночь проспал в одежде и кросовках.
В голове Романа уже недобро срифмовались слова "похмелье" и "веселье". И несмотря, на крайне хуевое утро, он готов был немного порадовать себя и пока не сообщать Марку о том, что ничего такого между ними, слишком пьяными и искалеченными лестничным вызовом, в конечном итоге, так и не случилось.
Соблазн оказался слишком велик. Во всех смыслах.

@темы: Фанфики, Я, люди, обнимашки и любовь

---

когда стыдно настолько, что уже не стыдно

Масс Эффект - мШепард/Гаррус, ксенофилия, низкий рейтинг

Каждый раз, когда Шепард собирался на опасное задание (считай, любая миссия) Гаррус приходил к нему и с порога заявлял:
- Шепард. Так как я твой самый лучший и преданный друг...
Дальше можно было не слушать. Каждая такая речь сводилась к тому, что ему Шепарду не пристало забывать про самых-самых лучших друзей с большой буквы Д - Друзей, готовых прикрывать Шепарду спину в любой ситуации и способных вытащить капитана из задницы, с масштабами которой обычные смертные справиться не смогли бы.
У капитана Шепарда друзья - с большой буквы Д - были очень скромными.
Это, конечно же, все утрировано - насчет масштабных задниц и обычных смертных. Чаще всего Гаррус сразу переходил к тому, что он полетит с Шепардом и что это даже не обсуждается. Чаще всего.
Редкие случаи исключительного ораторства можно было перечислить по пальцам, но по силе воздействия они напоминали Каин М-920. Маленький словесный ядерный взрыв.
Вот и сейчас.
Гаррус закончил монолог и решительно посмотрел на Шепарда. Шепард посмотрел в ответ.
Только пару часов назад между друзьями с большой буквы Д состоялся акт орального секса. С презервативами, специальными медикаментами и очень осторожными скупыми поцелуями.
Но произошел же.
Шепард до сих пор чувствовал во рту привкус анальгетиков и латекса, а на его коленях уже проступали синяки - на железном полу особо не поелозишь.
Шепард по-дружески похлопал Гарруса по плечу и ответил:
- Нет.
В их общении такая практика редкая, но необходимая. К счастью, оба это понимали.
- Со мной пойдут Грюнт и Легион.
И то, только потому что в их отряде лишь один кроган.
- Конечно, капитан, - кивнув, Гаррус вздохнул. - Я как раз давненько не общался с трудягой Мордином. Будет чем занять себя в твое отсутствие.
Шепард усмехнулся.
- Только не Мордин, ты его замучил расспросами.
Гаррус усмехнулся в ответ.
- Тем более, нам это брошюра весьма пригодилась, - Шепард пересчитал количество зарядов панацелина, и внезапно резко забыл, сколько он в общем-то насчитал - Гаррус молча за талию подтащил Шепарда к себе и ткнулся в его лоб своим теплым гладким лбом. Легонько потерся, замер.
Каждый раз этот жест волновал сильнее, чем редкие развязные поцелуи с языком и анальгетиками.
Шепард тихо выдохнул.
Гаррус смотрел, приоткрыв зубастый рот, щелкал тихо пластинами на щеках и двумя руками гладил поясницу Шепарда, уже закованную в тяжелую крепкую броню.
- Кого мне тогда доставать?
- Джокера. Он обижает СУЗИ.
- Наказываешь его?
- Провожу профилактические меры. Клин клином, - Шепард сухим поцелуем прижался ко рту Гарруса.
...именно в такие моменты влияние чертовки судьбы ощущалось даже в открытом космосе. Звякнул громкоговоритель.
- Капитан, тут вас уже заждались немного. Опаздываете на 7 минут, капитан, нехорошо.
Гаррус заинтересованно посмотрел в угол, в котором висела маленькая почти неприметная колонка. Веселый голос Джокера звучал именно оттуда. Громкоговоритель звякнул второй раз.
- Народ уже ставит пари. Я за то, что вы калибруете.
- Вот же засранец.
Несомненно, в голосе Гарруса можно было услышать довольство. Шепард хмыкнул, коротко прижавшись ко лбу Гарруса в последний раз, и резво отстранился.
Звя-я-я-я-я-як.
- И еще, капитан...
Гаррус стремительно пошел к выходу из капитанских кают.
Судя по всему, Мордин, наконец-то, мог облегченно выдохнуть.

@темы: Фанфики, «Петр I прорубил очко в Европу» (с), взрыв мозга, оргазм, эпилепсия, капитан Шепард